А надо? — отозвалась та.
— Ну, к Алене на день рождения ты пришла. Или к ней сходила, а ко мне боишься? — черные колючие глаза нахально сузились.
— Ну хорошо, приду, — моя милашка бесстрашно взяла листовку.
— И ты тоже приходи, — Влада протянула другую мне. — Друг.
А можно как-то поменьше энтузиазма?
— Мы вместе придем, — опередив меня, выдала Дана.
За меня решила, да? Ну тогда тебе придется за это заплатить. Пока одна моя рука взяла листовку, другая карательно пожамкала одну провинившуюся попу, которая тут же, качнувшись, стукнула меня по бедру, явно отказываясь признавать свою вину.
— Вместе и приходите, — сказала наша звезда, косясь на эти разборки. — Вы ведь вместе и вдохновляете меня на творчество… — с какой-то странной ухмылкой добавила она. — Это будет грандиозное шоу. Пожалуй, лучшее из всех моих шоу!..
После чего довольно утопала зазывать остальной народ. Однако эта ухмылка мне что-то не слишком понравилась. Да и листовка тоже не особо зашла. На обиженно-сером фоне, отрешенно глядя куда-то вдаль, позировала Влада, немного похожая на черную кляксу — реально она вся была черной: черные волосы, черное пышное платье в стиле готик-лоли, черные кружевные чулки, черные балетки, черный чокер с черной розой, черные глаза, подведенные черным, и даже черные губы. Новый альбом, кстати, назывался «Злая колючка». А снизу был еще и слоган: «Плохую девочку ничто не остановит». То есть хочешь сказать, что я вдохновил тебя вот на это?
— А можно и не идти, — предложил я.
— О нет, я хочу на это посмотреть, — отозвалась Дана, с иронией разглядывая листовку.
Я тогда еще подумал, насколько вообще безопасно отпускать мою хорошую девочку к этой плохой. Как оказалось, я тогда еще мало понимал, на что способны хорошие девочки и почему плохим с ними лучше не связываться.
— Ты всю неделю не спускаешь руку с моей попы, — заявила шагающая рядом недотрога, чья неприступная попа была уже всюду потрогана моей пятерней. — Это такой акт протеста?
Ну а что поделать, всю неделю Дана была ко мне строга, не приглашала к себе и отказывалась ко мне. Пытаясь как-то пережить этот стресс, я, само собой, обильно тискал самое мягкое, что было рядом.
— Это я так притормаживаю, — пояснил я, потискав еще разок. — Сама же хотела.
— Не будь таким вредным, — изрекла моя вредина, уже зная, что стоит убрать одну мою руку, как ее место тут же займет другая.
— Ты вредная, — поправил я.
— Ты вредный…
А вообще, если тебе кажется, что я зациклился, посмотри, что такое по-настоящему зацикливаться. Даже у клуба на забытой всеми окраине висела листовка с преимуществами обучения в Англии от ООО «К+М» — даже тут, где одна «К» в принципе никогда не появится.
Разговаривая и обнимаясь, мы вскоре добрели до небольшого старого клуба, любезно предоставившего помещение на вечер одной локальной звезде. Внутри было душно, темно, тесно и очень обшарпанно — но, как сообщал висящий на стене плакат, этакая увеличенная версия листовки с черной Владой, «Плохую девочку ничто не остановит». На всякий случай я даже написал этой плохой девочке перед концертом.
Я: «Надеюсь, без выходок?»
Влада: «Ты вообще о чем? Это моя презентация — она про меня, а не про тебя!»
Это в целом обнадеживало.
Влада: «Так что можешь расслабиться…»
Вот только следом пришел рогатый смайлик, как бы говорящий «если что, я злая колючка, я не могу ничего обещать».
Миновав тесный коридор, мы зашли в чуть более просторный зал со спрятанной за старым занавесом сценой, пластиковым столом у стены с приветственными чайными пакетиками, овсяными печенюшками, барбарисками и кулером в углу — богатство угощения вполне соответствовало размаху мероприятия. Внутри уже толпилась кучка зрителей. Фанаток нашей звезды, само собой, тут не было, потому что девочек в раннем пубертате мамы в такой клуб не пустят. Зато оказалось, на удивление, много знакомых из Восточной Старшей.
— Ты и здесь будешь меня тискать? — поинтересовалась Дана, заметив, с каким любопытством ее одноклассницы косятся на нас.
— Я буду тискать тебя везде, — ответил я, поглаживая одну вредную попку, — пока ты не передумаешь тормозить.
— Страшно представить, — усмехнулась ее хозяйка, — с какой скоростью ты разгонишься…
Разумеется, присутствовал в зале и парень Влады, который с унылым видом, словно сам не понимая, что он тут забыл, стоял у стены, пялился в смартфон и явно не тянул на музу. Однако едва мы зашли, баклан ткнулся в меня своими выпученными глазами — я так и видел немой вопрос: «а может, поменяемся девушками?» «Иди на хер», ответил я, но вместо этого он засунул смартфон в карман и потащился к нам.
— Отец-то вообще в курсе? — спросил этот страдалец у моей девушки.
О, сколько времени молчал — сейчас-то чего заговорил?
— А в чем твоя проблема? — уточнил я за нее.
— Да мне ее отец, — нехотя перевел он взгляд на меня, — позвонил и спросил на днях, с кем она там… гуляет. Не с тобой ли?.. Если что, — он снова отвернулся к Дане, — я ничего не знаю. Так что будут проблемы, меня не впутывай.
— Да ты тут и не нужен, — напомнил я.
Этот добрый советчик недобро посмотрел на меня, а затем вернулся в режим молчаливого баклана и улетел куда подальше.
— Сын папиного друга, — пояснила Дана, словно отвечая на не озвученный вопрос.
Иными словами, выбор номер один по мнению родителя — знаем, проходили с одной дочкой маминой подруги. А ведь в каком-то смысле я тоже был для нее сыном папиного друга — правда, бывшего — что тоже делало меня номером один, только с другого конца списка.
На этом моменте мы заметили и главную звезду вечера. Вся в черном, точь-в-точь как на плакате, она шла приветствуя своих зрителей, и те торопливо расступались — но не потому что перед ними звезда, а потому что у нее на ногах были черные балетки с большими металлическими шипами, которые грозно сверкали в полумраке зала. В общем, Влада уже вовсю начала обрастать колючками, выпуская внутреннего ежа наружу. Она увидела нас и, мигом поменяв курс, отправилась со своей опасной обувью в нашу сторону. Только не говори, что и на это тоже вдохновил я.
— Пришли, —
