– Конкордия и Вяцлав также ушли проверять, всех ли ты уничтожила, или на кого-то не хватило магии разрушения. А Брендон… – Ярослава резко прервалась, смутившись. – Он решил добыть нам с тобой еды. Негоже наследнице голодать после такого магического потрясения.
– Или просто постеснялся остаться, дожидаясь, когда ты проснёшься, – усмехнулся Мерлин.
– Что ты хочешь этим сказать? – насторожилась я, посмотрев на кота.
– Узнаешь, когда увидишь его, – Мерлин издал странный звук, похожий на смех.
Ярослава восприняла это по-своему, ткнув кота:
– Он просил не говорить! Мерлин, тихо!
– Что не говорить?! – мне совершенно не нравилось, как вела себя моя лучшая подруга и мой фамильяр.
Ответа я не услышала, потому что в следующее мгновение Брендон сам зашёл к нам, неся на подносе чай со вкусной выпечкой, запах которой мгновенно ударил мне в нос.
Я не видела его, но чувствовала, что он словно шёл на смертную казнь.
– Детский сад, – заметила Ярослава и взмахнула рукой, открыв окна.
Ахнула. Брендон заметно постарел. Это так сказалась магия разрушения, потрепав его, или его чары вечной молодости разрушились?
Но не означало ли это, что он предатель?!
Брендон смутился, заметив мой взгляд. Ярослава, заметив некую смущённость между нами, засобиралась:
– Брендон, спасибо за заботу, но я думаю, что вам нужно остаться наедине, – после чего она бесцеремонно схватила Мерлина, который издал громогласный «мяу», и скрылась за пределами комнаты.
Некоторое время мы сидели в абсолютной тишине, пока мужчина моей мечты не поинтересовался:
– Будешь кушать? Тебе нужно восстановить силы, – я кивнула, взяв ещё тёплый чай и сделала глоток.
– Что с тобой случилось, Брендон? Это временно, или… – задала я мучавший меня вопрос.
Он постарел, чуть осунулся. Он по-прежнему не выглядел стариком, но на двадцать пять (или во сколько лет он остановил старение) больше не выглядел. Сейчас бы я дала ему около тридцати пяти: в его волосах появились седые волосы, которые очень выделялись на иссиня-чёрной копне. Его небольшая бородка, которой ещё не было с утра, тоже отдавала сединой, а взгляд чуть потерял привычный блеск.
Он тяжело вздохнул и покачал головой.
– Магия разрушения сказалась и на мне. Сначала я вливал в тебя в энергию, а затем твой артефакт ударил по мне, отчего я рухнул на колени, мгновенно поседев. К счастью, Ярослава спасла ситуацию, восполнив то, сколько я должен был отдать. Она по истине сильнейшая волшебница, и у неё огромный потенциал, – Брендон уклончиво ответил на мой вопрос, а затем перевёл тему.
– Это я уже знаю, – кивнула я. – Но почему этот артефакт сделал с тобой подобное? Ты же не предатель, а радиус разрушения я в этот раз давала чётко.
– Я сначала не понял причины, – вздохнул он. – А затем вспомнил, как однажды Альцина провела кровный обряд со мной. Тогда я не понимал для чего оно, но сейчас осознаю: она таким образом обезопасила себя. Ты ударила по ней, а я сработал, как щит. И теперь она жива и ищет тебя по замку.
Я ахнула, сдержавшись от того, чтобы резко соскочить и дать этой стерве отпор. Даже после такой могучей битвы она решила напасть на нас.
Снова.
– Не беспокойся. Конкордия и Вяцлав заняты её поиском. Как и отряд Рейва. Я спрятал тебя здесь, надеясь, что мне не придётся бороться со своей матерью, – в последнее слово он вложил столько ненависти и злости, что мне захотелось его обнять.
Лучше вырасти без матери вообще, чем не получать от близкого человека любви, заботы и тепла.
– И я пойму, Лина, если ты отвергнешь меня. Ведь я стал… таким, – наконец, вздохнул он.
Вскинула левую бровь, осмотрев его с ног до головы, еле сдержавшись от смеха.
– Разве чары нельзя наложить повторно? – осторожно поинтересовалась я. Увидеть его смерть я не была готова.
– Можно. Но я буду таким… стариком для тебя. Ты всегда будешь молодой и красивой, а я буду выглядеть чуть ли не твоим отцом, – тяжело вздохнул он.
Покачала головой. А говорят, что драматизируют только женщины. Вздор!
– Брендон, – я дотронулась до его лица ладонью. – Ты для меня прекрасен. И нет никакой разницы, как ты выглядишь. Даже если бы чары не разрушились, по сути, тебе бы было тридцать с лишним, а мне почти двадцать. И что изменило то, что ты выглядишь теперь иначе?
– Ничего? – удивлённо спросил он, и в его глаза вернулся привычный блеск.
– Абсолютно нет! – кивнула я, потянувшись за поцелуем. Впервые мне хотелось это сделать самой. Сделать тот самый шаг и раствориться.
Но, естественно, сделать мне этого не дали. Ярослава ворвалась в нашу идиллию с воплем:
– Альцина в башне, и она хочет напасть! – Мерлин с её рук спрыгнул и ощетинился.
Похоже, к бою были готовы все.
Мы все соскочили с места и побежали туда, где была эта женщина. На всякий случай я захватила артефакт разрушения, заметив неодобрительный взгляд Брендона.
Мы нашли их в одном из коридоров. Конкордия и Вяцлав перекидывались заклинаниями с Альциной. На её лице не было ни одной морщинке: магия разрушения не задела её ни капли.
Но больше всего меня ужаснуло то, что подле Альцины был Никита. Он дьявольски улыбался, считая, что познал все тайны вселенной.
– А я относилась к тебе лучше, чем к собственному сыну, Вяцлав! А ты вот так решил со мной поступить?! – крикнула она на него.
– Какая мать будет так вытирать ноги об своего сына? – мстительно заметил Вяцлав. – Вы мне противны. И теперь я наконец-то понимаю, что такое по-настоящему любить.
– Неблагодарная тварь! – выкрикнул Никита, швырнув в Вяцлава мощное заклятье, от которого даже я ахнула.
Ярослава поморщилась. Их взгляды встретились, и на лице парня зажглась зловещая улыбка. Никто из нас так и не проверил этого парня на связь с создательницей.
– Я зря его обучал его чарам. В его жилах течёт магия горганы, и это, увы, противоестественно. Она отравляет его. Делает его злым. Заставляет ненавидеть всё то, что он раньше любил. А создательницу ненавидит вдвойне из-за связи с ней, – тихо произнёс Брендон, чтобы услышали только мы.
Конкордия занесла очередное боевое заклинание, сильно ударив по Альцине. Та взвизгнула:
– Сицилия! – похоже, на неё неожиданно снизошло озарение. – Ты, змея, так долго держалась под моим боком! Как же я сразу не заметила, что ты по-прежнему выступаешь в интересах Абигейл. В интересах старого, неправильного общества!
– А ты по-прежнему хочешь власти волшебников, считая нас высшей расой? – Конкордия оттолкнула Вяцлава, в которого полетела очередное проклятье.
– Ты знаешь, я где-то это уже видела, – тихо прошептала Ярослава, помогая Вяцлаву встать.
