— Сольвейг, пожалуйста… пожалуйста, вернись ко мне! — Полукровка решительно шагнул к названой сестре.
Но та даже не повернула голову. Черное с золотом пламя охватило ее тело, обдав всех волной жара. Сольвейг раскрыла крылья и, оттолкнувшись от земли, взлетела. Два мощных взмаха, и она уже под куполом арены.
— Демон тебя, Соль, ты почти пуста, снижайся немедленно! — заорал Кеннет.
— Я страхую, — напряженный тон Аара. У парня было выбито плечо, но он упрямо плел заклинание одной рукой.
— Я помогу, — прохрипел Астарт, вливая силу в заклятие Ааррона. Раны моментально раскрылись. По телу, щекоча кожу, потекла кровь.
— Прекратили оба, быстро! Аалтонен, на сколько ее хватит? — Ректор раскидывал по всей площади арены страхующие сетки.
— Я не знаю, — процедил Кеннет.
Маги напряженно следили за пылающей огненной, которая только что разнесла второй защитный барьер тренировочной арены. Магический купол красиво рассыпался бирюзовыми снежинками. Взмах крыльев — и вокруг черной фигуры взвился снежный вихрь. Выше, еще выше. Девушка набирала высоту, словно могла прожечь небо и вырваться из мира Льда.
Огонь вспыхнул с новой силой и… погас. Сольвейг начала падать с головокружительной высоты, оставляя за собой в воздухе серый пепельный след.
Астарт попытался левитировать ее тело, но пальцы не слушались. Тренер был пуст для помощи — всю силу влил в раны ис-Лотиана. Лучше всех среагировал ректор — ис-Морар одной рукой притормозил падение, а другой выбросил смягчающее заклинание. Наверное, только это и спасло Сольвейг. Тело девушки мягко приземлилось, словно она плюхнулась на высокую перину.
Кеннет бросился к сестре. Астарт и Ааррон следом за ним.
Сольвейг лежала без движения. Пустые золотые глаза смотрели в небо. Она казалась еще бледнее от размазанной по коже сажи. Одежды почти не осталось. Черные волосы с хлопьями пепла разметались по снегу.
— Нет… — выдохнул Кеннет, рухнув рядом с ней на колени. — Нет, демон, НЕТ!!
Парень сжал кулак и с силой ударил Сольвейг в область сердца.
— Дыши…
Кулак вспыхнул бирюзовым огнем. Удар.
— Дыши!
— Кеннет, она… — тихий голос Ааррона. Широко распахнутыми глазами ледяной маг смотрел на бездыханное тело. У Астарта подкосились ноги. Заклятие стазиса не поможет. Уже ничего не поможет.
— Дыши!!!
Удар. По телу девушки разошлось бирюзовое пламя.
— Ты не для того перекинулась, чтобы сдохнуть в этом проклятом мире! Дыши!!!
Еще удар. Бирюзовое пламя полыхнуло по Сольвейг. Кеннет вливал всю свою силу в бездыханное тело. Слышен был топот десятков ног. Голоса. Кто-то бежал сюда. Как будто кто-то мог помочь.
Мимо Астарта по снегу заскользили огненные ленты. Словно змеи, они оплетали тело Сольвейг, пеленая, укутывая.
— Дыши!!!
Удар и бирюзовая вспышка.
— Дыши!
Алое пламя впитывается в кожу.
— Дыши…
Тело выгнулось, пальцы заскребли по снегу, из горла вырвался хриплый вздох. В пустых глазах мелькнуло сознание, сменившееся ужасом. Кеннет рванул на себя сестру и крепко обнял. Алый огонь вокруг Сольвейг медленно менялся на черный с золотым отливом. Астарт обернулся и увидел огненных. Все, как один, стояли на коленях, приложив ладони к снегу. Они не успевали добежать, но послали свою силу вперед.
Кеннет сжимал сестру в объятиях, гладил по голове, что-то успокаивающе шептал. Кажется, его колотило. Сольвейг оглянулась, ища глазами Астарта. Тот подался вперед, протянув ладонь. Мир качнулся, и в глазах у парня потемнело. Слишком большая кровопотеря. Послышалась ругань. Заклинание стазиса накрыло его уже на грани обморока.
Глава 22
Мне снова шесть, и мы с Кеннетом опять бежим по коридору, а за нами обрушается потолок. Побратец мертвой хваткой держит меня за руку и почти тащит за собой. Свободной рукой я прижимаю к груди куклу — мамин подарок. Нам нужно выбраться из дома. Выбежать во внутренний двор и добраться до другой двери. Но во внутреннем дворе кто-то щелкает челюстями над бездыханным телом моей няни, и Кеннет сворачивает на улицу.
Земля горит под нашими ногами, и дым размазывает линию горизонта между алым небом и черной землей. В проеме полуразрушенной городской стены я вижу, как полчища химер форсируют реку лавы, подбираясь все ближе к столице.
Я помню эти десять метров шаг за шагом. Мы не знаем ни единого заклятия, а над нашими головами хлопает крыльями какая-то тварь. Ищет живых. Ищет пищу.
Мы крадемся вдоль стены дома, чтобы нас не заметили. Я успеваю заглянуть в разбитые окна. Разорванные тела прислуги. Алые и синие кляксы крови на полу. Проломы в стенах. Но я не издаю ни звука. Я хочу выжить.
Нам повезло, и мы добрались. Заплаканная Аскара хватает нас на руки и прижимает к себе. Я спрашиваю, где папа, но мне никто не отвечает. Я спрашиваю, где мама, но все отводят глаза. И я плачу.
— Сольвейг? — знакомый голос где-то на грани сознания.
Отец? Нет, отец далеко.
Кеннет? Нет, побратца я всегда узнаю.
Кто это?
Кто-то опасный?
И я развернула трехслойный щит. Мне уже не шесть. И я кое-что умею. Я смогу защитить себя и близких.
— Сольвейг!
Почему мое пламя черное? Черное с золотом?
— Соль, пожалуйста, сними щиты. Тебе ничего не угрожает, — усталый голос.
Астарт. Точно, это Астарт. И он опять поймал нас в неположенном месте. И сейчас придется идти к ректору для выяснения отношений.
— Соль, пожалуйста, услышь меня, — тон стал тревожным.
Я чувствовала движение по ту сторону своих щитов. Может быть, лучше для начала атаковать, а потом разбираться? Я могу расширить щиты, это будет самая неожиданная атака.
Расширить щиты?..
И тут я все вспомнила. Вспомнила ужас, охвативший меня от вида раненого Астарта. Вспомнила гнев, обернувшийся огнем. Вспомнила пламя, пожирающее изнутри. Вспомнила, как выворачивались суставы и рвались мышцы. Вспомнила, как за спиной раскрылись крылья. Опьяняющее ощущение абсолютной, неконтролируемой силы и восторг полета. И пепел, в который я обратилась. Падение в темноту.
Щиты рухнули сами. Я в лекарском корпусе. Я выжила. На расстоянии вытянутой руки стоял не на шутку встревоженный Астарт. Ледяной маг смотрел на меня со смесью облегчения и настороженности. Под сиреневыми глазами залегли тени. Одежда измята, сальные волосы небрежно убраны в хвост. Сколько же прошло времени? И почему я вернулась из темноты?
— Я могу подойти к тебе? — осторожный вопрос, внимательный взгляд. Мой кивок и его медленные, плавные шаги.
