второго этажа хлопнула дверь. Бэрс на ходу крикнул парадокс "Монти Хола" и ворвался в номер. В открытое окно комнаты вылезал человек в черном костюме и прыгнул в подлетевший серебристый примвер. Детектив бросился к окну, но споткнулся о лежащее на полу тело. Это был Равиль Герер, в животе его торчал нож. Примвер вместе с шантажистом скрылся из вида.
Я присела возле лежащего на полу мужчины, надеясь услышать дыхание и нащупать пульс. Но было уже поздно, он не подавал признаков жизни. В бессильной злобе Бэрс ударил кулаком по подоконнику и смачно выругался. С виноватым видом посмотрел на меня и, склонив голову, произнес:
— Прости, я облажался по полной. Я недооценил силу метеорита. Его энергия не пускала нас с визуарами вовремя взять штурмом таверну, как мы с Гэрисом планировали. Как только я услышал, что появился заказчик и потребовал предъявить ему выкуп, то уже собирался разнести это заведение по кирпичику, но не мог даже приблизиться к этому месту. И вот теперь этот маньяк сбежал с камнем.
Я подошла к нему и положила руку ему на плечо.
— Мне, кажется это я виновата. Я так боялась, что они убьют Горина, что мысленно не хотела, чтобы вы помешали обмену. Это защитное поле, скорее всего, создала я сама, неосознанно. Ведь ты с самого начала не хотел отдавать метеорит, поэтому даже не позаботился заранее вынуть его из шкатулки.
Детектив удивленно уставился на меня.
— Ты создала защитное поле? Но как? Я думал это сделал заказчик, ведь я сам слышал, как ты отдала ему камень.
— Как это — слышал? — перебила я его, изумленно поднимая брови.
Бэрс взял мою сумочку и достал свое круглое зеркальце.
— Иначе я тебя одну сюда никогда бы не пустил. Мы с Рисом следили за тем, что здесь происходило. Как только защита исчезла, мы начали действовать, — он разочарованно вздохнул, — Жаль, что этот гад смылся. Но я обещаю тебе, что найду твою семью.
Виновато улыбнувшись, я тихонько толкнула Бэрса в плечо.
— Я даже не сомневаюсь в этом. Тем более, что вскоре шантажист снова объявиться, ведь камень-то остался у меня, — призналась я, вытаскивая из-за пазухи кулон-сердце, и помахала им перед носом детектива.
— Камень все еще у тебя?! — воскликнул он, совершенно сбитый с толку. — Но что же ты отдала вместо метеорита?
— Его копию, которую сделала при помощи оригинала, — объяснила я.
Ожидая, что Марун начнет на меня ругаться из-за того, что я помешала проведению спецоперации, я сжалась в комочек.
Но вместо упреков и криков услыхала:
— Да, я с самого начала не хотел отдавать камень. Но и не рассчитывал, что этот любитель антиквариата, — он указал на убитого, — просто так отдаст твою семью. Мы с Рисом делали ставку на то, что возьмем и тряханём его.
А я только теперь обратила внимание на торчащий из живота хозяина таверны нож. Он был из серебра с инкрустированной сапфирами рукояткой.
Протянув руку вперед, я позволила кипящей во мне энергии поработать: нож вылетел из мертвеца и, упаковавшись в магический пузырь, подлетел к детективу. Он подхватил его, с восхищением смотря на меня и, сгорая от любопытства, спросил:
— А как ты открыла шкатулку?
Разгоряченная космической энергией, я подошла к нему и шепнула на ухо:
— Секрет, — и подмигнув, вышла из комнаты.
Заинтригованный моим ответом, Бэрс быстро догнал меня в коридоре и по ходу заметил:
— Я — дознаватель, поэтому раскрою любой секрет.
"Очень надеюсь", — подумала я, но ничего не сказала.
Когда мы спустились на первый этаж, там кроме Горина никого не было.
— А где же Гэрис? — Бэрс тревожно глянул в окно и выбежал из таверны.
Я помогла истощенному журналисту встать и повела прочь отсюда.
— Лариса, кто все эти люди и что им было нужно? И, вообще, где мы? — Горин оглядывался по сторонам.
Мы шли мимо небольших желтых домиков, часовни по дороге, ведущей к старому колодцу. Увидев примвер, он остановился.
— Что это такое? — он с интересом разглядывая летающий транспорт.
— Примвер. Ну это, как у вас автомобиль, — объяснила я, высматривая издали Маруна и Гэриса.
— Что значит "у вас"? — не понял меня Горин.
— В твоем мире, — бросила я, начиная беспокоиться, — Тебя, разве, не на таком сюда привезли?
Он пожал плечами.
— Я помню, что ко мне в квартиру вломился здоровенный мужик, а потом он что-то со мной сделал, и я отключился. А когда пришел в себя, оказался связанный в какой-то комнате. Те, кто меня там держали, ничего мне не объяснили.
— И не кормили, — констатировала я, разглядывая его.
И тут у меня все внутри похолодело. По дороге к нам Бэрс тащил Гэриса, перекинув его руку через свою шею. Я подбежала к ним и подхватила обессиленного парня с другой стороны, поднырнув ему под руку. Вся голова у него была в крови.
— Что произошло? — обеспокоенно спросила я Бэрса.
— Не знаю, я его нашел лежащим на земле под окном, из которого удрал шантажист. Скорее всего Рис увидел там примвер, понял, что заказчик приготовил себе пути отхода. Хотел помешать, а сообщник сбил его.
Мы посадили раненного друга на заднее сидение. Я сняла с шеи кулон и сунула в руку Бэрсу. Детектив, не ожидавший такого, уставился на меня, воскликнув:
— Ого, вот это мощь! — космическая энергия метеорита разлилась по телу Маруна и отразилась неоновым проблеском в его зрачках, от чего он напомнил мне какого-то героя комиксов Эгоцентриума.
— Постарайся подержать ее в узде, — попросила я его.
Тот опешил:
— Но как?!
— Думай о том, что больше всего хочешь, — посоветовала я, решив, что мысли о выздоровевшей сестре отвлекут его.
А сама сосредоточилась на исцеляющих формулах и прижала руки к разбитой голове друга. Через несколько мгновений кровь перестала заливать лицо Риса. Я достала из примвера бутылку с водой и, смочив платок, стала вытирать лоб и щеки Гэриса.
— Как ты? — спросила я, когда он пришел в себя.
— Спасибо, уже лучше, но голова еще болит, — прохрипел он.
— У тебя сотрясение мозга, поэтому может и тошнить. А еще ты потерял много крови. — Марун, — я обернулась к детективу, — надо отвести его домой, срочно!
Бэрс, словно не слышал, о чем я говорю, а зачарованно гипнотизировал меня взглядом. Потом неожиданно подскочил и, надев мне на шею кулон, быстро отошел в сторону.
— Я наоборот старался все это время не думать о… том, что хочу, а с этой штукой, — он посмотрел на кулон, — этому просто невозможно сопротивляться!
Мне даже стало немного совестно: заставила парня думать о выздоровлении
