одеться и следовать за ними. Н.Н. Джонсон пожелал сопровождать его высочество. Их посадили в крестьянскую телегу и повезли в направлении Мотовилихинского завода, находившегося на реке Каме, в нескольких верстах от Перми. Не доезжая шести верст до завода, убийцы свернули в лес, и там великий князь Михаил Александрович и беззаветно преданный ему до конца Н.Н. Джонсон были убиты. Чтобы скрыть следы преступления, тела их были брошены в заводскую доменную печь и сожжены.
Населению было объявлено, что великий князь бежал из ссылки. Одновременно в Москве большевики распространили ложное известие, что в Екатеринбурге убит государь император. Эта ложь преследовала двоякую цель: во-первых, отвлечь внимание от особы великого князя, приковав его к мнимому в то время факту гибели государя, и, во-вторых, выяснить, какую реакцию вызовет сообщение об убийстве государя. Результаты этого «пробного шара» оказались для большевиков более чем удовлетворительными: они убедились в том, что ни со стороны терроризированного русского народа, ни со стороны Германии, а тем более «мирового общественного мнения», опасаться им нечего. Страшная весть была встречена за границей с полным безразличием. Руки преступников были развязаны. С этого момента участь царской семьи была окончательно решена.
Что касается слуг великого князя, то камердинер В.Ф. Челышев и шофер Борунов были спустя некоторое время арестованы и содержались в пермской тюрьме. В конце сентября оба они были расстреляны.
Злодейское убиение царской семьи
Убийство царской семьи было подготовлено в строжайшей тайне. Даже многие высокопоставленные большевики не были в нее посвящены. Оно было совершено в Екатеринбурге, по приказу из Москвы и согласно давно задуманному плану.
Главным организатором убийства следствие называет Янкеля Мовшевича Свердлова, занимавшего должность председателя Президиума Всероссийского центрального исполнительного комитета съезда Советов[718], всемогущего правителя России в эту эпоху. К нему сходятся все нити преступления. От него исходили инструкции, полученные и выполненные в Екатеринбурге. Задача его состояла в том, чтобы придать убийству видимость самовольного акта местных уральских властей, оградив тем самым ответственность советского правительства и действительных инициаторов злодеяния.
Соучастниками убийства из числа местных большевистских главарей были следующие лица: Шая Исаакович Голощекин, личный друг Свердлова, захвативший в свои руки фактическую власть на Урале, военный комиссар Уральской области, глава ЧК и главный палач Урала в то время; Янкель Изидорович Вайсбарт, обычно называвший себя русским рабочим Александром Георгиевичем Белобородовым, председатель Исполкома Уральского областного Совета; Александр Мебиус, начальник революционного штаба, особоуполномоченный Бронштейна-Троцкого; Янкель Хаимович Юровский, называвший себя Яковом Михайловичем, комиссар юстиции Уральской области, член ЧК; Пинхус Лазаревич Вайнер, именовавший себя Петром Лазаревичем Войковым, комиссар снабжения Уральской области, ближайший помощник Юровского; и Сафаров, второй помощник Юровского.
Роли их были распределены следующим образом: Голощекин ездил в Москву к Свердлову за инструкциями и следил за их выполнением в Екатеринбурге, в чем ему помогали Белобородов и Мебиус; Юровский, вместе с Войковым и Сафаровым, ведали всей технической подготовкой убийства и последующего уничтожения тел.
Во второй половине июня Голощекин находился в Москве и жил на квартире Свердлова. Именно в это время в Москве и был окончательно разработан план убийства царской семьи и других членов императорской фамилии, находившихся на Урале[719].
В отсутствие Голощекина приготовления к убийству царственных узников стали принимать конкретную форму. Прежде всего предстояло удалить внутреннюю стражу, переставшую быть надежной для красных палачей. Это произошло 21 июня/4 июля. В этот день Авдеев и его помощник Мошкин были внезапно изгнаны по обвинению в пьянстве и воровстве, а Мошкин был даже арестован. Злоказовские рабочие, жившие в верхнем этаже, были назначены в наружную охрану и переселены в дом Попова. Вместо Авдеева комендантом «Дома особого назначения» стал Юровский[720], которому в доме Ипатьева принадлежала не меньшая роль, чем Голощекину: он бывал здесь в качестве наблюдателя за жизнью царской семьи. Помощником его был назначен чекист Никулин, прославившийся своими зверствами в Камышине на Волге.
Постановление о расстреле царской семьи от 14 июля 1918 г.
Юровский и Никулин заняли комнату, где раньше жил Авдеев. Одновременно с их появлением прибыли еще десять человек, которые поселились в нижнем этаже. Они и стали нести внутреннюю охрану. Все они были отборными чекистами, откомандированными местной Чрезвычайкой.
Таким образом, в доме Ипатьева поселился целый отдел ЧК во главе с самым видным чекистом, и «Дом особого назначения» стал в полную от него зависимость.
С этого момента и в течение двух последних недель, когда царственным узникам пришлось жить под одной крышей со своими будущими палачами, их жизнь стала сплошной мукой.
В воскресенье 1/14 июля, за три дня до убийства, Юровский разрешил, по просьбе государя императора, совершить в доме обедницу. Были приглашены служить протоиерей Екатерининского собора отец Иоанн Сторожев и диакон Буймиров, которые раньше, в воскресенье 20 мая/2 июня, уже совершали обедницу для царской семьи. Они заметили происшедшую перемену в душевном состоянии их величеств и августейших детей. Хотя, как рассказывал отец Иоанн, они не были «в угнетении духа, но все же производили впечатление как бы утомленных». В этот день впервые никто из членов царской семьи не пел во время богослужения. Они молились молча, как будто предчувствуя, что это их последняя церковная молитва, и как будто им было открыто, что эта молитва будет необыкновенной. И действительно, тут произошло знаменательное событие, глубокий и таинственный смысл которого стал понятным только тогда, когда оно отошло в прошлое. «По чину обедницы, – говорит в своих показаниях отец Сторожев, – положено в определенном месте прочесть молитву „Со Святыми упокой“. Почему-то на этот раз диакон, вместо прочтения, запел эту молитву, стал петь и я, несколько смущенный таким отступлением от устава, но едва мы запели, как я услышал, что стоявшие позади меня члены семьи Романовых опустились на колени…» (Соколов Н. Убийство царской семьи. С. 147). Так царственные узники, сами того не подозревая, подготовились к смерти, приняв погребальное напутствие.
Утром в этот день, 1/14 июля, из Москвы вернулся Голощекин. В 10 часов вечера состоялось объединенное заседание Областного исполнительного комитета Коммунистической партии Урала и Военно-революционного комитета, на котором, согласно инструкциям Свердлова, было вынесено постановление о расстреле царской семьи. Вот его текст:
«По предложению военного комиссара, а также председателя Военно-революционнаго комитета, собрание единогласно постановило ликвидировать бывшего царя Николая Романова и его семью, а также находящихся при нем служащих.
Далее постановлено привести настоящее решение в исполнение не позднее 18 июля 1918 года, причем ответственность за выполнение поручить тов. Юровскому Я. – члену Чрезвычайной комиссии».
Список команды чекистов, назначенных в дом Ипатьева для расстрела царской семьи под начальством Юровского
Но даже в эти предсмертные дни царственные узники не теряли бодрости духа. В понедельник 2/15
