Медсестра слегка удивилась такому ответу. Странно. Как известно, все мамы хотят поскорее увидеть и начать кормить своих младенцев.
Кара ощущала себя преступницей, что еще больше погружало ее в депрессию. Но сил действительно не было.
– Ну хорошо, – согласилась медсестра. – Мы дадим ей бутылочку. У вас самой есть какие-нибудь жалобы или просьбы? Ничего не болит?
Считается ли болью сердечная боль?
– Нет, со мной все в порядке. Передайте моим родным, что я хочу спать и они могут вернуться домой.
– Конечно. – Выходя, медсестра выключила свет и закрыла за собой дверь.
В щель между шторами проникал лунный свет. Гроза прошла мимо. Но не для нее. Нижняя губа задрожала, и она подумала, что сейчас вновь заплачет, но слез не было. Она их все выплакала. Их с Колином разделяло лишь несколько миль, но никогда еще это расстояние не казалось ей столь огромным. Разве так она все представляла себе?
Вскоре дверь открылась снова. Кара вся напряглась, готовая крикнуть вошедшему, чтобы ее оставили одну. Увы, это в палату с решительным видом вошла Шарлотта. В следующий миг Кара с ужасом увидела в ее руках сверток – своего ребенка. Больше никто не осмелился принести ей дочь. Буквально все ходили вокруг нее на цыпочках, лишь бы только она не сорвалась и не накричала на них.
Шарлотта включила лампу на прикроватном столике и села рядом с Карой. Той хорошо был знаком стальной блеск в ее глазах, но и она сама не собиралась сдаваться без боя.
– Я спала, – сказала она.
– Неправда. Ты лежала и думала, какую свинью подложила тебе жизнь. Даже если и так, посмотри, какая у тебя чудесная дочь. Ты нужна ей, Кара, а она нужна тебе.
Кара не знала, почему у нее не было сил смотреть на собственного ребенка. А ведь как ждала она свою малышку! Сколько лет она пыталась забеременеть! Когда выяснилось, что у нее будет ребенок, она была готова петь и плясать от радости.
– Ты посмотри, – строго сказала Шарлота. – У нее твои рыжие волосы и твои глаза. Ротик тоже твой. Как и ты, она уже успела закатить нам скандал. Но, по-моему, нос у нее от Колина. Надеюсь, она со временем будет похожа на него.
– Неправда, у нее не его нос, – запротестовала Кара, глядя на дочь. Но нет, она не права. Нос действительно как у него. Внезапно грудь как будто сжало тисками. Это в лицо ей кулаком ударила реальность.
Вот она, ее дочь. Живая, здоровенькая. Кара поняла, почему ей так трудно видеть ребенка. Потому что, как ни была она рада ее рождению, одновременно это означало смерть ее мечты – разбудить Колина, чтобы тот увидел, как в этот мир приходит их ребенок. Если он не проснулся, когда она рожала, возможно, он не проснется больше никогда.
Но ведь их дочь в этом не виновата. Кара посмотрела на дочку и больше не смогла отвести взгляда, чувствуя, как сердце ее наполняется любовью. Она протянула руки, и Шарлотта вручила ей драгоценный сверток. Сердечная рана как будто слегка затянулась.
– Привет, малышка! – прошептала Кара. Девочка слегка скривила губы, как будто готовая расплакаться. – Все в порядке, твоя мама с тобой. – Она посмотрела на Шарлотту. – Спасибо тебе.
Шарлотта улыбнулась в ответ.
– Я рада. Сейчас я на время отлучусь. Если ты устанешь, позови медсестру, и она отнесет малышку назад в детскую палату.
С этими словами Шарлотта вышла. Кара откинулась на подушках. Ей было непривычно держать дочку в руках, ведь она привыкла носить ее под сердцем. Кара перебирала крошечные пальчики и не переставала поражаться, как они с Колином произвели на свет это удивительное создание.
Спустя несколько минут она ощутила какое-то странное тепло, как будто кто-то включил в палате отопление. В лице ей подул легкий ветерок. Она посмотрела на дверь. Неужели она открылась? Но нет, дверь была закрыта. В палате царил полумрак. Горела лишь лампа на ее прикроватном столике. Внезапно Кара различила призрачный силуэт. Колин.
Ее сердце замерло. Его зеленые глаза были открыты, их взгляд устремлен на нее. Он улыбался. Он был счастлив. Он стоял на своих ногах и разговаривал…
– Наша дочь похожа на тебя, Кара, – сказал он. – Она красавица, как и ты. Вы – мои любимые женщины.
– У нее твой нос, – сказала Кара. – И пальчики на ногах слегка загибаются, как и у тебя. Мы произвели на свет такого прекрасного ребенка.
– Верно, произвели.
– Нам без тебя никак, Колин.
– Я всегда буду с тобой – в твоем сердце.
– Мне не нужны воспоминания о тебе. Мне нужен твой громкий смех, твои рассказы, прикосновение твоей кожи и твоих губ. Я хочу своего мужа назад. Мне так одиноко без тебя.
– А мне без тебя.
– Как мне дальше жить без тебя? Всякий раз, когда она будет улыбаться или плакать, я буду искать глазами тебя. Когда она начнет ползать и когда сделает свой первый шаг, я хочу, чтобы ты был рядом, а если она упадет, чтобы ее всегда могли поддержать твои сильные руки. Но больше всего я хочу, чтобы ее жизнь стала частью твоей жизни. Чтобы мы были вместе.
– Я тоже этого хочу. Но что бы ни случилось, с тобой все будет хорошо. Ты расскажешь ей обо мне. – Колин улыбнулся ей. – Пусть меня не будет с тобой, зато с тобой будет мое сердце. Всегда. Будь счастлива. Потому что иначе мне будет больно. Не жди меня, живи своей жизнью. Расти нашу дочь. Я люблю тебя, Кара.
– Не уходи, – взмолилась она, но Колин уже почти растворился в сумерках. – Мы тоже любим тебя.
Ее слова повисли в воздухе, и в палате вновь стало прохладно. Ей стало страшно. Неужели Колин пришел, чтобы навсегда попрощаться с ней?
Она потянулась за телефоном и набрала давно ставший привычным номер. Когда на том конце линии медсестра сняла трубку, Кара попросила ее проверить состояние Колина. Пока та выполняла ее просьбу, Кара застыла, ни жива ни мертва. Вскоре сестра сообщила ей, что состояние Колина без изменений.
Кара нажала отбой и крепче прижала к себе дочь.
– Все будет хорошо, – сказала она. – Мне не хотелось делать это одной, но ведь я не одна. У меня есть ты. – Она шумно вздохнула, почувствовав, как по щеке скатилась слеза. – Твой папочка хочет, чтобы мы были счастливы. Так что давай попытаемся – ради него. Так уж получилось, что мы с тобой теперь вдвоем. Ты и я. Я и ты.
20
«Солнце всегда восходит», – бывало говаривал Колин, когда ей становилось грустно или тревожно на душе. Когда после завтрака к ней в палату вошла медсестра и принесла ей ребенка, Кара поняла, насколько он был прав. Наступил новый день, который принес с собой новые радости. Ее малышка здорова, а это самое главное. Кара постаралась не думать о том, что ее ждет долгое будущее в роли матери-одиночки. Ведь даже солнечный день не способен разогнать гнетущий мрак этой мысли.
Раздался стук в дверь, и в палату шагнул Джейсон, как ни странно, не в полицейской форме. Кара улыбнулась. Чтобы не думать о Колине, он нес дежурства в две смены, и это уже начинало сказываться на нем. Сегодня же, в свитере и джинсах, он выглядел свежим и бодрым, помолодевшим и беззаботным. В будущем она не позволит ему исполнять роль заместителя Колина. Ему нужна своя, полноценная жизнь, и она постарается, чтобы так и было.
