Просто война — это вещь, на которую необходимо смотреть с одной стороны, а у меня не получается.
— Ничего страшного, Менетер. Знаете, у меня есть отличные друзья из Артании. Они ходят на судне «Возмездие». Но, действительно, на многое приходится закрывать глаза, чтобы идти на войну. Я защищал вашу и мою страну.
Менетер взглянул на меня столь многозначительно, как будто что-то знал, или, по крайней мере, о чем-то догадывался, но не стал ворошить эту тему.
— Да, я знаю, почему мы сделали этот военный шаг. Отец говорил.
— Всю эту авантюру придумал король и мой учитель, Ког. Мы сумели найти несколько предателей, и узнать о том, что надвигается непоправимое. Все, что мешало артанийцам напасть на нас, это барон Гортнет, как раз тот, у которого вы жили. С прискорбием сообщаю о том, что…
— Я знаю о смерти барона. Отец говорил.
— Отец ничего не скрывает от вас?
— Нет. С какого-то момента он выкладывал нам все — Регнетеру чуть раньше, мне чуть позже, хотя всю ту информацию, которой владел мой брат, я получал от него довольно скоро, поскольку в какой-то момент ему надоедало строить важные физиономии, — Менетер улыбнулся своим воспоминаниям.
— Принц, если вас не затруднит, покажите мне замок. Мне ведь нужно будет смотреть за ним, и его жителями, усмехнулся я.
— Конечно, Эсториоф. Пройдемте прямо, в южную башню. Там у нас располагается библиотека, а на самом верху обсерватория. Там раньше жил звездочет.
Зайдя внутрь, мы сразу же попали на похожий балкон, что был и в тронном зале. Все четыре башни были в основании правильными четырех угольниками, и лишь верхний их ярус чуть расширялся, и имел в основании круг, края которого соприкасались с углами квадрата четвертого по счету яруса. Внизу у башен дверей не было, и эта задумка архитекторов мне не показалась удачной.
— Посмотрите наверх, господин Эсториоф. Это единственная из всех четырех башен, где все ярусы, кроме последнего, идут насквозь. Здесь более двенадцати тысяч свитков и около пяти тысяч книг. Лично я не видел в своей жизни наиболее полной коллекции, чем эта. Даже университеты и школы магии не смогли собрать столько, сколько род Кальгон за двести лет. С каждого балкона ведет лестница на следующий, тем самым, соединяя все это великолепие воедино.
— Но здесь наверняка не так много подлинников первой эпохи. Не правда ли?
— Что вы, Эсториоф, лучшие переписчики работали над тем, чтобы составить стеллаж книг из эпохи Основателя. Буква в букву, знак в знак.
— Я спрашивал про настоящие книги, хотя, конечно, то, о чем вы говорите так же не маловажно.
— Настоящие книги рассеяны по миру. Честно признаться, из всей библиотеки я не читал и сотой части, чего очень стыжусь.
— Не больше сотой части, прости меня Волрон, покровитель всего написанного, здесь ценно. Скажите, а зачем в библиотеке висят холсты, изображающие книжные стеллажи? Просто красивые картинки с изображением древних фолиантов?
— Что вы, заполнить целую башню книгами было совершенно невозможно, и король приказал двум художникам зарисовать дыры. Хотя, вам стоит знать, что за этими картинами очень удобно прятаться и подслушивать то, о чем говорят находящиеся в библиотеке люди. Место, хоть и большое по размерам, достаточно уединенное, и здесь, по мнению многих, удобно рассуждать о том, чего не должны слышать посторонние.
— Приму к сведению. Пройдём в южную галерею?
— Да, конечно. Но, боюсь, и там вы так же не найдете ничего интересного, кроме потрясающих деревянных скульптур Шесс Тейон из Аброта, и архитектурных изысков двухсотлетней давности.
Все нижние помещения замка строились по одному и тому же принципу — высокие своды, и узкие балкончики, опоясывающие все помещение по периметру. Так было во всех четырех башнях — библиотеке, башне прислуги, башне памяти, представлявшей собой музей, и башне, где располагались все дворцовые стражники, которые, в отличие от большинства людей своей профессии отбирались из выслужившихся солдат. Мы поочередно прошли все эти помещения, не забыв посетить и крепостные стены замка, внутри которых располагались все хозяйственные помещения. Помимо тронного зала, где проходили светские приемы, на первом этаже находилась и трапезная, где так же были вышеупомянутые балконы, причем наверху, по обычаю, должны есть слуги.
В зал совета Менетер меня, конечно, не повел, ведь он сам не имел туда доступа, зато мы вдоволь нагулялись по лабиринтам самого дворца, заходили и на кухню, что располагалась ярусом выше столовой, и в хранилище, что, как и темница, располагалось на подземном этаже.
— Скажи, Менетер, а во что же верят Артанийцы, если не в Основателя, и как они могут говорить о смерти великих семи, и двух, что следовали за ними?
— У них на холодном полуострове, как раз там, где стоит алтарь Толона, живет некое божество, в которое нет необходимости верить, поскольку оно действительно существует. Только не подумайте, что я отрицаю существование наших святынь, но они не постижимы нашими скудными умами. Ну так вот, этого древнего божества, а вернее сказать древнего монстра, в Дегтамере называют Хлотас, а на холодном полуострове Хломовис. Не поверите мне, но я сам его видел, когда он забирал свою жертву. Раз в год он приходит в несколько городов Артании, и забирает из каждого самую красивую девушку себе в услужение. И это не сказки, жертвоприношение действительно существует. Этот Хлотас — весь состоит изо льда, и приходит в Дегтамер в самый холодный месяц. Были некоторые колдуны, пытавшиеся его растопить, но все бессмысленно. В высоту этот монстр с трехэтажный дом, и чтобы он не навлек на всю страну страшных холодов, его готовы ублажать любыми средствами.
— Интересно. Никогда не сталкивался с подобными верованиями. То есть ты хочешь сказать, что он не бог в полном смысле этого слова, а всего лишь могучее, бессмертное, и ко всему прочему, злое существо?
— Да, мне так кажется. Он никогда не помогает людям, только обирает их и насылает морозы. Самое радостное время в Артании, — когда он спит. — Принц сделал паузу, словно подбирая слова, — Скажите, а как вы познакомились с командой шхуны «Возмездие»?
Да уж, я был близок к тому, чтобы вызва
— Это быол давно, мне кажется нужно было попасть из Драгории в Артанию. Мы провели в море целый месяц, и за это время стали друзьями. Тогда я был еще совсем слабым магом, и много чего не умел. К несчастью, вот уже три года не слышал ничего ни об этом корабле, ни о братьях Хоснетах, что управляли им, — Вранье стало неотъемлемой частью моего существования, особенно теперь,
