все так же едет за нами. На первый взгляд наблюдение было организовано примитивно. Либо за мной следили непрофессионалы, либо целью наблюдателей являлась демонстрация, с целью напугать меня.
До московской кольцевой дороги оставалось не более километра. По правой стороне дороги возникли корпуса небольшого строительного рынка. Я попросил водителя притормозить у наземного перехода через дорогу, и вручил ему бумажку в сто евро.
– Если я не приду через полчаса, то ты свободен!
Захватив чемоданчик, я быстро перешел улицу, прошел рынок насквозь, пробрался сквозь стройку, перелез через пару заборов, и бегом бросился в поселок совхоза имени Ленина. Багаж отягощал меня, но мне не хотелось бросать его, так как там, помимо смены белья, лежал итальянский подарок для Алины, – великолепная фарфоровая кукла от Элизы Фенольо.
От преследователей удалось оторваться. Следующее такси я поймал возле торгово-развлекательного центра «Вегас». Раздумывая куда податься, я вспомнил о старом флигеле в Щербинке, где мы с Эстер жили перед отъездом. Пожалуй, это был самый безопасный вариант.
Родственники хозяйки дачи все еще обретались на заграничном отдыхе, и скучающая старушка даже обрадовалась мне. Я разменял евро на рубли, и заплатил ей за месяц вперед. Конечно, я не собирался жить во флигеле так долго, но короткий срок, – это меньшие деньги, а мне не хотелось получить отказ.
– А где ваша очаровательная супруга? – поинтересовалась старушка.
– У жены заболела мама, и ей пришлось улететь пораньше, – солгал я, – а мне она велела оставаться здесь до конца отпуска, чтобы я не путался под ногами. Отпуска у нас на Дальнем Востоке длинные, но бывают раз в три года. Когда я еще попаду в Москву?
Не знаю, как хозяйка отнеслась к этой лжи, но вопросов мне больше не задавали. Цветущие яблони опали, и на месте успели завязаться зеленые яблочки. С тех пор, как я уехал отсюда прошло чуть более месяца, но сколько событий произошло за этот небольшой срок!
Ужинать пришлось чипсами и пивом, купленными в магазинчике возле бензоколонки, – не лучший вариант, но мне не хотелось никуда выходить, прежде, чем я обдумаю то, что происходит. В буфете я нашел свои документы на имя Петра Иванова. Они так и лежали там, куда я их спрятал, – в жестяной банке из-под печенья. На всякий случай я переложил их в свой карман. От нечего делать я включил уже знакомый мне древний телевизор, который для начала оглушил меня грохотом своих динамиков, а потом перешел на хриплый шепот:
Вчера, на 83 году жизни, скончался герой Советского союза, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» I степени, контр-адмирал в отставке Кузнецов Николай Иванович. Ушел из жизни настоящий патриот России, офицер Военно-морского флота, – учёный и педагог высшей квалификации, отличный семьянин, товарищ и друг.
Николай Иванович годы своей молодости посвятил службе в Военно-морском флоте в одной из самых трудных и благородных флотских профессий – профессии офицера-подводника. Светлая память о Николае Ивановиче Кузнецове навсегда сохранится в наших сердцах, а его имя – в летописи Военно-Морского флота России.
Международная ассоциация организаций ветеранов ВМФ и подводников.
Смерть контр-адмирала огорчила меня. Несмотря на то, что я не разделял его патриотические чувства, я питал к нему глубокое уважение, и в глубине души лелеял надежду, что старик замолвит за меня слово, я смогу восстановить свое прежнее имя, и остаться на родине. Теперь рассчитывать было не на что.
Дождавшись темноты, я вытащил из-под фундамента свои сокровища: пистолет, подаренный мне контр-адмиралом, и мраморную статуэтку, напоминающую мне Алину. Я помнил ее телефон наизусть и мог позвонить девушке прямо сейчас, но решил отложить это действие до утра. Мне надо было выспаться и привести себя в порядок, а кроме того Алина уже могла лечь спать. Не будить же ее среди ночи! – от нечего делать, я снова включил телевизор, попал на выпуск новостей, и дождался той информации, которая сейчас интересовала меня больше всего. Ничего принципиально нового я не услышал.
В целом исчезновение Хасанова наделало много шума. Российские политики и журналисты выдвигали самые разные версии произошедшего, от тайного бегства до самоубийства олигарха, но основные свидетели в лице Мильчина и капитана Сильвестро категорически отрицали вероятность и того, и другого. Предположения об убийстве прозвучали лишь в иностранное прессе, российские средства массовой информации единодушно замалчивали эту скользкую тему. Можно было предположить, что на них было оказано значительное, хотя и неофициальное давление властей, желающих побыстрее замять расследование, которое могло затронуть высокопоставленных лиц из окружения президента.
После того, как рыбаки обнаружили в море один из спасательных жилетов с пропавшего вертолета, итальянская полиция объявила, что основной версией случившегося является несчастный случай. Имена Алексея и Ольги в новостях не упоминались. И слава Богу!
Вечер был жарким, и окна флигеля были распахнуты. Я уже собирался ложиться спать, когда меня насторожил странный треск в саду, такой, как будто кто-то наступил на ветку. Ночью слух обостряется, и в летнем саду всегда много шумов, – шумит листва, падают червивые яблоки, и дачные кошки охотятся за мышами. Вспомнив об этом, я почти расслабился, но ветка треснула снова.
Нет, это не случайность! За окном кто-то двигался. Я быстро сунул пистолет в правый карман, а кобуру с запасной обоймой в левый, схватил свой чемоданчик, и вылез в противоположное окно. Я уже добрался до дальней части участка, когда внутри флигеля возникла яркая вспышка, и грянул грохот, – кто-то бросил в открытое окно хрупкого строения мощную гранату. После взрыва обломки дерева, кирпичи фундамента, зеленые яблоки, и осколки стекол брызнули в разные стороны, лишь чудом не задев меня. Яркая вспышка внезапно осветила все вокруг, и меня заметили.
– Он уходит! – крикнул кто-то.
– Как уходит?
– Его не было во флигеле!
– Стреляйте, какого рожна вы ждете?
Раздались выстрелы. Я достал из кармана свой пистолет. Крошечный ОЦ-21 «Малыш» не рассчитан для нападения, зато неплохо подходит для самообороны на коротких дистанциях. Укрываясь за толстым стволом старой яблони, я дождался первого нападающего, бритого наголо парня, одетого в черный спортивный костюм.
Пять метров отличная дистанция для подарка контр-адмирала! – сразив двумя выстрелами противника, я вспомнил, что магазин пистолета рассчитан только на пять патронов. Выстрелив еще раз, для острастки, я бросился к высокому забору дачного участка, подтянулся, и перемахнул через него. Оглянувшись назад, я увидел над забором тень следующего преследователя и не раздумывая выстрелил в него. Отчаянный вопль свидетельствовал о моем попадании, после чего я бросился бежать напропалую, невзирая на препятствия. Теперь в обойме пистолета остался только один патрон, а перезарядить его на бегу не представлялось возможным.
Перелезая через дачные заборы под яростный аккомпанемент собак и крики испуганных дачников, я выбрался из поселка, и понесся по тропинке, которую едва освещала бледная луна. Мне было непонятно, как меня выследили, поэтому я на секунду остановился и вытащил из мобильного телефона батарейку. Береженого бог бережет!
Рассвет застал меня неподалеку от железной дороги, в густом кустарнике, где я спрятался от возможной погони. Самочувствие было прескверным. Я неимоверно устал, желудок терзал голод, а от желания немедленно заснуть в густой траве спасала лишь обильная утренняя роса. Мой внешний вид также претерпел изменения после соприкосновения с колючими кустарниками и штакетниками заборов, причем все было бы не так плохо, если бы один из заборов не оказался свежеокрашенным. Теперь мои руки, лицо, одежду, и обувь покрывали вонючие полосы коричневой краски. Переодеться было не во что. Я привык путешествовать налегке, поэтому, кроме носков и нательного белья, сменной одежды у меня не было.
Взошло солнце, и стало гораздо теплее. Сидеть под кустом и ждать чудесного спасения я не мог, – надо было что-то предпринимать. Загнав последний патрон в ствол и сменив обойму, я прикрепил кобуру пистолета к щиколотке, затем с трудом поднялся с места и выбрался из кустов с мыслью о том, что мне надо найти какое-то пристанище, где я могу отоспаться и привести
