— В первые дни тебя никто не выпустит против чемпиона. Сперва Хаос против новичков не наших выйдет. Порубит их на куски. Потом, на второй день, зверюги его ждут. Впрочем, это не обязательно, но очень вероятно.
— Очень вероятно… — тихо повторил капитан.
— А вообще я еще ни разу не видел такого, как ты. Сегодня ты творил чудеса. Был быстр, как комета. А ведь совсем недавно я тебя уделал. Помнишь, как по заднице мечом надавал?
Грег поморщился и, отвернувшись, выдохнул:
— Наркоман…
Мальчонка заливисто рассмеялся.
Почти сразу после полудня Хлыст расщедрился — отправил всех по казармам.
Грега и Зага ждал обед: горячий суп, котлеты, овощное рагу, салат и чай.
— Смотрите, не лопните, — любезно предупредил Рук и широко улыбнулся.
Паренек повсюду сопровождал их, и капитан нехотя ловил себя на мысли, что привык к болтливому мальчугану.
Грег без особого аппетита покончил с обедом и лег на койку второго яруса. Нижняя напоминала о ночном казусе.
Выбор капитана ничуть не привлек внимание крайтов. Они очистили стол от мисок и вскоре разложили на нем карты.
Однозначно, Рук делал успехи в свиче, да как ни старался, так и не мог обыграть Зага. При счете 3:0 Грег задремал.
Спалось плохо. Ушибленная рука ныла, трещала голова.
Капитан открыл глаза. В бараке горел свет. Крайты все еще вертели карты.
Рук заметил, что Грег не спит, и похвастался:
— А я выиграл!
Затем начал тараторить о ходе исторического матча. В этом неудержимом потоке слов капитан понял лишь то, что «камни рун» не спасли Ренегата. Любое упоминание о камнях порождало в памяти Грега черный исполин с Каллорданга.
Парнишка проиграл еще дважды, доведя счет до 11:1. Игроки согласились: на сегодня хватит. Заг выглядел уставшим. Стежки на лбу придавали ему устрашающий вид.
На ужин Рук принес буроватую кашу и чай. Капитан решил не набивать желудок перед завтрашним выступлением и ограничился питьем. Бывший оннок съел все. От предложенной пареньком каши Шрама отказался. В конце концов Заг выставил за дверь болтливого назойливого пацаненка, и Грег чуть не пожал Ренегату руку.
Крайт сел за стол, подпер кулаком подбородок и немигающим взором уставился в стену. Думал о чем-то своем.
У капитана не было желания копаться в мозгах буромордого. И своих проблем было полно. Засыпая, он нашел сходство между каллордангским камнем и шипастыми страшилищами из ночного кошмара.
«А вдруг это Древние?» — спросил себя Грег и обмер.
32 ДЕГУРИСТАН
Заг лег на койку. Легче не стало.
Тревожные ожидания не оправдывались. Никто не покушался на бывшего оннока. Похоже, «малиновые» позабыли об обидчике. Можно было спать спокойно. Да разве тут заснешь? Душевные терзания нещадно преследовали везде и всегда. Одна ошибка, одно-единственное проявление слабости поменяло все. Он сошел с Пути, слетел с него. Сердце продолжало щемить, каждую мышцу выворачивало, дыхание превращалось в пытку.
Бывший оннок повернулся на бок. Он оказался слаб перед искушением. Переоценил себя, недооценил опасность. Ногти Зага впились в ладони. Заштопанный лоб болел. Уж лучше бы избила сотня гладиаторов, чем осквернила одна шлюха. Крайта трясло, на лбу искрился пот. И самое страшное — уже не изменить содеянного. Бывший оннок вздохнул и предался воспоминаниям.
— Мы чем-то похожи с тобой, — проклекотал сидящий за столом сайен.
Заг располагался напротив. Слегка кивнул. Высший продолжал:
— У тебя и у меня уже нет прошлой жизни. Мы начали все заново.
Вообще-то, бывший оннок мог и поспорить с этим, но предпочел выслушать незваного гостя.
— Тебя звали Заг, — сказал сайен. — Меня тоже раньше как-то звали. Теперь этого имени нет. Я — Аскет. А ты — Ренегат.
— Я остался Загом. — В голосе крайта прозвучала сталь.
Высший кончиками пальцев потер шип на наплечнике и кивнул:
— Пускай будет так.
Повисло молчание. Как ни вглядывался крайт в черное стекло шлема, ничего не разглядел.
— Зачем ты пришел? — наконец спросил бывший оннок.
Гость издал что-то похожее на сиплый выдох и ответил:
— Раньше я думал, что для меня все потеряно. Однако сумел преодолеть эти мысли. — Аскет опять сипло выдохнул. — Жизнь продолжается. И ты должен помнить это.
— За что тебя изгнали?
— Я сам ушел. — В клекотании сайена прозвучала гордость. — А это разные вещи.
— И все же… Что случилось?
Высший выдохнул в третий раз.
— Мы, крайт, слишком разные, ты не поймешь.
Загу хватило такого объяснения.
— Но не забывай: жизнь продолжается, — напомнил сайен. — Ты не должен сдаваться. Тем более сейчас.
— А что «сейчас»?
— Галактику ждут непростые времена.
Бывший оннок вздрогнул и спросил шепотом:
— Вторая война с людьми?
Высший ладонью притронулся к личине. Помолчав, ответил:
— Боюсь, нечто гораздо худшее.
Брови крайта сошлись.
— Что может быть хуже, Аскет?
— Это недоступно даже мне, Высшему…
Они посидели в тишине. Потом гость негромко заговорил:
— Галактика уже изменяется. Я это чувствую. Я уже давно живу вдали от сородичей, но лишь в последнее время Единый Разум ослаб.
— Единый Разум? Что это такое?
— Иногда он совсем… — сайен подобрал слово, — немощный. Я не чувствую своих сородичей.
— Вы… вы можете чувствовать друг друга на таком расстоянии? — обалдел Заг. — Телепатия?
— Мы слишком разные, ты не поймешь, — повторил гость. — К тому же многого тебе не следует знать.
Молодой крайт переплел пальцы. Жажду нужно было присмирить.
— Так зачем же ты сюда пришел? — Бывшего оннока трясло от нетерпения.
Аскет поглядел на собеседника. Или Загу показалось, или за черным стеклом и впрямь сверкнула пара глаз?
— Как же тебе объяснить? — задумчиво произнес сайен. — Мы мыслим совершенно разными категориями. Мы совсем разные. Это будет как последняя капля, переполнившая кружку с водой. И эта «капля» уже здесь, на Дегуристане.
Бывший оннок обхватил себя за плечи.
— И кто же он? — Голос крайта дрогнул.
— Наверное, ты. Иной кандидатуры я не вижу. Вы… онноки, непростые создания.
Заг кашлянул и сказал:
