их задерживала милиция. Они понимали, что оставаться в городе становится опасно. И решили уехать. Но на дорогу нужны были деньги. И вот такая удача!
Но прежде чем отпустить мальчиков за выкупом, они решили убедиться в искренности их обещаний. Для этого придумали еще один способ пыток — имитацию удушения.
— Когда они оба сказали, что принесут все деньги, — говорил Наумов, — мы сразу поняли, что они нас обманывают.
В руках у бандитов был ключ от квартиры Антоновых. Идти за деньгами решили утром. Но куда девать мальчиков? Пронский сходил куда-то и вернулся с 8-килограммовой трубой с большим набалдашником. Пока он ходил, мальчики, изнасилованные во всех извращенных формах и до полусмерти избитые, стояли на коленях. А Наумов возвышался над ними, держа в руке большую палку.
Сентябрьский ветер шевелил кроны деревьев. Где-то рядом, в реке Везелке, плескалась рыба. Было около часа ночи. Страдания мальчиков длились уже больше трех часов. И я не знаю, понимали ли они, что их ждет после возвращения второго мучителя. Надеялись ли они на помощь родителей, милиции? Скорее всего надеялись. Ведь их дом был в нескольких сотнях метров от того места, где им учинили пытки и медленную казнь.
Товарищи родители! Если ваш ребенок не вернулся домой в то время, в какое он всегда возвращается, не звоните в милицию, как это сделали Антоновы и Лунины, бегите туда сами. Бегите со всех ног, берите милиционеров за грудки, пробивайтесь к самому высокому начальству. Требуйте принятия самых срочных мер. Обзванивайте соседей, друзей, знакомых, и сами, не дожидаясь милиции, прочесывайте окрестные подвалы, чердаки, заброшенные строения, скверы, лесопосадки. Вас будут упрекать в паникерстве — не обращайте внимания. Вас будут уверять, что ваши дети никуда не денутся — вернутся, — не слушайте! Пом-те, что дорога каждая минута, а может и каждая секунда. Помните, что дети рассчитывают прежде всего на то, что вы вовремя спохватитесь и забьете тревогу.
Дважды звонили в Свердловский РОВД Антоновы и Лунины. К ним приходили и спрашивали, кто, где, когда родился.
— Какое это имеет значение?! — спрашивали матери.
— А может быть, ваши дети уехали туда, где вы жили раньше, к вашим родственникам? Может быть, они в бегах?
— Наши дети не такие! — в слезах кричали матери.
— Все обойдется, — успокаивали их.
Примерно в 12 ночи родителям стало ясно: произошло что-то ужасное, но их детей никто не собирается искать. Они позвонили снова. И услышали в ответ:
— Не смотрите за детьми, вот и ищите сами.
— Сделайте объявление по радио! — требовали родители.
Ах, если бы в самом деле срочно объявили о пропаже детей по радио и телевидению! Всегда, почти всегда есть человек, который что-то видел. Был такой человек и в этом случае. Жил неподалеку. Знал мальчиков, знал и Наумова и Пронского. Своими глазами видел, как они увели мальчиков. Только «не думал, что они могут так поступить с ними». Потом, на другой день, он навел родителей на след убийц. Но мог бы и раньше, в ту страшную ночь. Если бы услышал объявление.
— Объявление даем только после трех суток со дня исчезновения детей, — сказали родителям в Свердловском РОВД.
Иные руководящие работники ведут подсчет публикаций, где милиция показана в неприглядном виде. Будто журналисты сговорились и решили дискредитировать привычное понятие «наша милиция нас бережет». Будто это понятие давным-давно не дискредитировано и не продолжает дискредитироваться самой милицией. Листаю тома этого дела, выписываю случаи, подтверждающие не только вину работников Свердловского РОВД, дежуривших в ту ночь, но и тех, кто давно знал, какую общественную опасность представляют Наумов и Пронский.
За месяц до убийства они были уличены в краже имугцества, принадлежащего пионервожатой и шефствующему над пионерским лагерем предприятию. Оперуполномоченный С. И. Сурженко сказал им, что «ничего не будет, если они помогут раскрыть кражу на базе отдыха КГБ».
— И вы пообещали? — спросил судья у Наумова.
— Конечно.
— И сдержали слово?
— Зачем?
Особая примета Пронского — короткая, почти под ноль стрижка — была зафиксирована в Свердловском РОВД. Известна была и фамилия.
14 сентября Пронский и другой его дружок, Богатырев, пытались совершить разбойное нападение на двух девушек. Им помешал гражданин Л. Он сообщил сотрудникам Свердловского РОВД. Будучи задержан, Пронский назвался чужим именем и был… отпущен.
28 сентября Наумовым и Пронским был ограблен, избит и изнасилован 17-летний Ж. Он обратился в линейный отдел милиции, описал приметы преступников, сказал, что дал им расписку — завтра пообещал принести на то место, где был ограблен, 250 рублей.
У него уточнили место и сказали:
— Это территория Свердловского РОВД. Туда и обращайся.
Ж. обратился. Вместо того чтобы устроить засаду, начальник наложил резолюцию «разобраться» и адресовал ее тому подчиненному, который мог приступить к выполнению задания только сутки спустя!
29 сентября, между 14 и 15 часами, на том же месте был избит, ограблен и изнасилован 16-летний П. В тяжелом состоянии он попал в больницу. Сообщение о совершенном против П. преступлении направили в Свердловский РОВД. Но и после этого никаких мер принято не было!
— Трое работников отделения уволены, а его начальник Ефимов предупрежден о неполном служебном соответствии. Это наказание, предшествующее увольнению из органов, — сказали мне в политотделе УВД Белгородского облисполкома. Сказали таким тоном, будто виновные понесли справедливое и достаточно строгое наказание.
«Наше место». Так преступники называли небольшую поляну, куда они приводили со станции свои жертвы.
«Наше место». Так Наумов и Пронский называли подвал, в котором ночевали, где изнасиловали девочку. Это второе «их место» буквально в двух шагах от опорного пункта охраны общественного порядка. Жильцы неоднократно заявляли в Свердловский РОВД и в опорный пункт. Но на эти сигналы никто не отреагировал.
Поразительное дело! Преступники объявляют «своими» целые участки города, уверенные в том, что ни одна общественная сила не в состоянии оспорить это присвоение.
— Двести пятьдесят факторов влияют на рост преступности, — просвещали меня в политотделе Белгородского УВД.
И это подсчитали. Только неизвестно, на какое место поставили самые постоянные факторы: ротозейство, равнодушие, нерасторопность, сделки с преступниками, подобно той, которую совершил Сурженко.
Наумова и Пронского тщательно обследовали психиатры. Из анемнеза Пронского: «Наследственность не отягощенная. Роды были стремительные, закричал сразу. Грудь взял активно. Рос и развивался соответственно возрасту». Спиртные напитки употребляет с 13 лет. Перенес черепно-мозговую травму. Однако интеллект достаточный. В момент совершения преступления-убийства «сильно пьяным себя не чувствовал».
Из школьной характеристики: «Мучил животных, устраивал жестокие истязания детей младше себя. Неоднократно уличен в воровстве. Дружил только со старшими. Отбирал деньги у младших. В 4-м классе поставлен на учет в инспекции
