Английское побережье становится все меньше и меньше и наконец совсем исчезает из виду, и тут на глаза Эдуарда наворачиваются слезы. Король плачет. Преодолев в маленьких лодках штормовой пролив, они высаживаются в Алкмаре, где их встречает Лодевик, лорд Грутхусе, старый друг Эдуарда. Он сопровождает английского короля в свой дворец в Гааге. Вскоре лорды Гастингс и Сэй также прибывают туда. Но у них с собой слишком мало людей, чтобы считать их визит английским вторжением, а Карл, герцог Бургундский, оставляет без ответа просьбу Эдуарда о помощи.
Гуляя по улицам и площадям Гааги, Энтони чувствует себя голым, ибо он потерял все: не только должность, положение, поместья и богатства, но также и английские поля, леса и холмы, которые он принимал как должное, не понимая, что они являются частью его самого. Подобно Адаму, он изгнан из рая непостижимым Божьим повелением, и теперь он нищий в чужой стране. И снова он вспоминает Скоггина, который ходил колесом, чтобы показать, как работает колесо фортуны. Голландия – смертельно плоская страна, и даже небо здесь отличается от английского. Энтони пытается найти утешение в словах Гуго Сен-Викторского, но не слишком преуспевает. Ему невмоготу оставаться в этой стране, и он собирается попросить у Эдуарда разрешения отправиться в паломничество: сначала в Венецию, затем на корабле в Яффу, а оттуда в Иерусалим. Да и там, пожалуй, его путешествие не окончится, ибо он отправился бы на поиски руин Вавилона, к Острову Женщин и в царство пресвитера Иоанна.
Обычно Энтони избегает калек. Подобном многим, он считает уродство предупредительным клеймом Бога, которого здоровые люди должны избегать. Вот почему Энтони не жаловал карлика силача Черномора, и по той же причине до сих пор мало общался с Ричардом Глостером. Но в этом небольшом голландском городке им почти неизбежно приходится проводить время вместе, хотя Энтони догадывается, что не особо нравится Ричарду, и, со своей стороны, отвечает ему тем же. И все-таки у Энтони есть еще одна причина искать компании Ричарда. В один из первых дней по прибытии в Гаагу Энтони застает его за чтением под деревом во фруктовом саду Грутхусе. У Ричарда землистый цвет лица. Он неизменно серьезен и одет в черное. Раскрытая книга у него в руках называется «Видения святой Матильды».
– Где бы я ни искал умиротворения, я нахожу его только в чтении книг, – говорит Ричард.
Хоть Ричард и не боец, он страстно верит в Бога и бесконечно предан Эдуарду. Уорик очень старался переманить его на свою сторону, но Ричард, в отличие от Кларенса, отказался от предательства. Кларенса он осуждает.
– Я ненавижу его. Ненавижу предательство. Ненавижу жадность и сумасбродство, ненавижу колдовство. Ненавижу всякое зло. Тут я грешен, ибо понимаю, что не должен выставлять себя судией над злодеями, поскольку лишь Бог воздаст им по заслугам. Более того, я понимаю, что и сам не без изъяна, и наверняка найдутся те, кто меня ненавидит. У меня много недостатков, которые другим приходится терпеть. Но к Кларенсу я испытываю больше чем ненависть. Он предал Эдуарда в надежде стать королем. Но он стал бы ужасным королем, и Уорик никогда не позволит этому дураку сесть на трон. Хотя, возможно, Уорик приберегает трон для себя…
– Кларенс никогда не станет королем, и Уорик тоже, – произносит Энтони. – Может быть, ты станешь следующим королем после Эдуарда. Говорящая Голова назвала имя Ричард.
– Я не знал. А Кларенс? Что будет с ним?
– Мы не спрашивали.
Ричард задумывается, но потом возражает:
– С чего бы мне верить слову монстра? Это абсурд. По-моему, предсказания сродни блуждающим огонькам, что вспыхивают на болоте с одной целью: привести людей к погибели. Нельзя стремиться узнать то, что Бог избрал скрыть, надо смиренно подчиняться тому, что Он предопределил.
Слова Ричарда о Говорящей Голове заставляют Энтони вспомнить о драуге, которого называют христианским монстром.
Через несколько дней, томясь от безделья, Энтони сопровождает Ричарда в маленькую деревушку за пределами Гааги. Почти все ее жители являются последователями движения «Братство общей жизни» и посвящают себя добрым делам и благочестивым занятиям. Ричард ведет Энтони к деревенской часовне, где хмурый мужчина по имени Гуго пишет большой запрестольный образ.
– В Англии нет таких художников, – говорит Ричард. – Он изображает мир таким, каков он есть.
Картина представляет собой яркий триптих о Рождестве Христове и близка к завершению. На полотне изображена зимняя сцена, на деревьях нет листьев. Голенький младенец Иисус лежит на постели из золотых лучей, которые, несомненно, согревают его. На боковых частях триптиха изображены стоящими или на коленях сильные мира сего. Их лица невыразительны, даже скучны. На центральном полотне Богородица смотрит на чудо, которому она дала жизнь, и ангелы в богатых одеждах застыли перед младенцем в коленопреклоненной молитве. На переднем плане три пастуха в нищенских одеждах. Они теснятся, стараясь в пылком обожании приблизиться к младенцу и получше разглядеть его. У них мозолистые руки, лица изборождены глубокими морщинами, во рту не хватает зубов, но пастухи полны благоговейной страсти.
Хотя Энтони и не говорит этого вслух, он считает, что картине не хватает благопристойности. Нехорошо, что в святой сцене главенствуют бедные и уродливые люди. В конце концов, Иисус королевских кровей. У Ричарда совсем другое мнение.
– Я часто прихожу сюда посмотреть, как работает Гуго, и мне нравится представлять себя в картине, которую он нарисовал, как я в смирении стою на коленях плечом к плечу с простыми крестьянами. Чем скромнее человек, тем больше он живет в мире с самим собой и своим Богом. – Пристально глядя на Энтони, Глостер добавляет: – Христос пришел ради всего человечества, ради простых пастухов вроде тех, что изображены здесь, и даже ради спасения нечестивых лордов вроде нас с вами. Войдя в картину и надлежащим образом поклонившись Господу Иисусу, я мог бы пойти пешком в горы, которые виднеются за хлевом, и там обрел бы покой.
Но Энтони думает, что не хотел бы встретиться с этими пастухами в темном переулке. И вообще, разве они не должны быть евреями? А потом он замечает то, чего Ричард, похоже, не видит. И пастухи тоже не видят. Там, в самом темном уголке яслей, притаился черный рогатый Люцифер. Что он там делает?
Эдуард и его маленький двор в изгнании регулярно получают отчеты из Англии. Типтофту не удалось добраться до Норфолка, ибо все пути отрезаны. Недалеко от Хантингдона Типтофт с горсткой последователей купили у каких-то пастухов старую грязную одежду, а затем натерли лица и руки ореховым соком, чтобы их приняли за таких же пастухов. Когда же Типтофт послал купить еду у местного крестьянина и расплатился золотой монетой, его разоблачили и схватили вместе с королевской казной. В Вестминстере ему предъявили обвинение в измене, а судил его Джон де Вер, тринадцатый граф Оксфорд. Поскольку Типтофт руководил казнью двенадцатого графа, исход дела не вызывал сомнений. На Тауэрском холме возвели красивый эшафот, увешанный гобеленами и коврами. Типтофта заставили идти пешком от Вестминстера до Тауэра. На эшафоте его окружили священники. Один из них, член Доминиканского ордена, упрекнул его:
