– Я пытался, Ева, правда. Поверь мне, что я все сделал, но не получилось.
– Я знаю.
Образ Евы померк, и он даже не попытался его удержать, так ему было стыдно. Некоторое время он просто сидел и плакал, потом поднял взгляд и осмотрел теплицу. Все выглядело нормально, видения и звуки прекратились, и он очнулся, сидя спиной к столбу перед грядками разнообразных грибов. Руки его были свободны, и он потер запястья, еще недавно сдавленные путами. Он посмотрел вниз и увидел под ногами кусок битого стекла и поднял его с пола. Освободи себя, услышал он в голове голос. Освободи себя. Это показалось так просто, после подсказки. Это был единственный выход. Это было логично и правильно. Его охватило такое чувство, словно он наконец вспомнил забытое имя, вдруг всплывшее в сознании. Он покачал головой, удивляясь собственной глупости, и начал резать себе руки там, где проступали большие вены, а затем голую грудь. Он почувствовал, как из глубоких ран потекла теплая, точно парное молоко, кровь. Он словно принимал крещение в собственной крови, свободный от прошлого, искупая собственную вину. Свободен, наконец-то свободен!
57
Панически вскрикнув, Томас открыл глаза. Сердце бухало, как молот, и он хватал ртом воздух, пытаясь посмотреть на свое тело. Скотч, который держал его за горло, не давал наклонить голову, кое-как он разглядел свою грудь. На ней не было крови и не было заметно порезов, хотя вид был не слишком приятный. На брюках и на полу под ногами были следы рвоты, и от них сильно воняло желчью. Голова невыносимо трещала, а в животе полыхал пожар, обжигавший изнутри грудную клетку. Действие яда на психику, по-видимому, ослабло, но физические последствия еще только набирали силу.
В ту же минуту он различил шум подъезжающего автомобиля. И вскоре послышался скрип гравия, машина остановилась, затем хлопнула дверца. Он подумал, что теплица, по-видимому, находится поблизости от главного здания и расположенной перед входом площадки, где он оставил Вильму. Скорее всего, это вернулся Якоб Месмер или кто-нибудь из членов общины, но, может быть, приехал кто-то чужой. Томас поискал глазами кусок стекла на полу, который бросил тут Кевин и который лежал возле его правого колена. С усилием он подтянул связанные ноги к стеклу и подтолкнул его пятками. Стекло подлетело к скрученным за спиной рукам, однако недостаточно близко, чтобы он мог до него дотянуться. Он всем телом подвинулся туда, где оно лежало, в горло врезалась полоска скотча, но он был так нацелен на эту задачу, что боль его не остановила. Он еще немного придвинулся к стекляшке, от этого движения лента на шее лопнула, а стекляшка оказалась в пределах досягаемости, так что он дотянулся до нее самыми кончиками пальцев. Царапая по полу ногтями, он ухватил ее и принялся пилить скотч, которым были стянуты руки. Наконец скотч с треском порвался. Он посмотрел на свои окровавленные руки, которые живо напомнили ему недавний кошмар, и разрезал последние путы, стягивавшие ноги.
С трудом поднявшись, Томас схватился за столб, в глазах все плыло. Перед ним в конце длинного прохода была открытая дверь. Вдалеке среди деревьев виднелась площадка, на краю которой стоял полноприводный внедорожник с надписью «Полиция» на боку, но полицейского рядом не было.
Томас закашлялся. После того как он встал, боль в животе усилилась, и при кашле Томас харкал кровавой слизью. Увидев это, он встревожился. Он слышал, что ядовитые грибы могут вызывать серьезные внутренние повреждения. В случаях тяжелого отравления врачи бывали бессильны помочь, и человек умирал в страшных мучениях, оттого что его органы отказывали один за другим. Если он не хочет закончить свои дни в качестве удобрения для шампиньонов, ему нужно, пока не поздно, выбраться во двор и найти полицейского.
Томас поковылял по проходу между грибными грядками, которые тянулись по обе стороны. Приблизившись к выходу, он услышал доносившиеся со двора голоса. Торопясь поскорее выбраться из теплицы, он споткнулся на пороге и растянулся на мокрой траве у входа. Он попробовал встать, но ноги не слушались. Лежа на земле, он увидел стоящего полицейского, тот разговаривал с вышедшими во двор Самуэлем, Якобом Месмером и сопровождавшими их охранниками. Якоб Месмер мотал головой и с сожалением разводил руками. Томас медленно поднялся на ноги и, пошатываясь, сделал несколько шагов в сторону деревьев, окружавших двор. Он должен дойти до них, прежде чем Якоб Месмер уболтает полицейского и тот уедет. Обхватив руками первое дерево, до которого сумел дойти, Томас хотел громко позвать на помощь, но из горла вырвался лишь тоненький писк. Он увидел, как полицейский отошел от Якоба Месмера и тех, кто его сопровождал. Томас дотащился до следующего дерева. Еще двадцать метров, и можно будет вывалиться на открытое место перед всей честной компанией. Он увидел, что полицейский задержался возле машины Виктории, ее «вольво» все еще стоял на том же месте между двумя черными «ауди», где его оставил Томас. Указывая рукой на «вольво», полицейский о чем-то спросил Якоба Месмера. Томас не расслышал, что ответил Якоб, так как был от них слишком далеко. Спотыкаясь, Томас доковылял до последнего ряда деревьев, окружавших двор, и увидел, что полицейский с Якобом возвращается к своей машине.
– Я не верю вам, потому что… – донеслось до Томаса. Затем было упомянуто расследование и что погибший в поле человек наверняка был с этой фермы.
– Да верьте во что хотите! – воскликнул Якоб Месмер. – Главное, чтобы у человека была вера, не важно какая!
– Помогите! – пискнул Томас, стараясь привлечь к себе внимание полицейского.
Но призыв о помощи остался неуслышанным, его заглушил страшный грохот. Все на площадке обернулись к крыльцу главного здания, откуда прозвучал выстрел. В тот же миг Патрик направил на полицейского охотничью двустволку. Он повернул ствол вбок и выстрелил в лобовое стекло внедорожника, стекло точно взорвалось.
Полицейский в испуге бросился к машине, чтобы укрыться.
Якоб Месмер воздел трость к небесам.
– Ты понял, что настал Судный день? Грешник несчастный, богохульник, служитель дьявола! – закричал он на полицейского.
Патрик перезарядил дробовик и выстрелил на этот раз в переднее колесо машины. Заряд дроби порвал покрышку в клочья. Полицейский запрыгнул в машину и скорчился за рулем, пытаясь укрыться от выстрелов.
Самуэль схватил Якоба за локоть.
– Остановите это безумие, Учитель. Остановите скорей, – умолял он Якоба.
Якоб Месмер с такой силой оттолкнул Самуэля, что тот отлетел назад да так и сел на землю.
– В аду хватит места для всех отступников!
Он вновь воздел руку с тростью, указывая на внедорожник. Полицейский уже включил мотор и лихорадочно возился, торопясь стронуть машину с места.
– Прочь отсюда, исчадие ада! Проводи его залпом за ворота, покажи ему силу Господню!
В тот же миг громыхнул новый выстрел и пробил радиатор, над капотом поднялся пар. Полицейский включил задний ход и нажал на газ. На полной скорости он, вихляя из стороны в сторону, поехал по аллее, ведущей к выходу, и скрылся за деревьями. В следующую секунду раздался ужасающий грохот, тяжелая машина врезалась в ворота, которые рухнули от удара.
