— Одна душа взамен другой, — ответила нимфа спокойно и добавила уже с нажимом: — Решайся скорее, пока тело ещё может принять жизнь, в моих силах сделать желаемое.
— Как скоро ты пожелаешь забрать мою душу? — Выдавила я.
— Как будешь сама готова, ни раньше, ни позже.
Я дала молчаливое согласие, и нимфа всё поняла.
Она поднялась и пошла к озеру. А затем стала заходить в него, да так, будто воды и вовсе нет. Постепенно исчезла в зеленой пучине с невозмутимым видом.
Прошла примерно вечность, или те же пять минут, прежде, чем дьявол с лицом девочки показался из воды. Нимфа вышла, держа за запястья два обнажённых, уже побелевших бездыханных тела. Так легко, будто они невесомы.
Отпустив их на берегу она посмотрела на меня. Молчаливое предложение подойти, я прочитала верно.
Не сказав ни слова, без сомнений я взяла нимфу за руку, и отдала две души. Душу Брунгильды и ещё одной валькирии. Вторую забрали без спроса, но я не была против, ибо поняла зачем.
— Кто расплатился за вторую? — Спросила всё же.
— Дэсад, — ответила нимфа и отошла в сторонку.
Во дела…
Монстр с лицом девочки улыбнулся, опустив глаза, и обе женщины звучно вдохнули и закашляли.
А я не ощутила никаких утрат от сделки, никакой боли, чувства зависимости, рабства и прочего дерьма, что бывает, когда ты продался злу. Ничего… ровным счётом ничего. Разве что совесть и разочарование в себе. А ещё поганое осознание, что предала своего учителя.
— Через лихорадку и недуги они вернутся к жизни полностью, — произнесла нимфа и схлопнулась.
В её голубых глазах я заметила никакое не торжество. В них поблёскивала грусть.
Дэсад прибежал к нам с такой скоростью, что я охренела, если честно. Видимо, он и сам охренел.
— Елея, — прохрипел, задыхаясь и приживая ничего не понимающую молодуху.
Мда… обе валькирии пребывали в полной прострации. И совсем не скоро сообразили, что с ними произошло…
Прошло пять дней, что мы провели на руинах, выхаживая валькирий. Девушки шли на поправку. А я тем временем подчищала в Лагуне хвосты… Три отрубила сразу, застав в гроте, четвёртую русалку искала сутки, та бегала от меня даже в море на глубину, пришлось нырнуть за ней. Заодно разглядела несколько потопленных вблизи от берега драккаров, не так уж и глубоко осевших. В целом, охота вышла с пользой, освободила в логове русалок шестерых варваров и одного аборигена. Все при яйцах, счастливые и довольные. Тела убитых я так и не нашла, пленники разводили руками.
С Омегой мы выследили и уцелевших кото — обезьян, что прятались в лесах под горой по пещерам. Вряд ли удалось настичь всех, но это не беда.
С щелкунами сложнее, те ушли в леса на юг, прямо через терновник. Видимо, у них нейтралитет, цветы кузнечиков пропустили. А может щелкуны прорубили себе дорогу, не спрашивая.
Параллельно с истреблением тварей я занималась уничтожением озера, расширяя дыру в плотине. Скорее всего, от него и шёл основной источник подземного тепла для округи. Вряд ли морская вода переломит ситуацию в корне, но уверена станет попрохладнее.
— Я кое — что нашла, — шепнула мне на ухо Омега, когда по обыкновению в свободное от дел время я стирала трусы.
Она вместе с варварами занималась поиском тел павших товарищей, сетями выловили многих и по обычаям дикарей сожгли на погребальных кострах. Цедили, цедили озеро. Вот и выловили что — то ещё…
А точнее сундук с сокровищами.
Выволокли на берег деревянный ящик размером, что человека уместить можно, обитый железными листами с клёпками. Варвары уже вскрыли и, видимо, покопались.
Чего шептать, спрашивается.
— Главная здесь ты, тебе и делить, — брякнул с хрипотцой один из дикарей, глядя на меня с глубочайшей преданностью.
Ещё бы, ведь я спасла его яйца.
Замок был выломан, и я легко подняла крышку со скрипучими ржавыми петлями. Дыхание перехватило от увиденного. Сундук был до отказа заполнен рубинами, изумрудами, аметистами, бриллиантами и прочими мне неизвестными. Разной величины и огранки, от мелких с крупинку до вполне себе солидных. Вперемешку с драгоценными камнями здесь были и ювелирные украшения всех мастей, даже диадему с изумрудами и бриллиантами заметила.
Хотелось копаться и копаться в этом несметном кладе сокровищ. Рассматривать каждую хреновинку, восхищаясь безупречностью, роскошью и искусством мастера или огранщика.
Я зачерпнула горсть камней в ладонь и ощутила, как легко и просто оказывается решить все мои проблемы. Мне достаточно всего — то парочки крупных изумрудов, чтобы выйти из долговой ямы. Но, конечно же, хотелось взять больше… намного больше. А точнее— всё.
Но я пересилила все низменные порывы, и, захлопнув крышку, сказала:
— Поделим поровну среди уцелевших.
— Мне ничего из этого не нужно, — ответила волчица.
— Ничего страшного, нам больше достанется, — хмыкнул варвар.
— Свою долю я отдаю Миранде, — обломила его Омега.
— Так, с этим разобрались, теперь давайте решать, как достанем драккары, — выдала я, что у варваров шары на лоб полезли.
Приковыляла Бру с обвалившимися щеками, впалыми глазами, завернутая в льняной плащик. И выразила своё мнение по этому поводу:
— Если поплывём по морю, нужно забрать тех, кто охраняет лошадей и тех, кто на переправе остались.
— Я согласна, — выдала Омега.
— Это и понятно, — отмахнулась я и озвучила намеченный план: — Вот там, чуть правее мели, что ведёт к гроту два драккара на глубине трёх — пяти метров. Думайте, как вытащить их. А я смотаюсь с Омегой за остальными.
Никто не спорил. Да и переться кроме меня через терновник никому не хотелось. Люди очень устали.
Решив, что Бру в состоянии организовать процесс, я оправилась к терновнику.
Заскучавшие цветы — монстры никак не ожидали сюрприза в видеогонька.
Сухих ветвей в округе оказалось предостаточно. Я развела такой кострище, что пламя возвышалось метра на три.
Дым монстров не очень смутил, а когда горящие пучки полетели на терновник, было уже поздно. Кусты с шипами вспыхнули, как сено. Пламя переносилось с одного цветка на другой почти мгновенно, сжирая всё на своём пути и захватывая всё больше площади вокруг.
Монстры визжали, пищали, треск стоял на всю округу. Племя с рёвом раздувалось от ветра с моря, сжигая гадин пачками. Густая тернь безнадёжно пыталась расползтись, лишь крайние успели кое — как отлепиться от массы, о чём стало ясно уже когда на месте терновника осталось пепелище.
Конечно, процесс контролировать было трудно, пришлось отойти на приличное расстояние, чтобы не обгореть. Но итогом я была довольна.
