чудовищем потому, что я сын Нэндэг. Богини любви, которую Кеаск ненавидит всей душой. Она словно мстила мне за то, что сама была несчастной. Будто это я вырвал сердце Эхнатаима.
Кеаск зашипела.
– Я пообещал речной богине перевернуть мир, наполнить реки трупами и разрушить все, что ей дорого. Потому что никто не смеет вставать на моем пути. – От Мэйтлэнда исходила такая ярость, что даже воздух вокруг начал потрескивать. – Я выпотрошил все резиденции Кеаск, каждое ее болото, запустил целую сеть шпионов, разрушил все храмы до основания, но так и не нашел Мэрид. Но эти неудачи не могли меня остановить. Иногда нет смысла разбирать заваленный камнями проход, надо просто найти другой выход. И я нашел. Отложив топор, решил быть более гибким. Я же бог воров и секретов. А чужие секреты – это ключи к запертым дверям. Нужно лишь выбрать подходящий.
До боли сцепив пальцы на прутьях теневой клетки, я наблюдал за разворачивающейся картиной. Эти двое так сильно ненавидели друг друга, что казалось, эта ненависть прямо у нас на глазах обернется стихийным бедствием, которое разнесет до основания Иеракон, Империю или даже весь мир.
– Однажды я узнал об одном маленьком секрете Кеаск. – Тон Мэйтлэнда был как холодные пальцы, подбирающиеся к незащищенному горлу. – У речной богини была тайна, которую та надежно скрывала ото всех. По крайней мере думала, что скрывает надежно. – Он ухмыльнулся. – Я был страшно удивлен, когда узнал. Кто бы мог подумать, что бессердечная богиня, в попытках заполнить брешь в душе, которую сама и расколола, решила попробовать себя в роли матери. Вот это поворот! Крайне… странное решение, если честно, но не мне судить. Сомнительная честь поучаствовать в этом опрометчивом поступке выпала младшему брату Императора Северной Короны. Но даже если богиня и испытывала какие-то теплые чувства к нему, то это больше не имеет никакого значения. Вскоре после рождения сына тот погиб при очень странном стечении обстоятельств. – Бог воров сделал наигранно удивленное лицо. – Его корабль утянуло на дно неизвестное морское чудовище, представляете? Просто жуть. Кстати, экипажу удалось спастись. Всем, кроме одного-единственного человека, что остался гнить на морском дне. Кто из вас угадает, о ком речь? – Мэйтлэнд заозирался с таким видом, словно его окружала толпа зрителей и все тянули руки, чтобы ответить на этот вопрос.
Моя голова шла кругом, отказываясь принимать и осознавать все услышанное.
– Должно быть, тебе тогда стало очень страшно, – тихо продолжил бог, обращаясь к Кеаск. – Все это время, несмотря на некоторую скованность в движениях, Эхнатаим мог послать к тебе одного из своих милых подопечных, чтобы придушить во сне. Но он не сделал этого. Он убил того, кто посмел прикоснуться к тебе, но не тронул ни твоего сына, ни тебя. Только ты все равно боялась за мальчишку, ведь так, бессердечная богиня? Это ты сделала так, чтобы после смерти брата Император Валериан забрал Эридана к себе и воспитывал как собственного сына. А потом именно ты организовала этот никому не нужный «кровный обмен». Пыталась запутать следы? Думала, в Империи Черной Короны отыскать его будет трудней? – Мэйтлэнд зло рассмеялся. – Напрасно. Для меня это не составило труда.
Мне хотелось закрыть уши, чтобы не слышать то, что он скажет дальше. Я не хотел это знать. И я хотел это знать.
– Я стер все его хорошие воспоминания и внушил, будто его ненавидит весь мир. А твоего сына, к слову, безумно любили. Так что пришлось постараться, чтобы сделать из лучика света эту угрюмую тучу. – Голос бога был как удавка, которая все сильнее затягивалась на моей шее. – Признаюсь, вначале я раздумывал над тем, чтобы довести парня до того самого момента, когда он самолично утопится в реке. Вот это был бы поворот, да? – Мэйтлэнд хмыкнул. – Но возникла идея получше. Правда, пришлось немного поработать с его воспоминаниями, выдумать за него какие-то глупые мечты и сделать так, чтобы он принял их как собственные. А потом уже оставалась самая малость: подтолкнуть его к решению заключить со мной сделку.
Казалось, земля разверзлась под моими ногами, и я падал в бездну.
Все это было ненастоящим. Моя жизнь, моя семья, мои стремления, мои мечты – все было ложью. Я был подделкой.
– Это оказалось довольно-таки легко, – продолжил бог воров. – Невзначай подкинуть книг с балладами о том, как боги приходят на помощь. Подстроить несколько разговоров. Нашептать через слуг парочку историй о возможности заключения сделок с высшими силами. И готово! Единственное, с чем пришлось поднапрячься, так это как заставить мальчишку нарушить условия сделки. Ведь заяви я сразу о масштабах мероприятия – он никогда бы не согласился на эту сомнительную авантюру.
Невозможно.
Мой мир разлетелся на куски, и Мэйтлэнд безжалостно растаптывал осколки.
– Именно тогда возникла идея подсунуть ему истинную пару в качестве жертвы. Маг с таким сильным даром, как у него, должен был почувствовать связь. Он на чисто интуитивном уровне не смог бы убить девушку. Но я страховал, на случай, если бы парень вдруг оказался таким же кровожадным, как его мать. А вместе со мной сила внушения, которая невзначай остановила бы этот порыв.
– И как же ты узнал, где найти девчонку? – выплюнула Кеаск.
– У меня есть связи в любовной канцелярии.
А когда все непонимающе уставились на него, не оценив шутки, Мэйтлэнд закатил глаза и раздраженно цокнул языком.
– У меня мать – богиня любви, если у всех внезапно отшибло память, – в свойственной ему нелюбезной манере пояснил бог. – Кстати! Ты не представляешь, что сделал твой сын, Кеаск! – Его лицо заметно повеселело. – Он попытался скрыть от меня то, что спас девушку. Скрыть от меня. Ты только прислушайся: у него был секрет от бога воров и секретов. Как тебе? – Мэйтлэнд насмешливо покачал головой, глядя в небо, а затем продолжил: – И знаешь, как этот умник решил меня обмануть? Он принес заключенную в «Поглотитель» душу птицы, пытаясь выдать ее за человеческую. Да не просто птицы, а белой ласточки, которая символизирует тебя, Кеаск. – Он расхохотался. – Клянусь, твой сын рожден под звездой иронии.
– Ты безумен, – выдохнула богиня рек, качая головой.
– Нет, Кеаск. Просто у меня была цель. Я дал слово разрушить все, что тебе дорого. А мое слово стоит очень дорого. – Каждую следующую фразу он не произносил, а вбивал в грудь богини, как гвозди. – Я обещал тебе наполнить реки трупами. И я сделал это руками твоего сына. Ты называла меня чудовищем. И я сделал его чудовищем. Ты отобрала ту, что я любил… Угадай, что будет дальше?
– Ты не сделаешь этого! – прошипела она.
– С чего вдруг
