оставила там… корчиться… А когда она перестала дышать, я сделала из толстых веток крест и обозначила могилу девочки. Знала, что рано или поздно Наташку найдут, увидят и крест, может, догадаются, что здесь вообще произошло…
Эмма перевела дух. Посидела немного, потом обхватила голову руками. И продолжила:
– А Верка Карагозова?! Переспала со всеми мужиками города. Вы бы видели опухшие от слез глаза жен, которые знали о том, что их променяли на какую-то там толстую и грязную шлюху! Приехала в наш чистый город из области, привезла себя, гадину… Ненавижу! Она с каждого брала немалые деньги, и ей всегда было мало. В нее влюбился один человек, готов был для нее на все, а она, принимая у него подарки, все равно продолжала спать с другими мужиками. У нее не имелось ни сердца, ни души. Она была мертвой, понимаете? Она, порочная и развратная, притягивала мужиков как магнит. И когда я освободила город от нее, многие женщины вздохнули с облегчением. Конечно, я понимаю, что надо было бы наказать и мужчин, но тогда кто бы остался в городе?
«Она это серьезно?» – подумала Женя. Ей так не хотелось думать, что у Атамас травмирован мозг. Но, похоже, так оно и есть. Ну не может человек с нормальной, здоровой психикой так легко убивать.
– А эта Катька Фролова? Ее, бабу, на которой клейма некуда было ставить, да к тому же еще и настоящую убийцу, отправившую на тот свет такого прекрасного человека, каким был Лева Фролов, я была с ним знакома, я уважала его… Так вот, ее даже не заподозрили в убийстве. Мол, она так убивается по мужу! Я сразу подумала, что это она, но у меня не было никаких доказательств. Но тут мне помог случай. Ее соседка, Марина, которая была влюблена в Леву, рассказала мне, когда мы встретились с ней как-то в кафе, выпили вина, что это точно Катька отравила Леву. Марина сама видела, как Катька разговаривает с призраком Левы и даже после его смерти говорит, что он отравлял ее жизнь, а потом и проговорилась спьяну, что это она дала ему крысиного яду… Она ненавидела его и отравила. А подозревали, между прочим, Марину! Ту самую соседку, которая была влюблена в Леву и чуть не умерла от сердечного приступа, когда нашла его мертвым…
Эмма плеснула себе в чашку коньяка и залпом выпила. Она, как показалось Жене, распадалась прямо на глазах. Волосы ее растрепались, щеки как-то нехорошо обвисли, над губой появилась полоска бисерной влаги, а тушь на веках поплыла. А еще произошли какие-то нехорошие изменения с фигурой, плечи опустились, руки сложились на обозначившемся некрасивом животе, голову она по-птичьи склонила набок и теперь словно не говорила, а резко и нервно выкрикивала.
– А эта сучка Лерка, которая крутила хвостом перед Витькой Юдиным! Часто бывала у сестры, завидовала страшно тому, что семья купила ферму, что зажили хорошо, ипотеку выплатили, что в доме достаток, трое детей… И что же она делает? Соблазняет Витьку, он снимает квартиру, где встречается с ней каждый день! А потом и покупает ей ее, и после всего этого она еще уговаривает его продать ферму!!! Вы только вдумайтесь, какой же дьяволицей надо было быть, чтобы вот так взять да и уничтожить семью, где трое детей! А ведь Лерка, подлая тварь, каждый раз уезжала от сестры с набитыми продуктами сумками, пользовалась всем, чем только можно было. Теперь еще и мужа увела, ферму отобрала, разве что дом пока оставила, но кто знает, может, и на него лапу свою грязную наложила бы… Да, я встретилась с ней, пришла к ней, попросила у нее чайку… Она, я думаю, и не поняла, с чего это я вдруг вздумала прийти к ней. И когда она пошла за вареньем (кстати, это варенье Тамаркино, вишневое), я и плеснула в чай яду. А потом не выдержала да и пристыдила ее, мол, что же ты творишь! А она мне только расхохоталась в лицо. Говорю же, тварь!
– Эмма, ты что, спятила? – только и произнесла потрясенная Тамара Ковтун. – Ты что натворила? Ты!!! А Лебедев Игорь Сергеевич? Он-то тебе чем не угодил?
– Так Файка мне рассказала про него, как видела их. Да вы и сами все слышали. Учитель спутался с девчонкой, со школьницей! Попал в малину! Она же еще ребенок!
– А ты-то сама теперь кто?!!! – взорвалась Зоя, вскочила и бросилась на Эмму. Ударила ее больно кулаком в ухо, да так быстро и неожиданно, что та даже увернуться не успела. – Да мы же все восхищались тобой! Ты же так много полезного людям сделала! Ты больная, что ли?! Ненормальная!
– А где змею взяла? – со злостью спросила Ольга Курасова.
– Садовник принес. Случайно нашел и выловил, – с болезненной апатией во взгляде проговорила Атамас. – Да он вообще ради меня на все готов. Вот он – преданный мне как пес. Он и в портфель учителя сунул змею. Зашел в учительскую, улучив удобный момент…
– Так, значит, это он приходил к Фроловой, спросить о гараже… – вздохнула Женя. – А я-то голову ломала…
– Постой, а Фая? Получается, что ты и ее тоже убила? – Ольга сжала кулаки. Зоя в это время уже вернулась на свое место и теперь сидела, закрыв ладонями лицо, и тихо постанывала.
– Да, я, – ответила Эмма.
– Как это произошло? – спросила Женя.
– Она сама пригласила меня к себе на разговор. И я уже поняла, о чем пойдет речь. Она вообще в последнее время как-то странно смотрела на меня, задавала вопросы, а потом перестала брать трубку. И вдруг сама позвонила и пригласила к себе. Так и сказала: есть, мол, разговор.
– А в сумочке у вас, конечно, был уже пузырек с таллием, да? – Женя презрительно скривила губы. – Это же вы чаще других заказывали анализ воды, щедро платя при этом лаборантке, той самой, что приходила сегодня. Помните, Тамара, вы сегодня посадили ее у окна? Между прочим, она приходила сюда специально, чтобы опознать вас. И подтвердила (мне только что пришло сообщение от следователя, который ее сюда и привез для опознания), что это именно вы чаще других заказывали анализ воды, а однажды после вашего ухода из лаборатории пропало сразу два пузырька с таллием. Для непосвященных – этот яд используется в лабораториях для анализа воды. И купить его невозможно. И приходили вы туда всегда в компании Фаины. Вы словно бессознательно, а может, и сознательно, готовились к тому, чтобы в самый опасный момент подставить ее вместо себя. Так расскажите, как вы могли вот так жестоко расправиться со своей близкой подругой?
– Я пришла, – здесь Эмма глубоко вздохнула, словно ей не хватало воздуха,
