В итоге попала на такую работу, о которой и не грезила никогда. Даже мысли не допускала. И вот как оно обернулось.
Пока мне все нравилось: и работа на кафедре, и график, и даже суровый начальник, с которым мы давно нашли общий язык. Я звала его исключительно по имени-отчеству, он звал меня — генератором проблем и боевой свистулькой. Так и работали. Не скажу, что душа в душу — были и споры, и песочил он меня по страшному, когда тупила и что-то делала не так, но мне все равно все нравилось.
В сентябре, когда толпы студентов ринулись покорять храм науки, я ходила среди них царицей и чувствовала себя ну очень взрослой и очень деловой. А вообще, когда из поля зрения пропала любимая группа, универ стал казаться мне не таким уж и плохим местом. Обычные люди с обычными проблемами и радостями.
Кстати, Ермолаева осталась в аспирантуре. Я видела ее изредка в белом халате, мечущейся по лаборатории в главном корпусе. Она была абсолютно счастлива, разве что слюной от восторга на пол не капала. Фанатичный блеск истинного ботана горел в ее ясных очах, и, по-моему, она вечно была не в себе, даже хлеще, чем когда ночью на гонках запрещенных конфет напоролось. У нее даже что-то наметилось с аспирантом третьего года обучения — высоким, тощим, как жердь, очкариком, с гусарскими усиками и рано наметившейся лысиной. Неплохая пара. Хотя, мне кажется, Ольга продолжала тайно вздыхать по Волшину. Но могу и ошибаться. Кто их разберет, тихонь этих. В тихом омуте, как известно, хрен знает, что водиться может.
— Ты сегодня до которого часа работаешь? — поинтересовалась Аллочка, жадно косясь на мое пирожное.
— До четырех. Тимофеич уехал на конференцию, поэтому сбегу раньше.
— Какие планы?
— Прийти домой и ничего не делать. А у тебя?
— А у меня свидание, — она загадочно улыбнулась.
— Давай рассказывай, — скомандовала я.
И Алла, которая только этого и ждала, начала вываливать все про своего нового кавалера. По ее словам, вроде нормальный мужик. Порядочный. Пусть пробует, может, в этот раз все у нее получится.
— Ты сама когда на свидание пойдёшь?
— Когда-нибудь.
— Только не говори, что не готова. И все о своем гаденыше грезишь.
— Не грежу, — пожала плечами я.
— Забыла?
— Отпустила.
Забыть не так-то просто, но я пыталась. Даже познакомилась с парнем. Вроде неплохой — веселый и в то же время ответственный, внимательный, но все не то. Скучно, пресно, не мое. Дальше второго свидания и прогулки под руку мы так и не продвинулись. Наверное, мне надо еще немного времени, а может, другой человек, а может, действительно не готова.
С работы я сбежала даже раньше, чем планировала. Просто собралась и по-тихому улизнула — все равно, если Белова на месте нет, никто моего отсутствия и не заметит.
Пользуясь тем, что выпал погожий осенний денек, решила прогуляться пешком до дома. Здесь недалеко — через мост, да в гору, и вот уже пятиэтажка, в которой мне посчастливилось снять квартиру. Не все же с теткой жить. Пора и самой обустраиваться.
А во дворе дома меня ждал сюрприз в виде зеленого, как летняя трава автомобиля, который стоял в тени липы и, хищно прищурившись фарами, ждал.
Сердце подскочило, как ненормальное, но я продолжала спокойно идти вперед. Даже шаг не сбился. Только щеки начало немного припекать. Каким ветром в наши края занесло питерского работягу? Уж не по мне ли соскучился?
Подойдя к машине, я заглянула в салон. Пусто. И где хозяин колесницы?
Я осмотрелась по сторонам в поисках пропажи и обнаружила Меранова на детской площадке. Он сидел на розовых качелях и едва заметно раскачивался, не отрывая взгляда от телефона.
— Товарищ, вам каруселька не мала? — поинтересовалась строгим голосом, подходя к нему ближе.
Захар замер и, склонив голову набок, бросил на меня насмешливый взгляд:
— Кто-то заделался блюстителем порядка?
Он поднялся на ноги, а мне, наоборот, захотелось присесть. Потому что, заглянув в серые глаза, почувствовала невыносимую слабость. Да, жизнь продолжается, но некоторые вещи остаются неизменными. Например, то, что чокнутая Оса теряет разум в присутствии теперь уже бывшего одногруппника.
— Здравствуй, Ань, — от этого голоса, что являлся по ночам, одна часть меня начинала полыхать, другая злилась, заводясь до самых небес, а третья липкой патокой по текла венам.
— Ну, здравствуй, Мерз.
***
Цель — это хорошо. Цель — это просто зашибись. Особенно когда давно ее для себя определил и идешь, не оглядываясь. Однако, в моем случае вышел косяк. Один такой большой косяк по имени Оса. Казалось бы — все. Точку поставил. Страницу перевернул. Можно забыть и идти дальше.
Ан нет.
Хрен забудешь. Это же Оса! Зараза, которая выставила меня кретином в самом начале знакомства. Чудовище, бессовестно сверкающее голой задницей перед целой толпой. Непробиваемая хамка, играючи отбривающая всех наглых и страждущих. Загадка, которую я так и не смог до конца разгадать.
Где-то зацепила, ужалила, незаметно накачав своим ядом под завязку.
Первые пару недель я был уверен, что все в прошлом. Я сделал для нее лучшее, что было в моих силах — отпустил. Теперь каждый мог идти своей дорогой.
За грудиной ныло, когда Осипову вспоминал, но казалось, что все это временно, что пройдет, стоит только погрузиться в новую жизнь.
Погрузился.
Не прошло.
Наоборот, сильнее ныть начало. И работа не помогала, и новые знакомства, которых с лихвой было — отец всерьез за меня принялся и начал вводить в курс дела.
На баб даже не смотрел. Такое чувство, что в голове табличка горела «занято», напрочь отбивая интерес к новым приключениям. Пять минут в душе наедине с рукой — вот и все мои развлечения. Так что оставалась работа, и вечера, когда сидел дома в одиночестве, снедаемый странным желанием позвонить, поговорить, просто услышать голос.
Отношения на расстоянии — херня полная, но кто сказал, что из них не может что-то получиться?
Ах, да. Я, блядь, и сказал. Долго думал, гонял в мозгах эту хрень, и вывалил Осе все без прикрас, даже не пытаясь подсластить пилюлю. Потому что она сильная, справится. Уже справилась, наверное. Хрен ее знает.
Я вообще был не в курсе, как у нее там дела. Осипова слишком скрытна, чтобы выставлять напоказ свою жизнь в социальных сетях, а номер я удалил, чтобы не было соблазна позвонить.
Держался, убеждал себя, что все пройдет, все наладится, что мы просто случайный эпизод в жизни друг друга… а в конце сентября купил билет обратно. Ибо не хер!
Все ошибаются. И я тоже.
Не знаю почему, но мне чертовски захотелось с ней поговорить, узнать, как у нее дела. Может, оттого что в груди поднималось нечто непонятное, стоило только подумать о ней, а может, оттого что я чувствовал себя одиноким. Все это время напролом шел к своей цели, но так и не встретил близкого по духу человека … Кроме Аньки.
