угроза устранена, и злое торжество, переходящее в ликование.
Будь ты хоть трижды Хранитель сучьего Равновесия, а от плазмы в черепушку никуда не денешься.
Ухмыляюсь, глядя в прицел на переполох, устроенный моим выстрелом. Паника, крики, беготня — всё как я люблю. Пора делать ноги, пока мою позицию не засекли. Маловероятно, конечно. Не зря же я перестраховался и засел так далеко, но кто знает.
Закидываю винтовку в кольцо, напоследок оглядываю уже порядком осточертевшую громаду климатического генератора. Гул здесь стоит такой, что порой не слышно собственных мыслей, а от непрерывной работы турбин каждую кость в теле пронизывает мелкая, выматывающая дрожь. Уши то и дело закладывает от перепадов давления, горячие и холодные потоки сменяют друг друга, а резкий запаха озона, которым насквозь пропитан ионизированный воздух, уже въелся в каждый клочок доспехов. В общем, если бы не Адаптивный морфогенез, находиться здесь было бы совершенно невозможно.
Глайдом проскочив между циклопические лопастей, выбираюсь наружу и запрыгиваю на менее приметный ховербайк вместо аэростида, резко удаляясь прочь. В крови бурлят адреналин и эмоции. Всё же не каждый день убиваешь такую важную шишку.
Мчусь над ночным Нексусом, лавируя между многоуровневыми трассами и небоскрёбами. Воображение дорисовывает вой сирен и полные ярости крики прихожан, но это лишь иллюзия.
Через четверть часа уже сажаю ховербайк на крышу своего здания в Дипломатическом квартале. Насвистывая, вхожу в апартаменты, на ходу стягивая тактический шлем и перчатки.
Вскоре элементы доспехов разбросаны по всей квартире, а сам я стою в санитарно-гигиеническом узле, смывая с себя пот, пыль и остатки напряжения. Из ближайшего отражения на меня таращится покрытый щетиной необычайно высокий и поджарый парень, чьё тело теперь больше напоминает античную статую. Под кожей перекатываются стальные жгуты мышц, навсегда изменённых арканой. В этом существе лишь с трудом угадывается конюх, чьё призвание ещё недавно было крутить хвосты лошадям.
Закончив с банными процедурами, плетусь в комнату и с наслаждением падаю на кровать. Чуткое обоняние не может не уловить тонкий аромат Драганы, которым пропитано всё вокруг — подушки, простыни, даже воздух, кажется, до сих пор хранит её запах. Стараюсь не думать о том, что её нет рядом, хотя каждая деталь в комнате напоминает о ней — смятое бельё в корзине, брошенная второпях заколка, недопитая чашка травяного настоя.
Всё. Можешь выдохнуть. На сегодня с тебя хватит.
Закрываю глаза, чувствуя, как организм наконец расслабляется. Ненадолго, конечно — завтра будет новый бой. Он всегда будет, такова уж моя сучья доля. Но это завтра. А сегодня я могу позволить себе насладиться моментом.
Усмехаюсь и проваливаюсь в сон. Без сновидений, кошмаров и грёз — только благословенная темнота.
В конце концов, я это заслужил.
* * *
Утром после вдумчивого медленного завтрака в компании Шелкопряда и Романова я сижу в своей комнате, вертя в руках Трансивер. Гладкий металл успокаивает, а в голове мелькают мысли о доме. Давно не виделся с парнями — считай, с тех пор, как покинул Землю после той сделки с Иерофантом.
Давно пора связаться с друзьями, узнать, как у них дела, а времени катастрофически не хватает — Полигон, тренировки, попытки разобраться в хитросплетениях местной политики. Всё сливается в один бесконечный круговорот.
За окном шумит и искрится неоновыми красками Нексус — гигантская космическая станция, средоточие жизни сотен рас. Вечно бодрствующий межзвёздный мегаполис.
Хмыкаю, качая головой. Нет, сейчас мне нужно совсем другое. Что-то настоящее. Знакомые голоса и искренний смех тех, с кем делил кров и хлеб, тех, кому готов доверить спину в бою. Моих названных братьев.
Почти на автомате набираю идентификационные коды на Трансивере. Удар сердца, пока сигнал проходит через половину освоенного космоса, а затем:
— Егерь? Вот так сюрприз! — в интонациях Мэтта слышу неподдельную радость пополам с удивлением.
— А ты кого ждал, шкет? Санта Клауса? — усмехаюсь, чувствуя, как губы сами разъезжаются в улыбке.
— Да ну тебя! — беззлобно огрызается Пиромант. — Просто ты в последнее время не особо о себе давал знать. Мы уж думали, тебя там совсем загрузили.
— Меня? — фыркаю. — Тут как на курорте — только и успевай от покушений уворачиваться. Скучать некогда.
Не давая ему ответить, говорю:
— Привет, Гидеон. Да, решил вот проведать вас, узнать, как жизнь молодая.
На заднем плане слышу знакомое дыхание. А вот и Тай подключился.
— У нас всё путём, — отзывается амиш.
— Старик, ты как? — в голосе Николая слышу привычную сдержанность, но я-то знаю, что за ней скрывается искреннее беспокойство.
— И тебе не хворать, шестиструнный самурай. У меня?.. У меня всё нормально. — Чем порадуете? Бедная Эрис тебя ещё терпит? — спрашиваю, не в силах сдержать ехидства.
Перевожу взгляд на дисплей и замечаю, как мой друг еле заметно смущается и чешет кончик носа.
— Скажи, скажи ему! — лыбится Пиромант.
— В общем, Егерь, такое дело. Я… Я решил сделать Эрис предложение. И она согласилась!
— Ха! Неужто? — мои брови ползут вверх. — Ну ты даёшь! Решил остепениться?
— Да, — лаконично подтверждает Николай. — Свадьба через неделю.
— Поздравляю, амиго, — искренне говорю я. — Эрис — отличная девчонка и от тебя без ума. Уверен, вы будете счастливы.
— Спасибо, — тихо отзывается Тай.
И после короткой заминки добавляет:
— Ты ведь приедешь? Без тебя ж всё не то будет.
Чувствую, как в груди противно щемит. Вот ведь засада. У моего боевого товарища, моего названного брата… свадьба.
Приеду. Конечно, блять, приеду… Дорога назад мне сейчас закрыта сделкой с Иерофантом.
Как бы объяснить им, чтобы не задеть ненароком?
— Парни, я не могу вернуться на Землю, — говорю я, стараясь подобрать правильные слова. — Дело в том, что я заключил сделку с Иерофантом. Мне нужна была информация. Сами знаете, какая именно. Ценой ответов был вечный запрет на посещение родного мира.
Повисает тишина. Первым её нарушает Тай:
— Так вот почему ты поставил меня за старшего…
— Да, — твёрдо отвечаю я. — Десперадос нужен лидер, который не отрезан от своего клана миллионами световых лет.
Снова пауза. Знаю, друзья пытаются осознать услышанное. Мэтт произносит:
— Подожди, то есть… То есть ты теперь не сможешь попасть домой? Совсем?
— Совсем, — мрачно подтверждаю я. — Таковы условия.
— Адские колокола!.. — восклицает Гидеон, и в его голосе я слышу неприкрытую тревогу. — Почему ты всегда взваливаешь на себя самую дерьмовую
