Когда сталкеры спустились вниз, Чак уже докладывал Кабану об успешной операции.
— Значит, так, — торжественно объявил он, выключая КПК. — Сейчас поднесут еще сеток и тросов, на базе выгребают все, что есть. Зафиксируем зверя, и два-три дня пусть лежит здесь, пухнет с голоду. Когда ослабнет, привезут большой контейнер, попробуем затащить ее туда. На это время будет выставлен пост. Пока не расходимся, ждем!
— А может, стоило попробовать усыпить ее снотворными? — подал голос Кекс.
— И как же это мы раньше-то не догадались! — трагически воскликнул Чак.
— На мутантов снотворное действует непредсказуемо, — пояснили Кексу бойцы.
Тот, смущаясь, попятился и скрылся за чужими плечами.
Ахмет пошуровал в джипе и нашел старый канат. Его разрубили на две части и в ожидании подмоги с базы дополнительно закрепили мутанта как смогли. Концы привязали к трубам отопления, и для этого тоже требовалось определенное мужество — химера, даже спутанная, оставалась опасным хищником.
Хаус вернул Шведу коммуникатор и с легким сердцем поставил пистолет на предохранитель.
Выполнив то, что от них требовалось, бойцы занялись привычным бездельем. Все разбрелись по двору, разбились на кучки и принялись обсуждать вечные темы: деньги, бухло и женщин. Кабан с подкреплением не спешил, охотники тем более никуда не торопились.
Когда рвануло, Швед не заметил, за часами он не следил. Сергей сидел в сторонке с закрытыми глазами и переживал последствия стресса, а Хаус тактично помалкивал рядом. И вдруг где-то близко, прямо в школе, бахнуло так, что у Шведа заложило уши. Он открыл глаза и не узнал двор.
Кто-то откусил здоровый кусок от главного школьного корпуса — так вначале показалось Сергею. Огромный фрагмент стены, с первого по четвертый этаж, просто отсутствовал, на его месте зиял открытый проем, распахнувший на обозрение все внутренности здания — и межэтажные перекрытия, и водопроводные трубы, и старую мебель.
Такие масштабные разрушения мог вызвать только мощный взрыв, но Сергей дал бы голову на отсечение, что никакого взрыва не было. Однажды в детстве он наблюдал за сносом старого дома и навсегда запомнил то гигантское облако пыли, которое поднялось от какого-то квелого особнячка. Здесь же ничего подобного не было. Ни ударной волны, ни сотрясения почвы, только грохот — короткий, словно выстрел.
— Все целы? — заорал оглушенный Капитан. — Кого не хватает, осмотритесь!
Швед вскочил и завертел головой. Из-под груды битого кирпича у основания школы торчали чьи-то подергивающиеся ноги. Кто из сталкеров присутствовал, а кто пропал, сказать было сложно.
— Становись! — скомандовал Капитан, и это было верным решением.
— Чак! Я его вижу! — вдруг крикнул кто-то из бойцов.
Чак висел в проломе на последнем этаже, держась за край перекрытия. Он болтал ногами, пытаясь найти хоть какую-то точку опоры, но стены были далеко, а внизу зияла пустота, в которой билась и пощелкивала разрядами новорожденная аномалия.
— Кто успеет?! — заорал Капитан. — Помогите ему!
Сергей, не отвечая на призыв, сорвался с места и бросился к раздевалке. Оказавшись в школе, он пробежал по коридору налево, взлетел по лестнице и, задыхаясь, остановился.
Каждую секунду Чак съезжал все дальше в дыру. Руки скользили по окаменевшему линолеуму, сталкер хотел вцепиться в него ногтями, но не мог.
Швед присел у края разбитой стены, чтобы его не было видно с улицы.
— Друг… — простонал Чак, глотая серую пыль, сыпавшуюся сверху. — Давай, давай, тащи меня!
Сергей подпер щеку кулаком.
— Тащи! — повторил Чак. — Руку дай мне!
Его можно было вытянуть уже два раза, но Швед продолжал сидеть, грустно глядя ему в глаза. От известки борода и брови у соратника были белыми, как у просветленного старца.
— Все что хочешь, — пошипел Чак. — Любые деньги, оружие, жратва. Только блатные задания. Самые блатные. Вообще ничего делать не будешь, лежи в кубрике целый год. Только вытащи меня.
Тяжелое снаряжение неумолимо влекло его назад и вниз. Он уже висел на одних пальцах. На какое-то время он перестал сползать, но долго пальцы выдержать не могли — это знал Швед, и это знал Чак.
— Что же тебе надо, сука?
— Ты не захочешь мне это дать, — сказал Сергей.
— Все сделаю. Что тебе нужно?!
— Мне нужно твое место в отряде, — тихо ответил Швед. — И получить я его могу только одним способом.
— Да ты!.. — Сталкеру в рот попал песок, и он кашлянул, сдвинувшись в пролом еще на миллиметр.
— У тебя больше нет сил держаться. Ты уже труп, Чак. Бай-бай.
Сталкер сорвался вниз, но до земли он не долетел. На уровне второго этажа его с оглушительным хлопком разорвало на миллион сияющих искр, которые тут же погасли, оставив в воздухе лишь дымные хвосты.
Сзади что-то заскрипело, и Сергей резко обернулся. Силясь выбраться из-под завалившегося стеллажа, в коридоре лежал Кекс. Швед с досадой вспомнил, что так и не забрал свое оружие у Капитана. Он подошел к бойцу и помог ему подняться.
— Я ничего никому не скажу, — моргнул тот.
— О чем? — недоуменно произнес Сергей.
— Обо всем… То есть ни о чем! Ничего не было. Я гарантирую… ну, то есть…
— Да ты не волнуйся, все в порядке.
— Я ничего не слышал, правда! — страшно прошептал Кекс и прижал руки к груди — не то убеждая Сергея в своей искренности, не то закрывая сердце от ножа.
Швед показал ему пустые руки.
— Тебе что-то почудилось, парень? — спросил он тоже шепотом и дружески приобнял Кекса за плечи. — Ударился головой, увидел сон. Бывает с тобой такое?
— Не-ет, никогда, — заулыбался боец. — То есть да… Да! Мне все приснилось. Я буду молчать.
— Сто процентов, — кивнул Швед. И сломал Кексу шею.
Сергей осторожно опустил его на пол и привалил сверху тем же стеллажом.
Внизу объяснять ничего не пришлось: он не успел добежать до Чака, и никто не успел бы. Только Хаус, услышав про Кекса, придавленного мебелью, почему-то спросил:
— Кексу тоже хана?
Это странное «тоже» долго не давало Сергею покоя, но оно, слава богу, было сказано без свидетелей.
Капитан доложил Кабану о случившемся. Тот в ответ приказал оставить троих сталкеров с химерой, а остальным возвращаться. За руль «Хантера» уселся Ахмет. Что бы ни произошло, он всегда оставался в выигрыше, такой у него был талант.
— Швед, лезь машина взад, ноги зачем ходить? — пригласил он.
— Давай доедем, раз предлагают, — обратился Сергей к Хаусу.
— Ты садись, а я пешком.
— Зачем пешком-то?
