Катя горестно вздохнула и спрятала в ладонях лицо. Да, наверное фамилия Климов натолкнула бы ее на определенные мысли. В самом деле, ну почему она хотя бы в паспорт не удосужилась заглянуть?
— Мне было все равно, — призналась она, — совсем безразлично. Я считала, что ты выполнял задание, какое, не знаю, и я для тебя была расходным материалом.
Клим вскочил, подошел к Кате и оперся руками о камень.
— Я никогда не забуду твой взгляд, с которым ты ушла с собрания. Паша сразу отзвонился, что ты дала согласие на брак, я всю ночь у тебя под домом просидел, думал,если и увидишь, то хер с ним. Знаешь, — он придвинул руки чуть ближе и оказался чуть ближе к ней, — я все время надеялся, что ты догадаешься, поймешь, прочитаешь контракт, но ты ушла в глухую оборону, как в броню заковалась, и никак было не подступиться.
Они оба смотрели на море, но Катя ощущала дыхание мужа на своей шее и боялась даже шелохнуться.
— Когда ты пришла на роспись, я сидел в кабинете, ждал, чтобы подпись поставить и все, но только после тебя, мы до последнего не были уверены, что ты не откажешься. Ты же весь мозг Пашке выела, пойду-не пойду, он на успокоительных сидел, приходилось ему сверхурочные оплачивать. А тут тетка из ЗАГСа заартачилась, чтобы я в зал вышел, думал, придушу ее, еще и Пашка позвонил, что ты снова качели устроила, передумала. Как раз Макс с Лизой пришли, я и подумал, что если ты нас увидишь вдвоем, точно не передумаешь.
— Ты хоть понимаешь, как… — в груди сдавило так, что хотелось воздух ртом хватать как рыба, — как мне было больно?
— Нет, — он схватил ее за руки и заставил посмотреть в глаза, — посмотри на меня, Катя, посмотри! Если бы я хоть на миг допустил, что все так закончится, я бы ни за что туда не вышел. Или все рассказал прямо там. Девочка моя…
— Не надо, — она прошептала, отталкивая его, — не надо меня так называть… Саша.
— Да, — он медленно провел рукой по ее волосам, — я знаю, что не должен. Но для меня ты моя. Моя маленькая, сильная девочка, и всегда будешь моей, как бы ты не упиралась. И что бы ты не надумала.
— Эта база в лесу, — она отодвинулась дальше, и муж с сожалением отнял руки, — ты приходил туда?
— Когда вы заболели, я жил там, Катя. Сначала дети, потом ты, думал с ума сойду. У детей вирус, а у тебя нервное истощение, я себя поедом ел. Как только были готовы документы, Павел отвез вас сюда, и я был уверен, что ты увидишь паспорта если не на себя, то на детей точно. Я вылетел следом, остановился у Кости, а ночью приезжал сюда.
— Те два раза, что ты приходил ко мне, я думала, что мне снится сон, — теперь Кате было очень стыдно за свою доверчивость.
— Не два, Катя, я приходил каждую ночь, — Клим протянул руку, но прикасаться не стал, лишь повторил контуры скулы, шеи, плеча, — это ты просыпалась только два раза. На тебя транквилизаторы действуют прямо противоположно, как энергетики. Я полночи сидел у детей, полночи у тебя, а днем отсыпался у Кости. Да, я приходил как вор, но для меня счастьем было украсть твое дыхание или запах твоих волос. В последнюю ночь перед отъездом я напился и даже приблизиться к тебе боялся.
— А я думала, это сон. Или глюки, — Катя покраснела, вспомнив, как призывно выгибалась перед Климом, приняв его за видение.
Пауза затянулась, но Катя не могла ее нарушить. Им следовало обсудить самую тяжелую тему. Аллу. Фиалку. Она думала, придется Клима трясти, но он начал говорить сам.
— Когда погибли родители, для меня перевернулся мир. Я считал, что они меня бросили, не позаботились обо мне. И повзрослев, я понял, что не хочу детей, у меня никогда их не будет, чтобы вот так не предать их и не уйти, как мои родители. Я даже хотел сделать вазэктомию, когда был молодой, меня Костя отговорил. Я причислил себя к чайлдфри и полностью разделял их взгляды. Всех девушек об этом предупреждал на берегу, и твоя сестра не стала исключением, Катя, — он стоял все так же, опираясь о камень, голос звучал вымученно, — мы сразу договорились, что оба предохраняемся, и я тоже, я понятия не имею, как так вышло, что Алла забеременела. Наверное, очень хотела.
— Что ты такое говоришь? — возмутилась Катя, но тот не стал слушать.
— Катя, она твоя сестра, я прекрасно это понимаю и не собираюсь очернять ее в твоих глазах. Но Алла слишком явно хотела роскошной жизни, она не скрывала этого, ей очень нравилось, что мы ходим в дорогие рестораны, нравилась моя квартира, тогда дома еще не было. В съемной двушке она со мной точно бы не стала жить, и когда я это понял, постарался свести отношения на нет. Мы не так часто встречались, я мотался с Костяном по миру, за два месяца можно на пальцах пересчитать, сколько раз мы виделись. Она знала, что я не собираюсь заводить семью и жениться, но именно на этом настаивала, когда сказала, что забеременела. И тогда я предложил ей контракт.
— Брачный? — Катя все силы приложила, чтобы это не прозвучало ревниво.
— Нет. Такой, как Костя предлагает своим женщинам. Он никогда не против детей, но на его условиях. Он полностью обеспечивает мать своего ребенка, между ними никаких близких отношений нет, с ребенком он общается на своей территории. Но если она захочет выйти замуж, тогда деньги идут только на ребенка. И Алле я предложил такой же.
— Она отказалась? — Катя сама себя не услышала.
— Да, Катя, отказалась. Алла сказала, что если я не женюсь, то она сделает аборт. И тогда я предложил ей услуги клиники, которую держит один мой знакомый. Вот и все. Если честно, я был уверен, что она передумает и согласится на договор, но она не перезванивала. Я напился с Костей, а потом сам набрал Аллу и вот тут, похоже, допустил ошибку. Я много раз прокручивал наш с ней разговор, она поначалу не упоминала об аборте. И только когда я предложил отдать ребенка мне, если он ей не нужен, Алла сказала, что ребенка больше нет. Тогда я понял, что хреновый с меня чайлдфри, мне было жаль этого малыша, я злился на себя и на Фиалку. Отправил ей деньги и удалил номер, а свой сменил.
Катя сидела как оглушенная. Как бы ни хотелось назвать Клима лжецом, приходилось признать его правоту. Катя постоянно слышала от сестры, какой обеспеченный у нее жених, и что скоро они поженятся. Да, она считала Александра женихом… А Клим заговорил совсем тихо.
— Она была абсолютно права, твоя сестра, когда сказала, что я буду гордиться своими сыновьями, и если бы она осталась жива, я не стал бы ждать, пока вырастут дети, я сейчас бы ее за них поблагодарил. И попросил прощения. Я бы помогал ей и защищал ее и детей.
— Цветы на кладбище были от тебя?
Клим кивнул, и снова установилась длинная пауза. А потом он навис над ней, упираясь в камень по бокам, Катя оказалась в западне, и теперь прямо перед ней пламенели глаза мужа.
— А теперь скажи, Катенька, почему? Ведь это же я, я не изменился, такой, какой и был. И ты согласилась выйти за меня замуж. Что же теперь не так? Если тебе не нравится мой дом, мы можем жить в той съемной квартире. Хочешь, я отдам компанию тебе? Крайний толковый мужик, поучишься возле него, а потом и сама сможешь рулить. И ты любишь меня, я знаю, — он поднял ее за подбородок и заглянул в глаза полным боли взглядом. — Как и я тебя.
