— Мрак и Свет им в помощь. Если узнают что интересное, пусть мне скажут — с удовольствием стану их адептом… А фурии оборзели. Я понимаю, что атака на Каритек — не налет на полуразвалившийся баронский замок с гнилой крышей. Но — тридцать тысяч? Не слишком ли дорого?
— Фуриям пойдет только половина. Пятнадцать тысяч заберет себе Эртрикс. Ты же не думаешь, что он снял Покров бесплатно, лишь для того, чтобы продолжать следить за твоей прокачкой? Подобные ему создания ищут выгоду везде. И обычно находят.
Надо срочно выбиваться в демоны, подумал я, и спросил:
— А ты? Что поимеешь с моего спасения ты?
— Мое участие в нем, если сравнивать с вкладом фурий и Эртрикса, не так уж велико, — скромно ответил Айк. — К операции я подключился случайно. Когда тебя начали возить в клетке по деревням, трубя о твоей поимке на все герцогство, я, естественно, тоже о ней услышал. О том, что Люцифер ушел в Арнаур, узнал в «Сухой гавани». Догадался, зачем, и встретил его на выходе из леса. Он собирался ждать тебя под стенами Каритека в надежде, что сбежав в суматохе, ты спрячешься в Подземном городе или каналах ливневой канализации, а после сумеешь как-то выбраться. Я предложил помощь и пообещал увеличить твои шансы. Деньги мне не нужны — у меня другой интерес. Но прежде чем продолжить разговор, может, перекусим?
Не дожидаясь ответа, Айк достал из своей котомки хлеб, вино, копченое мясо. До того, как он затянул горловину, я успел заметить внутри скромного по размеру мешка множество кульков и свертков, промеж которых торчали горлышки бутылок. Похоже, котомка имела те же свойства, что и доставшийся мне колдовской футляр вампира, и в ней помещалось гораздо больше, чем можно было предположить. За неимением стола мы разложили съестное на эгиде и тут же воздали ему должное несмотря на висевшую в мертвецкой трупную вонь, настолько густую, что ее хотелось разогнать рукой.
— Я много думал о том, что ты рассказал в нашу первую встречу, — произнес Айк, как только мы утолили первый голод. — О твоем мире, об этих ваших играх, которые, как ты утверждаешь, были предшественницами вселенных Версума. И понял многое из того, в чем не разобрался сразу. Затем сравнил новые знания с тем, что мне было известно. И, кажется, нашел способ использовать их для развития… Скажи, тебя не смущало, что у Герхарда всего-навсего семьдесят четвертый уровень, хотя должен быть гораздо выше?
— Ну, должен или не должен — я так не рассуждал, — пожал плечами я. — Однако, как ты недавно заметил, его именуют великим. И мне действительно показалось необычным это несоответствие. В моем понимании, чтоб быть великим, маг должен под сотый уровень иметь.
— Тут ты ошибся, — улыбнулся Айк. — Титул «великий» присваивается за большие заслуги, если волшебник добился чего-то выдающегося. И Герхард свой статус получил давно, сразу после перехода со средних уровней на высокие. Но потом прогресс замедлился, и сейчас его семьдесят четвертый совершенно не соответствует положению главного мага герцогства. Он должен вровень с Генрихом стоять, а не отставать на восемь ступеней. Как думаешь, в чем причина?
Я сморщил нос и хлебнул вина. Не люблю экзаменов на сообразительность. Только Айк ведь не для забавы спрашивает. Видно, считает, что так я лучше пойму дальнейшее.
— Наверно, дело в переброске рекрутов, — предположил я. — Герхард уделяет ей много времени и сил. И уже давно. А раз нарушает законы относительно использования магии, то и полезной отдачи от системы не получает. Он пашет как вол, — но прокачиваться на этом не может. Весь рост у него идет лишь за счет каких-то других действий, помимо переброски.
— Точно! — довольно сказал Айк. — А теперь подумай: зачем он так поступает? В угоду герцогу?
— Нет. Без Герхарда герцог не имел бы и понятия, что переброска возможна. Не говоря про осуществление ее на практике.
— Опять верно. Тогда почему Герхард из года в год тормозит сам себя в развитии?
— Э-э-э… Должно быть… Стоп, Айк, тут я уже только гадать могу! Что я знаю о мотивах магов, тем паче высокоуровневых?
— А ты рассуди с точки зрения здравого смысла, общего для всех разумных.
— Если так… Если так, я бы сказал, что Герхард рассчитывает взять большой куш, ради которого стоит пренебречь мелкими выгодами. Или уже взял.
— Правильно, только без «или» и пренебрежения. Один солидный куш он получил, когда герцог сделал его главным магом герцогства, — как раз после открытия способа переброски рекрутов. Сейчас Герхард пользуется всеми преимуществами своего положения — многие из них неочевидны, однако существенны. А в конце его ждет приз от системы, которым он с лихвой компенсирует задержку развития. Ты говорил, что в твоем мире разработчики нередко оплачивали денежными и внутриигровыми наградами обнаружение «дыр» в созданных ими системах. Демиурги должны были поступать так же, с той только разницей, что деньги в их время уже потеряли для жителей Земли былое значение. Да и те, кто стал гражданами Версума, в любом случае предпочли бы внутриигровые награды денежным, так как их жизнь целиком протекала в выбранных ими вселенных.
— То есть сейчас Герхард шифруется от системы, а в будущем сам раскроет, что и как он делает?.. Постой: он настойчиво убеждал герцога прекратить переброску. Говорил, что риск слишком велик. Я сам слышал.
— Видно, не так велик, как он преподносил это Генриху. Видно, Герхард просто набивал себе цену ради упрочения своего положения при герцогском дворе и получения еще каких-то дополнительных подачек. Генрих ведь понимает, что в случае провала основные неприятности поимеет не он, а маг. Герхард понимает, что его патрон это понимает, и без стеснения давит на него. Сам же убежден, что находится в безопасности. Иначе взял бы приз от системы сразу, а не ждал столько лет.
— А сколько еще, по-твоему, он намерен тянуть?
— Так долго, как только получится. Говорю же: Герхард решил собрать со своего проекта все что возможно. А потом он его завершит, и герцог ничего не сможет с этим сделать, да и не захочет. Переброска имеет смысл лишь до тех пор, пока у Герхарда на нее монополия. Король исправно получает рекрутов в Народное ополчение, при этом еще и ослабляя соседние державы. Оргой ворует новобранцев в других королевствах, в первую очередь близко расположенных, а сам аналогичных потерь не несет. Герхард из года в год продолжает игру — по каким-то причинам он уверен, что система его не расколет. Однако тимойские, имперские и какие угодно другие маги могут самостоятельно освоить переброску уже потому, что на это оказался способен Герхард. Как только у него зародится подозрение, что конкуренты близки к разгадке, он и прикроет лавочку.
— Ну и зачем ты мне все это рассказал? Не для того же, чтоб время скоротать. Давай, колись — какое отношение имеет затея Герхарда к нам с тобой?
— А такое, что мы вполне способны провернуть примерно то же самое — найти большую-пребольшую дыру в системе и получить за свое открытие большую-пребольшую награду.
— И как? Изложи.
— С радостью! — ответил Айк, однако продолжить не успел. Снаружи послышался шум. Кажется, к мертвецкой подъезжала повозка.
