Не так хорошо, как у Руслана, но все-таки жилье тут очень дорогое. А папик в возрасте всегда лучше, чем молодой самодур.
Не обращая на старуху внимания, она отправилась изучать комнаты. Где-то здесь должны быть хоть какие-то вещи. По мнению Лу, мужская рубашка на прекрасной незнакомке была именно тем, что надо для знакомства с будущим спонсором.
Бабка молча ходила за ней по квартире, внимательно наблюдая, и Лу начинало это бесить.
- Вот же калоша старая... - пробормотала нахалка, останавливаясь и раздумывая, как бы побыстрее выгнать ее из квартиры.
- У тебя дела нет или как? – обернулась Лу к старухе, смерив уборщицу злым взглядом.
Бабка широко ухмыльнулась.
- Да какое ж тут дело, душенька, коли в дом посторонняя проникла и хозяйничает. Вот думаю – сама уйдешь, или помочь?
- Да как ты смеешь мне хамить? Милочка, если не угомонишься, тебя уволят быстрее, чем ты хоть слово сказать успеешь. Рот свой закрой и принеси мне еды, я есть хочу.
Старуха, продолжая улыбаться, повернулась и зашаркала в сторону кухни. Лу довольно улыбнулась, идя следом. То-то же. Но вскоре ее настроение снова испортилось, потому что бабка достала тарелку, собрала из раковины какие-то тухлые очистки и навалила их горкой, тут же поставив тарелку на пол.
- Кушать подано, гостьюшка дорогая.
- Да ты совсем охренела… - в голосе Лу послышались опасные нотки, и она шагнула к старухе, намереваясь ударить ее по лицу.
Но бабка, вместо того, чтобы защищаться, вдруг выставила перед собой красивое зеркало в старинной золотой рамке. Лу всмотрелась в свое отражение, отметив, что надо бы расчесать волосы и как-то прикрыть след от пощечины. В то же мгновение пол почему-то резко приблизился, и она переместилась в горизонтальное положение. Но не упала, а словно встала на четвереньки. Острая боль пронзила все ее тело, но тут же угасла.
- Какого черта?! – хотела крикнуть Лу, но послышалось лишь хрюканье.
Она в ужасе замолкла, не понимая, что происходит. Затем медленно перевела взгляд вниз, и громко, пронзительно завизжала. Ее тело изменилось, больше не походя на человеческое – руки превратились в ноги и вместо кистей заканчивались раздвоенными копытцами. Обернувшись, Лу увидела, что вся ее кожа покрыта грубой светлой шерстью, а чуть выше ягодиц располагается короткий, закрученный спиралькой хвостик.
Странный, но очень аппетитный запах вдруг достиг ее ноздрей, и Лу хрюкнула, поворачивая голову обратно. Прямо перед ней, на красивой тарелке, лежали восхитительные очистки, вперемешку с морковной ботвой, остатками картошки и куриными хрящиками. Аромат, исходивший от них, был настолько дивным, что Лу, забыв обо всем, принялась поглощать пищу, довольно похрюкивая и скребя плиточный пол передним копытцем.
- Ох, девонька, так вот ты на самом деле какая! Удивила так удивила! – в голос расхохоталась бабка, убирая зеркальце в карман.
Лу не слушала. Очистки занимали все ее внимание. Бабка, все еще смеясь, вышла из кухни и направилась к входной двери. На лестничной клетке, перед дверью квартиры Руслана, уже стояли люди в форме и наглухо закрытых черных шлемах. В руках они держали оружие, но старуху словно в упор не видели. Яга, улыбнувшись, полюбовалась разворачивающейся сценой, и открыла портальную арку, возвращаясь домой, в тридесятое царство.
Баюн сидел на ступеньках крыльца, прислонившись спиной к теплой бревенчатой стене. В избушке Яги лежала без сознания тучная директриса, на которую он даже не смотрел, испытывая к этой женщине лишь брезгливую жалость. Не дергается - и ладно. Куда сильнее царя занимал другой персонаж.
Баюн достал из рукава смятую фотографию, с которой на него смотрел молодой парень с лицом крысенка. Некий Роман Углов, предприниматель и друг Руслана, тот самый, из-за которого Ада насмерть замерзла в лесу.
- Ну что, Рома, настало твое время... - пробормотал Баюн, хищно усмехаясь.
Подушечки пальцев покалывало от нетерпения, время тянулось мучительно медленно. Опаздывать нельзя, судьба не выносит тех, кто не хочет исполнять свою роль. А судьбы Баюна и Романа Углова сегодня должны были переплестись в крепкий, нерушимый узел.
Прямо перед царем сверкнула яркая вспышка, и в портальной арке показалась Яга. Подмигнула, поправляя красный платок и поманила Баюна скрюченным пальцем.
- У тебя два часа, милок. Закон помнишь - убивать его запрещено, калечить нежелательно. Злость твою к этому огрызку разделяю, но коли равновесие убийством нарушишь, обратный портал тебе не откроется.
- Да делать мне нечего - об крысиное отродье руки марать. Я иное наказание для него избрал, такое, что мало не покажется. Перенос души же за убийство не считается?
- Коли душа цела будет, то нет. Ну, все, ступай. Как закончишь, используй камень, что я дала. - Яга отошла в сторону, открывая проход в портал.
Баюн, коротко кивнув, шагнул внутрь и пропал. Тьма незримой границы сдавила его со всех сторон, раздробила на части и собрала воедино уже по ту сторону. Открыв глаза, он с любопытством огляделся по сторонам, привыкая к зимней темноте, и быстрым шагом направился в нужную сторону.
Падал снег. Чтобы не привлекать к себе внимание редких прохожих, Баюн накинул поверх кафтана теплое современное пальто. Дойдя до нужного дома, остановился, разглядывая яркие желтые квадратики окон, и убедившись, что Роман внутри, щелкнул пальцами, мгновенно перемещаясь внутрь его комнаты.
Увидев возникшего из воздуха незнакомца, Углов шарахнулся в сторону, уронив дорогой телефон на пушистый ковер.
- Ты кто такой?! - хотел взреветь хозяин дома, но от испуга и неожиданности у него получился только слабый мышиный писк.
- Я-то? - насмешливо прищурился Баюн, - Царь.
Скинув пальто, он склонил голову набок, наблюдая за тем, как Роман разглядывает его со смесью ужаса и злости, явно не понимая, что происходит.
- Че ты мелешь, какой еще царь?! Я сейчас охрану вызову!
- Не вызовешь. - Баюн наступил каблуком красного сапога на экран телефона, жалобно хрустнувшего в ответ.
- Ах ты, урод ряженый! - выкрикнул Углов, бросившись на обидчика, но Баюн с легкостью заблокировал удар и ухватил Романа за
