— и магия вскипает в крови, поет в кончиках пальцев, течет к деревьям. Я втягиваю ее обратно, вместе с древесной магией, и сплетаю их воедино. Воплощаю их — так, как мне виделось несколько секунд назад.
Я думаю о Хранилище Смертных, о скрывающих его таинственных руинах, об острых пиках Западного Хребта и о нашей цели. Что-то напрягается у меня в груди, и на секунду мне кажется, что ничего не получится.
Позади меня воют гончие. Остальные напряженно затихают в ожидании, и я слышу только неземное эхо и собственное сердце.
Я тяну сильнее. Что-то острое и холодное пронзает меня, и напряжение спадает.
В воздухе вспыхивает магия, такая яркая и жгучая, что я чувствую ее запах.
Все вокруг выглядит так же, как секунду назад, вот только из моей груди к пространству между двух деревьев вьется нить.
— Как ты это… — начинает Олани, глядя на меня с некоторым испугом, но я не даю ей закончить.
— Туда! — командую я. Она бросает взгляд на толпу за моей спиной и подчиняется, чтобы мгновенно исчезнуть, едва оказавшись между деревьями. Рейз ныряет в портал, пытаясь по пути прихватить и меня, но Исольда неуверенно замирает на месте. Он пропадает миг спустя, оставляя меня, мою сестру-лису и фейри. Я наклоняюсь, чтобы подхватить Исольду, крепко прижимаю ее к груди и в последний раз оглядываюсь.
Ох, я надеюсь, что поступаю правильно.
Что-то свистит позади, но я не позволяю себе даже вздрогнуть, когда оно впивается в одно из деревьев у портала.
Я ныряю в мир смертных, и гончие фейри наступают мне на пятки.
ЧАСТЬ 3
Глава 25
Едва я успеваю выйти из портала — он рассыпается у меня за спиной, как треснувшее зеркало. Я надеялась приземлиться на мягкую траву, так что удар всем весом о камень отдается в ногах.
Исольда тоже превращается обратно, словно собственное тело догоняет ее в мире людей. В привычном обличье мне не удержать ее на руках, и, падая на землю, она издает вполне себе человеческий вскрик. Ее ясные глаза встречаются с моими и наполняются слезами.
— Сол! — Я бросаюсь к ней, обнимаю. Я уже успела мысленно с ней попрощаться, но напрасно. Она жива, она снова человек, с ней все будет хорошо. Мы все еще в одежде фейри, которая, вероятно, не просто наряд, причем на Исольде — какое-то странное платье-сетка, надетое поверх облегающей рубашки и легинсов.
Она обнимает меня в ответ, словно цепляется за спасательный круг. Ее трясет.
— Пожалуйста, прости меня, — одновременно говорим мы друг другу.
— Ты в порядке? — влезает Рейз с типичным для него глупым вопросом. Видно же, что она не в порядке.
Я делаю шаг назад, пытаясь осмыслить сразу все: слезу, которую Исольда стирает со щеки, мои собственные дрожащие руки, темные капли крови Олани, падающие на землю. Залитую лунным светом каменную площадку, на которой мы очутились, — гладкую, белую, размером с деревню, в которой я выросла.
Мы находимся в какой-то окруженной горами долине, со всех сторон темнеют закрывающие небо скалы. Кажется, это Западный Хребет. Я никогда не видела этих вершин — но куда еще портал мог перенести нас?
Позади возвышается высеченное в горе огромное здание. Его арки украшены золотом, в каменных углублениях шепчет легкий ветерок. Мой взгляд скользит вниз по скале, где напротив нас в сердце горы зияет неровный разлом, достаточной большой, чтобы служить входом.
Стрелка компаса спокойно стоит на месте, и я всем нутром чувствую, что на этом наше путешествие заканчивается.
— Я… Кажется, я лодыжку вывихнула, — говорит Исольда. Ее голос дрожит, но звучит увереннее, чем я ожидала. — Когда… удирала.
Олани мгновенно переключается в режим врачевания.
— Отойди, — командует она мне. Вопреки инстинкту, я делаю шаг назад, позволяя Исольде медленно вытянуть ноги. Я держу ее за руку, даже когда она сжимает ее, делая мне больно.
Олани и сама выглядит не лучшим образом. Она весьма неудачно упала с лошади и если скакала так же долго, как я танцевала, то, должно быть, основательно устала. Из ее бедра по-прежнему под пугающим углом торчит стрела, и я не понимаю, как она еще стоит на ногах. Ее лицо чуть угрюмее обычного, а отработанные движения более скупы. Как будто она боится даже прикасаться к Исольде.
— Прости меня, — снова говорит она, опускаясь на землю и осматривая вывернутую ногу Исольды. — Прости, что я не… — Она напряженно замолкает. — Я должна была остановиться.
— Ты не виновата, — мягко, нервно, но решительно отвечает Исольда. Потом она как будто впервые замечает стрелу. — Ты сама как?
— Лучше не бывает, — ворчит Олани. Рейз нависает над ней и выглядит так, будто рухнет в обморок, если не найдет, чем срочно занять руки. — Удачный выстрел. — Она поворачивается к Рейзу и раздраженно отмахивается от него. — Я разберусь.
Олани тянется к своей сумке, я мысленно благодарю судьбу, что фейри не забрали ее, когда переодели нас. Она морщится от боли, но смотрит на рану с врачебной серьезностью. Я с отвращением и изумлением наблюдаю, как она делает глубокий вдох.
Потом выдох.
Обхватывает сильными и уверенными пальцами стрелу, так что белеют костяшки. И выдергивает древко из собственной плоти, сопровождая это только шипением сквозь сжатые зубы.
У меня сводит желудок. Исольда и Рейз старательно не смотрят на стрелу.
— Не смертельно, — говорит Олани и тянется за бинтом, чтобы перевязать рану, из которой на камни льется кровь. — Скорее всего.
— Скорее всего?
Она не отвечает на мой вопрос.
— Покажи лодыжку.
Конечно же, Исольда приуменьшила травму. Похоже, там не только вывих. Она вцепляется в мою руку, пока Олани осторожно снимает с нее остроносый
