class="p1">Пока стражник нес меня, я пыталась кричать или извиваться, но не происходило ничего, Я просто безвольной куклой лежала на его руках.
И тогда я сделала единственное что могла. Вложила в свой взгляд всё презрение и ненависть, что испытывала к этой парочке. Но и это не принесло эффекта. Элеонора лишь гадко усмехнулась. А мужчина даже не смотрел на меня.
Какая же я глупая, невнимательная и, судя по всему, уже почти неживая Лилия.
Он просто кинул меня на пол у моей кровати! Но самое страшное то, что я не смогла никак себе помочь. Ни подставить руки, чтобы было не так больно или попытаться упасть мягче. Но боль я чувствовала очень хорошо.
— Иди, следи, чтобы никто не зашел, — дала распоряжение рыжая бестия, заходя вслед за нами.
Не спеша, она обернулась, рассматривая мою спальню. Присев на край кровати, вновь обратила внимание на меня.
— В самом начале, еще на балу, мне не понравилось, как ты упала к нему в ноги. Это было…будто специально. Но я тогда не предала этому значения. Знаешь сколько подобных тебе я повидала? И сколько еще будет. Вы проходящие этапы в его жизни. А я останусь в ней навсегда. Кто ты? Никто, — усмехнулась она, — просто человечка. Ты ему ничего не сможешь дать. Да его бы засмеяли, яви он тебя свету в качестве невесты. Да ты даже его наследника выносить не способна!
Она резко замолчала, пристально разглядывая меня. Она больше не улыбалась. На лице её застыла жуткая маска равнодушия. Лишь плотно сжатые пухлые губы выдавали клокотавшую в ней злость.
— Так скучно, — протянула она. И по моему телу словно прокатилась обжигающая волна, освобождая от магических пут. Стало еще больнее. Светлые Боги, мне кажется, у меня было сломано все тело!
— Элеонора, послушай меня, — повторила я, с трудом заставляя себя встать на дрожащие ноги. — Я ни на что не претендую, и скоро исчезну из вашей жизни.
Каждое слово отдавалось жгучей болью в груди, но лезть на рожон и противоречить я не собиралась. Мне не выстоять против неё. И больнее было от осознания, что я не врала.
— Да, это так, — она тоже встала, и я впервые осознала, насколько она выше меня. По сравнению с ней я просто маленькая девчонка. — Скоро ты исчезнешь. И поверь, Повелитель недолго будет горевать, я его утешу.
Перед глазами против воли мгновенно возникла картина того, как именно она его утешает, и как Эйтону это нравится. И боль стала невыносимо обжигающей. Казалось, моя душа, моё сердце горели в огне. Тряхнув головой, я отогнала пугающее видение.
— Ты больше не нужна ему, — зло процедила я. — Эйтон не простит, если ты навредишь мне. Он убьет тебя. Он вообще не склонен к таким чувствам, как прощение. Ты убьешь меня, а он казнит тебя, и возможно всех людей, кто к этому причастен и дорог тебе. Он бывает жестоким, и ты об этом знаешь.
— Он никогда не узнает, как это произошло, — прошипела Элеонора, обнажая в победной усмешке белоснежные зубы. Среди которых особенно выделялись острые клыки. — Думаешь, я не подготовилась? Думаешь, это все, — обвела руками мою комнату, — спонтанно? Нет, — помотала головой, — я не такая глупая.
Все то время, пока мы говорили, я визуализировала свою силу, вспоминала то, чему меня научил Эйтон. Готовилась, как могла к обороне, хоть и понимала, что многим мне это не поможет. Но, возможно, кто-то каким-то чудом решит меня проведать.
Неожиданно в меня полетела молния. И мне удалось ее отразить. Выставив руки вперед, я просто ее перенаправила в другую сторону, в стену, которая тут же загорелась.
Ахнув от неожиданности и осознания, что загореться могла и я, отскочила к другой стене.
Она обезумела, и ей ничего не стоит убить меня.
— Остановись! — выкрикнула я. — Эйтон не пощадит тебя!
Я слабо верила в то, что говорила. Но должна была заставить поверить её.
Вместо ответа демоница махнула рукой, и в меня полетел чёрный сгусток силы. Испугавшись, я попыталась выставить щит. Но не успела. Меня буквально впечатало в стену.
От удара из лёгких вышибло весь воздух. Маленькими глотками я пыталась вдохнуть, но ослабевшее от удара и магических атак тело неохотно подчинялось.
— Прощай, Лилия, — почти радостно пропела она. — Мы не будем скучать.
Пискнув, я поняла, что мое тело отрывается от пола. И меня вынесло в услужливо распахнувшийся оконный проём.
Казалось, подо мной разверзлась чёрная Бездна. Я летела и летела, жалко пытаясь ухватиться руками за воздух.
Слезы застилали глаза, и, скатываясь по щекам, падали куда-то далеко вниз.
Вдруг мне почудилось, что теплая, уже ставшая родной Тьма Эйтона окутала меня, забирая страх и боль.
И не осталось ничего. Ничего, кроме сожаления, что я так и не сказала, что люблю его.
А потом полет закончился. И моё сознание погрузилось в темноту
Глава 29
Эйтон
— Ты уверен в том, что говоришь? — Айрон покачал головой, вперив в меня неверящий взгляд.
— Ее избрала моя Тьма, — кивнул, усмехаясь. Другой реакции я от брата и не ждал.
— С ума сошел? — зашипел он. — Это невозможно!
— Раньше и я так думал, — протянул задумчиво. — Но практика показывает, что Тьма и Свет не так противоположны, как мы считали. Лилия — моя избранная. Как бы невероятно это не звучало.
Айрон нервным жестом взъерошил волосы и снова посмотрел на меня.
— По-твоему, жениться — это лучший выход? Допустим, Тьма и приняла ее, но что насчет наследников? Чтобы зачать ребенка, ты должен… Бездна! — выругался он, не договорив. Но я прекрасно знал, что он имел ввиду. Зачать ребенка демон может лишь в истинном обличии. И далеко не каждая человеческая женщина в силах выносить и родить от демона. Хоть бы сама жива осталась… — Уверен, что она перенесет это?
— Если у нас не будет детей, передам трон твоему сыну, — хмыкнул я, наблюдая за вытянувшимся лицом младшего брата.
— Мало того, что повесил на меня Аллирию, — проворчал Айрон, откидываясь на спинку кресла, — теперь еще и издеваешься. Зачем тебе это, объясни.
— Я люблю ее, — просто ответил то, что сам понял не так давно. Глупо было и дальше считать, что мое желание постоянно видеть ее, касаться вызвано лишь плотским влечением. Я, действительно, полюбил. Впервые в жизни. И, судя по всему, навсегда. Теперь старые сказки об избранных Тьмой не казались просто выдумками. Меня тянуло к ней всем существом, и я не мог сопротивляться. Если только… Но сейчас я не хотел думать о
