class="p1">- Вы маги? Конечно, церковь не очень приветствует магов, но оставить вас на улице я не могу. Я распоряжусь, вам выделят две кельи в дорминатории[1]. Чтоб не смущать монахов тем, что вы женщины, я бы попросил вас, по возможности лишний раз кельи не покидать этой ночью, ну а вас, сын, мой. – Аббат повернулся ко мне: – Вынужден буду разлучить с очаровательными спутницами, у нас в аббатстве строгое правило, в ночной службе во славу нашего Создателя участвуют мужчины, в том числе и гости. Вы же понимаете, что отказаться нельзя, можете трапезничать, а потом жду на ночную службу тебя, брат Эмерик.
С этими словами аббат развернулся и вышел из комнаты. Де Ларье повела нас в столовую дома, та оказалась совсем небольшой, из мебели там был красивый, резной стол и несколько стульев, в углу стены небольшой камин, украшенный вырезанными камнями. Монахи часто занимаются каким-либо ремеслом, зимой в монастыре, думаю, хоть на стену лезь от скуки.
У этих получалось очень хорошо, скажу я вам, я бы даже купил бы себе такой стол, будь у меня дом. Мы расселись за столом, Шата повернулась ко мне и с некоторой издевкой произнесла:
- Ну что, де Нибб, почувствовал себя как дома? Вижу, как глаза то заблестели, наверно, себя на месте аббата видел или архиепископа?
Вот же вредная девочка, я, подумав, ответил:
- Не, уважаемая де Маре, о церковном пути я не думал. А вам бы смирение не помешало, особенно в ваших помыслах внебрачных… - Явный намек на ее отношения с Матиазом, чего мне жалеть ее чувства? Девка убила моего друга, если бить, то наверняка.
Шата порозовела, в глазах мелькнула ненависть, она открыла было рот, чтоб ответить мне, как ее прервала де Ларье:
- А ну прекратить, вы что-то слишком много говорите. Де Нибб, с монахами держи ухо в остро, много не говори, ты мой ученик, едем к моему родственнику в лагерь. Больше им знать и не нужно, понял?
Я кивнул, как вдруг дверь столовой открылась и туда зашли несколько монахов, в руках у них были подносы с тарелками. Тыквенный суп и свежий, ржаной хлеб. Что может быть вкуснее? К нам присоединился аббат Базиль, который расспрашивал у нас последние новости, что говорят в столице, как на дорогах, есть ли разбойники. У них в городке тихо и спокойно, разбойники здесь не задерживаются, горожане такое дело не любят, а они на расправу скоры.
Отужинав, аббат велел молодому монаху проводить девушек в кельи, а меня потянул за собой. Мы вышли из его дома и направились в церковь.
Красивая, старинная церковь, видавшая множество императоров и, наверно, не одного, такого как я. Окна церкви украшал красивый узор из разноцветного стекла, какое-то событие из жизни Создателя нашего, там, внутри нас уже ждали несколько монахов. Аббат пропустил меня вперед и закрыл массивную деревянную дверь на засов.
- Брат Эмерик, вам туда – мужчина указал в сторону двери, слева за трансептом[2], поверх голов сидящих на скамьях монахов. – Быстрее, брат, службу уже пора начинать.
Я быстро пересек неф и скользнул в приоткрытую дверь, которая сразу же закрылась за мной. Сокровищница храма, очевидно. Огромные резные шкафы, с различной посудой и книгами, а по центру стоял стол, с единственной свечкой, ну а за столом сидел человек, которого я никак не ожидал здесь встретить.
- Что встал, как призрака увидел? Садись, раздели со мной ужин, нам поговорить надо. – Сказал Колгар Два Клинка и указал на свободный стул.
Да, встреча была совсем уж неожиданной, честно скажу, я уже и не надеялся увидеть сержанта. Хотя, как он и говорил, если вдруг понадоблюсь, он меня найдет, видимо он всегда держит свое слово, по крайней мере, ни с клятвой, ни со следующей встречей пока что не обманул.
Но выглядел сейчас он совсем иначе, в нем не признать сержанта императорской гвардии, без формы, в пыльной одежде, лицо уже обросло, появилась даже небольшая бородка. В углу комнаты, на крючке висел потрепанный дорожный плащ, а рядом, сиротливо покачивался совсем не гвардейский меч с достаточно длинным кинжалом, те самые два клинка.
Аккуратно присел за стол, отказался от угощений и стал ждать, Колгар молча, но быстро, по-солдатски доел монашеское угощение, залпом выпил кружку вина, сытый и довольный спросил у меня:
- Нелл, да ты возмужал, оставлял я мальчика, а передо мной сейчас мужчина сидит. Я рад, что с тобой все хорошо, правда, рассказывай, что там было, что узнал, все.
Посмотрев на довольное, слегка обросшее лицо сержанта, явно не по уставу, я расслабился. Умеет он к себе людей располагать, что уж тут, выдохнул и начала свой рассказ, с того самого момента, как попрощался с ним возле крепости. В подробности рассказал про ритуал, про обучение, хотя о союзнице умолчал, когда перешел к рассказу про испытания, Колгар налил мне в пустую кружку вина из кувшина, чтоб я смог перевести дыхание, прежде чем продолжить.
Сержант Два Клинка показал себя отличным слушателем, не давил, не переспрашивал, иногда только вино подливал в кружку. По лицу было сложно определить, что он думает на счет моего рассказа, хотя на истории про егерей и как я с ними сражался, он едва заметно улыбнулся.
А вот когда я стал рассказывать самые последние события, про визит одноглазого в крепость, про подмену магов нами, спасение девочки в деревне, он несколько напрягся. Я выдохнул и закончил, свой рассказ, запив все вином.
- Отличный рассказ, спасибо. Некоторые вещи и так были известны, а вот появление твоего одноглазого милорда меня несколько удивило. Кто это, буду выяснять.
И тут меня как прорвало, я просто уже не мог жить в неведении, я стал закидывать бедного Колгара уже своими вопросами, что происходит? Зачем здесь я? Да кто он такой, проклятые его заберите!
- Эмерик, успокойся, я служу господину де Фаттену, если ты об этом. Ну и после клятвы, ты тоже ему служишь. Мы, который год, пытаемся собрать доказательства измены де Монтре, сам понимаешь, род древний, влиятельный. Нельзя так просто приехать и заковать его в кандалы, да бросить в темницу. Я гвардейцем уже два года служу, и таких как я много было, надеясь, что нас под свое командование лично герцог заберет. Мне повезло, смогли узнать, что он делал себе каких-то особенных магов, химер. Сильных, быстрых, выносливых, это вас, стали копать, зачем ему такая странная армия,
