— Попытался перевести все в шутку Кучерявый.
— Нахрен мне такая халява не вперлась! — рявкнул я напоследок и отвернулся.
— Че шумим? — к нашей компашке вернулся довольный Леня с небольшой спортивной сумкой в руке. — Нако вот, халявщик, держи! — Он вручил сумку Патласу. — В качестве наказания потащишь её до дома.
Мы заинтересованно заглянули внутрь — сумка оказалась набита банками икры.
— Бля! — выругался Паталас, оценив её содержимое.
— Башкой в следующий раз думай лучше! — усмехнулся Леня. — Это нам всем… В качестве презента. Помимо денег, — поспешно добавил он, оценив наши вытянутые лица.
— Фух! — произнес Леньчик. — А я уж думал натурой дали…
После этого мы обрадованной толпой поперлись до дома. Путь предстоял неблизкий, а общественный транспорт в такой поздний час (а, может, очень ранний) уже (или еще) не ходил. Но нам было пофиг — подогревала обещанная оплата, которую Леня обещал раздать дома. Еще пацаны дико радовались моему «случайному» падению, позволившему Кучерявому не вляпаться в дерьмо. Знали бы они, насколько случайно мое падение… Но об этом молчок! Никто, даже самые близкие друзья никогда не узнают о моем чудесном приобретении. Никто и никогда!
— Держи! — В мою ладонь легли десять фиолетовых бумажек. — Твоя доля! — произнес Леня, приступив к дележу когда мы добрались до дома.
Я развернул веером купюры — да: теперь я точно могу не напрягать своих предков какое-то время просьбой о деньгах! И это меня очень сильно радовало!
— И вот! — Он вручил мне еще три фиолетовых бумажки — чуть меньше той суммы, сколько он у меня занял, чтобы выкупить нерадивого братца. — Остаток позже отдам…
— Да ладно, — отмахнулся я. — Мы и так подняли на рыло больше, чем изначально рассчитывали. К тому же, живем у тебя бесплатно…
Леньчик с Патласом в этом вопросе тоже меня поддержали. Так что Леня оказался чист перед нами с финансовой точки зрения.
— Пацаны, это надо отметить! — повеселел наш старший приятель. — С меня простава! Только где взять в такой час? — озадачился он.
— Лень, погоди отмечать, — остудил я его благородный порыв. — Мы же еще Коле сотыгу должны…
— Так от его сотыги еще полтишок остался! — произнес он, пересчитав имеющуюся наличность. — У меня четверной…
— Пацаны, а давайте я за свой косяк долг Коляну закрою? — предложил Патлас, видимо, до сих пор переживающий от осознания собственной глупости. — Держи полтос! — он протянул Лене две хрустящие купюры. — Пацаны? Ну? Мне так легче будет! Я и так весь извелся…
— Пусть его, — кивнул Леньчик.
— Забыли за косяк, — кивнул я, а Леня взял деньги и убрал их в ящик комода:
— Завтра Коляну завезу. Ну что, кто за отметку?
— Я! — первым вскинул руку Патлас.
— А я бы вздремнул малеха, — ответил Леньчик, уставший на погрузочно-разгрузочных работах больше других. — Сил никаких нет!
— А я вообще против! — неожиданно заявил я.
— Ты чего, Сержик? — возмущенно накинулся на меня Патлас. — Обмыть такое бабло надо обязательно! А то потом удачи не будет!
— Действительно, Серега? — повернулся ко мне Леня. — Обмыть надо!
— Пацаны, вы, по-ходу, забыли, на кой хер мы во Владик перлись? — решил я напомнить своим друзьям о самом важном на текущий момент деле в их жизни. — В институт поступать! До первого экзамена — два дня, а вы ни ухом, ни рылом! А еще и бухать собрались! Вот чувствую, что это наши последние совместно проведенные с вами денечки!
— Да, — неожиданно помрачнел Леньчик, — готовиться надо…
— Давайте так, — предложил я, — сейчас давим харю, потом день занимаемся, а после слегка побухаем. Но только по чуть-чуть!
— Да мы, конечно, по чуть-чуть, без фанатизма! — согласился со мной Патлас.
— Лень, устраивает такой расклад? — спросил я хозяина квартиры.
— Вполне! — Согласно кивнул он. — Я тогда, пока вы будете гранит науки грызть, суетну поляну, да и долг корефуле верну.
Договорившись, мы разбрелись по шконкам и провались в блаженный крепкий сон. А вот с утра наше драгоценное самочувствие оказалось не очень: ломили натруженные непосильной работой мышцы, особенно досталось спине.
— Ох-ох, че ж я маленьким не сдох? — пожаловался мне в такой вот иносказательной форме Патлас. — Можно, я еще полежу?
— Нет! — оборвал его жалобные стоны Леня. — Подъем! Прогуляемся до столовки, мышцы разомнутся…
Он оказался прав: после небольшой прогулки, вкусного сытного завтрака, уже по времени приблизившегося к обеду, мы практически пришли в норму.
— Валите заниматься! — распорядился Леня. — А к вечеру я все приготовлю — вот тогда и отметим.
Вернувшись домой, я принялся вколачивать хоть какие-то знания в головы совсем обленившимся без учебы друзьям. И результат моей «работы» меня совсем не порадовал! И как они в школе экзамены-то сдали и получили аттестаты? Я, конечно, не стал им об этом говорить, чтобы не опускать их чувства собственного достоинства ниже плинтуса, а то совсем упадут духом. Пусть хотя бы помечтают о поступлении в высшее учебное заведение. Но определенные выводы для себя сделал: если уж повезет кому-нибудь из них поступить — то это будет самым настоящим чудом. Билет, может, какой знакомый вытащат, или еще чего приключится. Но прекращать подготовку я не стал, продолжая вываливать на них горы информации.
Первым, уже к вечеру, не выдержал и взмолился Патлас:
— Серж, все! Не могу я больше! Моя башка сейчас совсем лопнет от напряжения! Все равно ничего не запомню!
— Ну да, — произнес Леньчик, — перед смертью не надышишься!
— Как знаете, пацаны, — пожал я плечами, — мое дело предложить…
— Ладно, Серый, не парься ты! Нам достаточно, правда, Леньчик! — спросил он. Толстячок лишь лениво кивнул на это головой. — Я это, пойду Лене с хавкой помогу, — добавил он, стремительно исчезая на кухне, где, уже, наверное, с час, колдовал вернувшийся Леня, затаренный продуктами.
— Хозяин барин, — бросил я ему в спину, но он меня уже не слышал.
Отмечать решили как обычно — во дворе. Очень уж на свежем воздухе было здорово! Жара спала, приятная прохлада… Да и вообще, если есть возможность побухать на улице, какого хрена
