безнравственных дроу, Эфа крепко прижала к себе сверток с бельем, и, кажется, решила его из рук никогда не выпускать. Я же всерьез заинтересовалась темноэльфийской модой. На Дэнэле одежда была совершенно нормальная, хотя, конечно, она у него скорее военная. Глупо судить по ней. Но что носили женщины дроу?
Эфа долго упиралась и не хотела идти в соседний магазин, где как раз находились предметы, способные удовлетворить мое любопытство. Но на моем напоминании, что я теперь пусть и формально, но все же жена дроу, и бояться уже нечего, поддалась уговорам. Впрочем, кажется, она сама туда давно хотела попасть, но все не решалась то ли из природной стыдливости, то ли под давлением общества. Чего, правда, тут было такого криминального, я так и не поняла. Ну да, вырезы и разрезы на темноэльфийской одежде были куда менее целомудренные, чем на человеческой или светлоэльфийской. Но я, честно говоря, после такой рекламы ожидала тут чуть ли не сценические костюмы стриптизерш или рабочую одежду проституток. Однако, либо ассортимент магазина был адаптирован под стыдливых покупателей, либо дроу ничего такого не носили. Походив между вешалок и полюбовавшись на преимущественно темные платья и костюмы, я даже разочаровалась бы совсем, если бы не одно но. У дроу в ассортименте были женские брюки! Не дорожные или рабочие, а именно обыкновенные, повседневные.
— Эфа! — с энтузиазмом позвала я девушку.
Та, до того все еще стоявшая у двери, подошла ближе.
— Только не говори, что ты хочешь приобрести брюки.
— Они выглядят вполне прилично, — я не нашла к чему придраться.
— Брюки для девушки вообще… — начала Эфа и замолчав, неопределенно взмахнула рукой.
— Удобная и практичная одежда на все случаи жизни? — предложила я свое продолжение.
— Нет, — нахмурилась Эфа.
— Что в них такого?
— Они очень облегающие, — Эфа руками обозначила облегаемую часть.
— С туникой будет не видно, — заверила я ее.
— Это все равно привлечет внимание.
— Я уже замужем, чего мне опасаться? — усмехнулась я, приподняв руку и продемонстрировав браслет. Эфа строго посмотрела на меня. — Я серьезно! Что в них такого криминального? Я действительно не вижу. Ты можешь мне объяснить, почему я не могу их носить? Это как-то противоречит каким-то нормам?
— Нет, ты можешь это носить, но я бы никогда не надела, — призналась она.
— Но мне в них реально будет гораздо удобнее и привычнее.
— Да, я вижу, что в твоем мире все ходят в каких-то синих штанах, причем и мужчины и женщины, — в ее голосе слышалось осуждение.
— Джинсы, — подсказала я ей. — Ты бы сама попробовала походить в моих джинсах, в которых я сюда прибыла и убедилась, какие они удобные.
— Ни за что! — открестилась девушка. — Ладно, если хочешь, давай купим эти брюки.
Я усмехнулась. Надо же, как на нее упоминание джинс подействовало!
Оставшееся до обеда время мы потратили на покупку продуктов. Не то, чтобы мы планировали закатить пир горой, но все-таки жить как-то комфортнее, когда в доме есть не только заварка. Однако отправляться в гостиницу, сразу после покупок, мы не стали. Рассудив, что пока доберемся, да пока приготовим, наступит и время ужина, решено было пообедать в той же кафешке, что и завтракали, правда, на сей раз внутри заведения. Я во второй раз пожалела об отсутствии мобильной связи в этом мире. Запрошенные Дэнэлем два часа давно уже прошли, и хоть я сомневалась, что отпущенный без всяких условностей, он станет спешить, мне было интересно, чем он занят. Какие у него тут дела? Очень надеюсь, что не криминальные.
Из задумчивости меня вывел оклик подошедшего к нашему столику винорда. Это был мужчина средних лет с пышными бакенбардами в добротной, но не вычурной одежде. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Прощу прощения, что отвлекаю, — начал он, сняв шляпу. — Не откажет ли мадам в любезности?
— Добрый день, — отозвалась я, поняв, что обращаются ко мне. — Чем могу быть полезна?
Мужчина приободрился.
— Я вижу, мадам искусна в магических науках, — начал издалека мужчина и многозначительно посмотрел на мои волосы. Ах да, прическа! — Не заинтересуется ли мадам одним небольшим, но чрезвычайно важным для меня делом?
Я бросила взгляд на Эфу, она выглядела виноватой и немного растерянной, но каких-то признаков обеспокоенности не выказывала, так что я решила, что ничего особенного не происходит.
— Я слушаю вас, — ответила я. — Присаживайтесь.
Мужчина и вовсе воспрянул духом и быстро подсел к нашему столику.
— Понимаете, тут такое дело. Моя дочь, она очень больна, и каких бы врачей я к ней ни вызывал, они все разводят руками и говорят, что ничем помочь не могут, — поспешно начал рассказывать мужчина. — Они говорят, что с ней все в полном порядке, но я вижу, что она умирает. До этого так же умерла моя жена, а до этого мать. Лия — это единственное, что у меня осталось.
— Но я не умею лечить, — решительно вставила я, поняв, что неожиданный проситель клонит явно совсем не туда.
— Нет-нет, я, не прошу вас лечить, — тут же бросился оправдываться мужчина. — Я уже давно понял, что врачи ей не помогут.
— А что тогда вам от меня нужно? — так и не дождавшись продолжения, спросила я.
Мужчина еще более явно замялся, комкая шляпу в руках и бегая взглядом по столешнице.
— Изгнать злого духа, — наконец все же сказал он, очевидно решившись.
— Вы считаете, что ваша дочь одержима? — оторопела я.
— Тише, прошу вас, — беспокойно заозирался винорд. — Нет, я так не считаю. Я считаю, что злой дух в нашем доме.
— Так не проще ли переехать, если все так плохо? — вмешался в разговор Костя, которому, похоже, надоело слушать этот странный бред.
— Мы пробовали, — неожиданно с жаром ответил ему мужчина. — Мы трижды переезжали! Но злой дух следует за нами!
— Ну, значит, он в вашей дочери! — сделал логичный вывод Костя.
— Лия нормальная! — сердито ответил мужчина. — Он приходит к ней и пьет из нее жизнь!
— Приходит? — я уже заинтересовалась предложенным делом.
— Да, — мужчина разом остыл и снова обернулся ко мне. — Это происходит почти каждую ночь, стоит оставить ее одну, он тут как тут.
— А не оставлять ее одну вы пробовали? — поинтересовалась я.
— О да, у нас постоянно сидели няни, горничные, но он умудряется это делать и не являясь, — горестно заломил брови мужчина. — А сейчас она почти постоянно одна. Я не могу сидеть подле нее, мне нужно работать, иначе нам не на что будет жить.
Я озадачилась. Какое-то очень странное явление!
— А с вашей женой и матерью были такие же проблемы? — спросила
