class="p1">Стрелы синхронно полетели в цель. Первая прошила висок твари и полетела дальше. Вторая стрела лишь чиркнула по боку недооборотня, который моментально отскочил в сторону и ощерил пасть. Артёмовская зверюга и вовсе не получила ранений, поджав ногу под себя. Зарычав, твари рванули к нам.
Да, глупая была идея. Стоило приберечь немного маны, а теперь я и вовсе не могу колдовать. Даже Всевидящее Око не использовать. Хотя…
Острые клыки клацнули в паре сантиметров от моей ноги. На этом схватка и завершилась. Я со всего размаха опустил меч на лопатку твари, лишив её возможности шевелить передней лапой. Зверюга уткнулась мордой в грязь и подставила мне шею, куда я и нанёс новый удар.
Перевёл взгляд на Артёма. А он веселится по полной. Насадил тварь на вилы, как я и рекомендовал, и теперь вилы покрылись огнём. Недооборотень пытался визжать, но это у него плохо получалось, ведь вилы прошили лёгкие. Он дёргался, махал когтистыми лапами в воздухе, но достать Прохорова так и не смог.
Пока Артём готовил шашлык, я занялся сбором трофеев. Кусочек шерсти от этой твари, немного от этой и ещё чуть-чуть от той. Готово. За спиной раздался чавкающий звук. Тварь сдохла, и Артём бросил её в грязь.
— Мог бы и помочь, — тяжело дыша, сказал он.
— Мог бы. Но зачем? Ты и так отлично справился, — сказал я, склонившись над телом растерзанного гвардейца.
От него остались кожа да кости. Причём это случилось ещё до того, как его съели. Сразу видно, боец долгое время голодал. Я отстегнул от его пояса ножны и швырнул их Прохорову.
— Меч в луже, — пояснил я и стал обшаривать карманы гвардейца.
В карманах не было ничего, кроме связки ключей. Интересно, от чего они? Ладно, с этим потом разберусь. В хранилище. Продолжил обыск, и на ноге обнаружил кобуру с револьвером. В револьвере всего один патрон. Видать, для себя берёг. Забираем.
— Похоже, он выбежал из вон того дома. — Артём указал пальцем на следы, отчётливо виднеющиеся на грязи.
— Идём посмотрим, — сказал я и, проходя мимо Артёмовской твари, мазнул по её запёкшейся шкуре клочками шерсти.
Эх, нужно было в доме взять полотенце, да пропитывать его всей кровью, которую найдём в округе. Стоять! Я вернулся к гвардейцу, оторвал кусок его окровавленного кителя и услышал голос Ут:
«Обнаружен образец ДНК. Желаете ознакомиться?»
— Желаю, — шепнул я.
— Чего желаешь, господин? — усмехнулся Прохоров, направляясь к дому.
— Желаю, чтобы ты не задавал вопросов, — хмыкнул я в ответ.
Женский голос снова зазвучал в голове:
'Образец содержит следующие доминанты:
«Крепкая рука»,
«Дар предвидения»,
«Чтение мыслей»,
«Внушение»,
«Следопыт»,
«Плоскостопие»,
«Менталист»,
«Контроль маны».
Понятно. Менталист долгое время выживал в зоне, а потом его обнаружили. Боевыми навыками он не обладал, вот и погиб бесславно. Хотя, он всё-таки смог убить одну тварь, а это уже не мало. Впрочем, кого я обманываю? Конечно, мало. Даже мы одолели троих, причём без особого труда. Но мы-то Архаровцы! Зараза, и на меня отцовская пропаганда сработала?
Выбросив шерсть, я пробежался по тварям, вскрыл их грудные клетки мечом, достал Слёзы Мироздания, после чего провёл по ранам куском кителя, пропитав его кровью. Затем отправился в дом, из которого выбежал гвардеец.
Ну, что я могу сказать? Забираю свои слова обратно. Бился он достойно. Доски в полу были раскурочены, и из дыр торчали три трупа червей, похожих на того, которого ребята убили в погребе.
— Смотри. Похоже, он здесь жил, — сказал Артём и указал на вешалку у входа.
На ней висели солдатские жетоны. Огромное количество жетонов. Навскидку их было две или три сотни. Немного левее, в углу, разместилось копьё с полутораметровым древком, и армейский нож воткнут в дверную раму по самую рукоять.
— Копьё моё, — заявил Прохоров и взял обновку, прислонив вилы к стене.
Я подошел и прикоснулся к вилам, отправив их в хранилище. Могут пригодиться. Как минимум, для того, чтобы картошку выкопать.
— А где вилы? — удивился Артём, ведь прошло всего мгновение, а они исчезли прямо у него на глазах.
— В целости и сохранности, — ответил я, подошел к ножу, заставил его отправиться в хранилище, и двинул в глубину дома.
— Опять твои секреты, — буркнул Прохоров и последовал за мной.
Соседнюю комнату боец использовал в качестве спальни и вёл пагубный образ жизни. Окна заколочены и зашторены. Диван разложен и усыпан обилием бутылок. Кисловатый запах перегара въелся в мебель и стены. В дальнем углу стол, на котором стоит подсвечник, залитый толстым слоем воска.
Посмотрев направо, я увидел самодельный самогонный аппарат. Рядом стоял пластиковый контейнер с пророщенным зерном. Видать, пытался сделать солод для самогона. Хотя, что значит, пытался? Судя по ароматам, у него очень даже получилось. Самоубийца. От самогонки вонища на всю округу. На что он надеялся? Что упьётся до смерти — до того, как его загрызут? Лучше бы уходил отсюда. А это что?
На столе в дальнем углу комнаты лежала тетрадь, исписанная корявым почерком:
«Все братишки полегли. Остался я один. Славку вчера схоронил. Червяк грызанул прямо в ногу, ну Славка и сгнил за пару часов. Всё. Мотострелковый полк уничтожен в полном составе. А я… А что я? Хромым отсюда уже не выберусь. Повсюду твари. Страшно…»
Прочитав это, я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Насколько же обречённым чувствовал себя этот боец? На его бы месте я всё равно попытался выбраться. Лучше смерть на пути к шансу выжить, чем ожидание неминуемой гибели. Был у меня знакомый друид, который говорил «Между жизнью и смертью, всегда выбирай жизнь.». Хорошее жизненное кредо. Ему я и пытаюсь следовать.
Продолжив чтение, я нашел ещё пару занятных строк:
«Связь потеряна. Барон Богданов мёртв. Повсюду твари. Отступая из Кунгура, сержант Марков заманил монстров на склад боеприпасов, а после подорвал его. Отважный был мужик. Добрый. Жаль его. Но я ему благодарен. На шум сбежались монстры со всей округи, а мы смогли утащить тяжело раненных Кольку и Петруху на окраину Исаковки. Даст бог, отсидимся тут пару дней, а потом пойдём дальше».
Выходит, что отсидеться не вышло. Впрочем, это не отменяет храбрости бойца.
— Нашел что? — спросил Артём, заглянувший в комнату.
— Только пророщенное зерно. Заберём. Это лучше, чем ничего.
— А у меня рюкзак, — похвалился Прохоров, демонстрируя добротный тридцатилитровый армейский рюкзак.
— Красавец. Жаль,
