Радикович остался стоять у машины, а позади, через дорогу, в окне покосившейся избушки увидел лицо старухи в платке. У поленницы, сбоку от дома рубил дрова мужик, чуть повыше меня, в телогрейке. Выглядел он как сороколетний мужик-крепостной, но когда он на миг оглянулся, я вздрогнул.
Я всегда пугаюсь, когда впервые вижу неизвестную мне кровную родню в новом для меня мире. Лицо Искандера поразительно напоминало моё, только было чуть более азиатским, небритым, с ранней залысиной, которая старила его на лишний десяток лет. Затем он осклабился, продемонстрировав отсутствие одного из передних зубов, перехватил топор-колун поудобнее, постучал обухом по руке и двинулся на меня.
На всякий случай я отошёл на шаг назад и осмотрелся.
— Пожаловал, значит, не постыдился! — послышался голос. — Что, деда прикончил, а теперь за мной пришёл?
Топор внезапно описал дугу в неприятной близости от моего лица. Даже с расстояния в полтора метра я почуял водочный перегар. На миг я подумал достать пистолет, но понял, что толку от этого будет мало.
Ещё один взмах топора.
— И ты с ним заодно, Раис! Я был о тебе лучшего мнения!
Я отбежал к забору, подопнул и выдернул одно из кольев. Высотой в мой рост, килограмм десять весом, тонковатое, но достаточно крепкое — идеально, чтобы использовать его как одноразовый щит.
— Искандер Дамирович, он такой же законный наследник, как и вы! Вы же знаете, что Альберт Эльдарович…
— Мне плевать, что решил дедушка! Это вы его погубили, вы, дворики! А теперь этот недоумок — глава деревни! Моей деревни! У этих несчастных стариков — барин-сопляк! И меня порешить приехал!
— Я не приехал тебя убивать, Искандер, — тихо, но грозно сказал я.
Третий взмах топора — клинок скользнул по древесине, я развернулся и врезал по плечу родственничку.
— Ах ты, мелкий засранец!
Четвёртый взмах, косой. Я подставил бревно, и оно выдержало. Лезвие колуна застряло в древесине. Искандер дёрнул за рукоять, но я вовремя развернул бревно вокруг оси, ладонь соскользнула, и он оступился назад. Я же выдернул топор, кинул в пару метров от себя и побежал вперёд, взяв бревно горизонтально. Снёс его, как бульдозер и опрокинул на заросшую сорняками клумбу с цветами, а затем навалился сверху, продолжая удерживать бревно поперёк его груди. Поверженный кузен зарычал, как раненый медведь. Только тогда я почувствовал, что он — сенсетив, в два или более раза слабый, чем я.
— Эльдар Матвеевич, что вы делаете!! — закричал дворецкий через забор. — Вы его убьёте!
— Не беспокойтесь, я только поговорю, — бросил я через плечо и уставился в глаза родичу, с трудом терпя вонь от перегара.
Лицо Искандера исказила гримасса. Я вдруг почувствовал, что мой пистолет в кармане стал сильно тяжелее. Металлические пуговицы моего пальто прилипли к телогрейке Искандера, прилипла и цепочка, а оглянувшись назад, я увидел, как мой противник выставил руку в сторону упавшего колуна.
Металлический колун медленно шевелился, словно под воздействием мощного магнита.
— Магнето? Занимательно! Интересно, сколько это кейтов? Очень редкая способность, — сказал я и придавил бревном руку.
Действие навыка прекратилось или, по крайней мере, поубавилось.
— Ты не прав! Ты меня не убьёшь. Я тебя первым урою! — прошипел Искандер.
— Значит, так. Слушай меня, родственник. Я не недоумок. Я — твой двоюродный брат, хочешь ты этого, или нет. И я гораздо старше, чем ты думаешь. Я не собираюсь тебя убивать, а к смерти деда я не имею никакого отношения. Мне плевать, что было между нами, когда мы были мелкими. Теперь ты или за меня, или против меня. Если против меня — я найду способ разобраться с тобой, хотя мне это совсем не хочется. Для начала — напишу заяву о покушении на убийство дворянина. Если за — у меня есть предложение.
— Что ты мне можешь предложить, ты, немчура?! Ты не прав! — повторил он.
Я хлестанул его по щеке.
— Это за немчуру. Я такой же русский, как и ты. Тебе дед оставил в наследство фабрику, так? Ты уверен, что сможешь не разбазарить то, что он тебе завещал? Какой день ты бухаешь, второй?
— Он был мне как отец! Деревня эта — я в ней вырос! А ты кто для него? Никто! Приезжал раз в год!
Искандер попытался выбраться, пнул меня коленом в бок, но я продолжал держаться.
— Ты был на фабрике? С рабочими говорил? Бизнес-планы изучал, бухгалтерию?
— Бизнес. Я там технический директор, — сказал он чуть спокойнее. — Конечно, я там не всё знаю, но многое. Все закупки, снабжение — всё на мне. Что ты сказать хочешь?! Пусти!
— Если эта деревня тебе так дорога — я тебе сегодня же выписываю дарственную. За это поместье, на сад и что там ещё было. Крепостные эти мне тоже не нужны.
Он замолчал на миг, ослабил хватку, затем снова рявкнул:
— Только не смей сдавать их в областной фонд! Здесь три старика и… девушка!
Последнее он сказал каким-то особенным тоном, и я вдруг всё понял.
— Тебе небезразлична девушка, ведь так? Эта… Гузель Сергеевна? Поверь, я ничего не хочу с ней делать.
— Дай уже встать.
— Если только за топор опять не схватишься.
Искандер кивнул, и я освободил его. Он встал, отряхнулся, а затем влепил мне не то слабый хук, не то пощёчину.
— Дурак! Чуть рёбра мне не сломал!
Этот удар я пропустил и решил оставить без ответа, правда, на этом наша драка и прекратилась.
— Будешь продолжать, сломаю. И не только рёбра. Не угостишь чаем? — я кивнул в сторону дома.
— Нет у меня чая. Водка есть. Расскажешь всё как есть, что ты там хотел — поговорим.
— Водку мы сейчас выльем и бутылки скажем Раису Радиковичу сдать. Ты же мусульманин!
— Я — атеист, — поморщился Искандер. — Тем более — теперь. Не указывай мне.
Я протиснулся мимо него на веранду, взял одну недопитую бутыль и нашёл под столом вторую, пустую.
— Что ты собираешься?.. — он попытался поймать меня, но я оказался проворнее.
Бросок, второй — две бутылки полетели в столб.
— Приберись потом. Сначала поговорим.
— Ах ты, засранец…
— Так что там… скажи, фабрика прибыльная у деда была? Работников много? Расскажи мне про свистульки, всё равно — я смогу запросить их через налоговую. Мне это тоже
