– В чем дело, Джесси? – Голос низкий, глуховатый. – Все ушли, и ты нервничаешь?
– С чего бы мне нервничать? – В этот момент Джесси зацепилась большим пальцем ноги о ножку кресла, споткнулась и свалилась на кровать. В ужасе она зарылась головой в одеяло. – Господи, ну как я могу выйти замуж за человека, который превращает меня в ходячее недоразумение?
– Точно так же, как я могу жениться на женщине, вынуждающей меня бегать по лесу среди ночи и играть в прятки с вооруженными людьми, – сказал Хэтч.
Джесси не удалось подавить смех.
– Ты шутишь. Я знаю, что ты шутишь.
– Ошибаешься. Я взвешиваю каждое слово. По правде говоря, я никогда в жизни не был столь серьезен. – Хэтч подтащил ее так, чтобы ее голова оказалась на подушке. Не отрывая от нее глаз, он провел пальцами по ее волосам и задержал руку на затылке. – Теперь мы помолвлены, Джесси. Официально.
– Да. – Она знала, что у нее дрожит нижняя губа. Она это чувствовала, но ничего не могла с собой поделать. – Хэтч, я тебя люблю.
– Я рад. – Он прижался к ее губам и перевернул ее на спину, вдавливая своей тяжестью в матрас. – Я хочу, чтобы ты меня любила, Джесси. Я этого очень хочу, – прошептал он, касаясь губами ее губ.
Джесси казалось, что во второй раз за эту ночь ее погружают в темную воду. Но на этот раз вода совсем не ледяная. Она обняла его за плечи, ощущая на себе его тяжесть. Она не помнила, сколько времени она пребывала под любовным гипнозом. Она была не в состоянии думать ни о прошлом, ни о будущем, она хотела лишь доставлять удовольствие и получать удовольствие, удовлетворять и быть удовлетворенной.
Джесси приоткрыла на секунду глаза, когда ощутила, что рука Хэтча скользит по ее телу. Вот его пальцы коснулись сокровенного, и Джесси шумно вздохнула.
Его губы нашли ее соски, а рука тем временем ласкала ее.
– Дотронься до меня, – прошептал он. – Да. Вот так. Подержи меня. Так, Джесси. Да.
Под простыней он оказался голым и в полной боевой готовности. Она обвила его мужское естество пальцами и ощутила каплю влаги.
– Подожди. – Он глубоко вздохнул, оторвался от нее и принялся что-то нащупывать на прикроватном столике. – Одну секунду. Где-то он у меня был.
Она открыла глаза и увидела на его лице страстное желание. Легко коснулась его щеки.
– Ты говорил, что хочешь детей.
– Да. Да. Джесси, ты уверена?
– Уверена. Мне кажется, что если ты немного постараешься, то станешь хорошим отцом, Хэтч.
Он перестал искать то, что искал, и снова толкнул ее на подушки. Припал губами к ее рту, одновременно утопая в ее тепле.
Хэтчард еще долго лежал с открытыми глазами, после того как Джесси заснула в его объятиях. Закинув руку за голову, он разглядывал тени на потолке и думал о будущем.
Он пока не чувствовал себя уверенно, хотя Джесси и считала, что все уже решено окончательно. Хэтчард понимал, что существует еще опасность катастрофы. Ему надо просчитать все «за» и «против» и рискнуть в подходящий момент. Он знал, что как в личной жизни, так и в бизнесе ничего не дается легко.
Он понимал, что удачно обеспечил себе будущее с Джесси, связав свою судьбу с «Бенедикт фастенерз» и всей их семьей. Он старался ничего не упустить. Джесси привязана к семье, и он тоже постепенно становится ее членом. Все схвачено, единственное, что может помешать – это если Джесси придется выбирать между ним и семьей.
Меньше всего Хэтчарду хотелось ставить Джесси перед таким выбором. Здесь он себя не обманывал. Он знал, что, если Джесси придется выбирать между ним и семьей, перевес будет не в его пользу. Для Джесси семья всегда на первом месте.
А семья связана посредством «Бенедикт фастенерз».
Ключ к решению проблемы – контроль над компанией.
Хэтчард еще раз обдумал проблему со всех сторон. Он не любил сомнений. Уже не в первый раз он размышлял, как снять с Джесси ответственность, взваленную на нее семьей. Он не сможет чувствовать себя в безопасности, если ей придется в будущем присматривать одновременно за компанией и остальными членами семьи.
Хэтчард думал о плане, который вынашивал последнее время. Безусловно, риск есть, но он почти уверен, что риск минимальный. С каждым днем он все больше прибирал к рукам компанию и укреплял свои отношения с Джесси. С каждым днем он все больше убеждался, что Винсент Бенедикт доверяет ему.
Хэтчард знал, что пришло время сделать последний ход в игре, где ставки были так высоки, что от исхода ее зависело его будущее.
Почти рассвело, когда Джесси зашевелилась среди сбившихся простыней. Опустила вниз руку, затекшую в неудобном положении над головой, и локтем задела что-то твердое.
– Ох. – Хэтчард поморщился.
– Извини. – Джесси приподнялась и с тревогой посмотрела на него. – Я сделала тебе больно?
– Вообще-то это обычно говорю я. – Он осторожно ощупал бок. – Но, уж коли ты спрашиваешь, я надеюсь, что останусь жив. Что, уже утро?
– Боюсь, что да. Ты не беспокойся. Пройдет еще довольно много времени, пока все начнут спускаться к завтраку.
– Чудно. Я еще должен поспать. Ночь выдалась очень тяжелая.
Она хмыкнула.
– Я знаю.
Он сделал вид, что обиделся.
– Я говорю фигурально.
– Я тоже. Хэтчард вздохнул.
– Просто, чтоб ты знала: хочу отметить, что самые мои тяжелые рабочие часы в жизни были те, что я потратил на «Консультации Валентайн». Вспомни об этом в следующий раз, когда я немного опоздаю к ужину.
– Слушай, подожди-ка…
– Забудь. Не хочется об этом говорить. Давай сменим тему.
– И о чем будем говорить?
– О нашей помолвке.
– И что? – спросила Джесси.
– Ты вроде как в омут кинулась, – осторожно заметил он. – Не забывай, это ты предложила не предохраняться прошлой ночью.
– Да. А ты жалеешь?
– Господи, конечно нет. – Он притянул ее к себе на грудь. – Джесси, я знаю, ты сомневалась, выходить ли за меня, но я тебе обещаю, что сделаю все, чтобы ты об этом не пожалела.
– Уж я об этом позабочусь. Чтобы ты все сделал.
– Да уж. Будешь постоянно меня пилить. – Он мрачно улыбнулся.
– Вот видишь, ты все понял. – Она зашевелилась, устраиваясь поудобнее. – Хэтч?
– Гмм? – Его пальцы играли ее волосами, заправляя их за уши.
– Я все думаю о Дэвиде.
– Ну и что?
– Он какой-то другой. Я это чувствую. На лице Хэтчарда промелькнула улыбка.
– Твоя знаменитая интуиция?
– Наверное, – ответила она вполне серьезно. – Это из-за тебя, да?
