Последние дни я почти не спал, а мне важно было хорошо выспаться и отдохнуть, чтобы вернуться в прежний ритм жизни.
— За время твоего отсутствия кое-что случилось… — неуверенно начала она. — Олег в курсе этой проблемы, но я попросила его ничего тебе не говорить до твоего возвращения… — я нахмурился.
О несчастном случае на стройке я тоже ничего и никому не говорил, но вполне по понятным причинам. Я не хотел вызывать лишних тревог и волнений в женской обители. А что Полину заставило умолчать о возникших проблемах в мое отсутствие?
— Я слушаю, Полина, — она вдруг сильно побледнела, опустив глаза на мою грудь.
— Роберт… — в голосе послышалась паника.
— Черт, — выругался, я вспомнив, что снял майку во сне.
С правой стороны груди все было черным от удара, и выглядело в самом деле жутко.
— Ты… Что случилось… — она осеклась, а ее взгляд тут же поплыл.
— Спокойно, Полина… Это всего лишь синяк… Нос зажми, — я попытался пошутить, но она не оценила этой попытки, а у меня на лбу выступила испарина от напряжения.
В прошлый раз, когда она так побелела, я ловил ее ванной и останавливал кровь несколько минут, которая хлестала из ее носа фонтаном. А сейчас я не уверен, что у меня хватит сил поднять ее на руки.
— Случился небольшой несчастный случай на стройке. Все обошлось. Жить буду. Никто не умер.
— И ты ничего никому не сказал… — потрясенно выдохнула она, не сводя расширенных глаз с моей груди.
— А должен был? Чтобы навести паники? И как бы ты мне помогла на расстоянии? Или может быть бросила детей, и помчалась ко мне?
— Я не знаю… Но…
— Все в порядке, Полина, — спокойно проговорил я. — Что у вас случилось в мое отсутствие?
Ей потребовалось целая минута, чтобы перестать рассматривать меня огромными, испуганными глазами.
— Лиза… — тихо выговорила она спустя паузу. — Она рылась у тебя в кабинете, вынесла несколько важных документов… Собиралась связаться с каким-то репортером из желтой газеты и продать ему эту информацию. Олег помог разобраться с этим вопросом. Естественно, наутро ее уже не было в доме.
— Даже так… — задумчиво протянул я.
Неужели я так мог ошибаться в ней?
— А еще я выяснила некоторые подробности, о которых ты умолчал ранее… Почему ты не сказал, что у Кристины было две девочки? — в ее глазах заблестели слезы.
— Это знание как-нибудь помогло бы их всех вернуть? — я скептически посмотрел ей в лицо.
Я изначально не собирался говорить Полине о том, что мы с Кристиной проводили процедуру ЭКО, и что девочек на самом деле было две, а одна из них погибла. И что эта погибшая малышка скорее всего была моей родной сестрой, а не дочерью. Но раз теперь ей стало об этом известно, тем лучше: между нами больше не будет никаких тайн и недомолвок.
— Кристина сдружилась с моей матерью, но я и подумать не мог, что до такой степени… Как и не знал, что они решились на подобное за моей спиной. Кроме них, видимо, никто не был в курсе. Я имею в виду себя и отца. Но теперь хотя бы понимаю, зачем Кристине потребовались такие суммы и консультации врачей в других клиниках.
— Так получается, что та малышка… Это погибла твоя сестра, да? — я втянул воздух через нос. Сколько бы времени не прошло, а говорить об этом было все так же тяжело, как и несколько месяцев назад.
— Скорее всего, — ответил я, пытаясь проглотить горький комок, который подступил к горлу.
— Есть что-то, о чем я еще не знаю?
— Нет. Теперь ты все знаешь. У меня больше нет от тебя никаких секретов. И Лиза… В ту ночь перед моим отлетом в Екатеринбург, она приходила ко мне в кабинет. Видимо, ее задел мой отказ. Ты оказалась права на ее счет. Следовало еще раньше разорвать с ней контракт.
— Той ночью, когда я приходила к тебе… Я все слышала, — ее щеки загорелись румянцем. — Это вышло случайно, но в тот момент… Мне стало очень больно, когда я представила вас вместе… А потом я увидела, как Лиза выбежала из твоего кабинета вся в слезах…
— А сегодня утром? Что за акт щедрости и чем я такое заслужил? — против воли губы растянулись в усмешку.
— Тебе не понравилось просыпаться рядом со мной?
— И все же?
— Ты выглядел очень уставшим… И сейчас ни чуть не лучше… — она опустила глаза на мою грудь, а в ее глазах снова промелькнула тревога. — Ты уверен, что не нужно показаться врачу? Просто…
— Уверен, — мягко перебил ее, и внимательно всмотрелся в красивое и встревоженное лицо. — Я уже у него был. Со мной все будет хорошо. Дети спят? — Полина быстро кивнула, и указала глазами на тумбочку, на которой стояла видео няня.
— Иди ко мне… — потянул ее на себя и усадил сверху, обхватывая руками стройные бедра. — Надеюсь, в следующий раз мне не нужно будет что-нибудь сломать, чтобы ты еще раз осталась со мной на всю ночь? — я не смог сдержать улыбки.
Полина нежно погладила кончиками пальцев мою грудь, рядом с синяком, и так посмотрела, что все внутри сжалось.
— Хочешь, чтобы я осталась с тобой? Спать?
— И не только. Сегодня так уж и быть можешь побыть немного главной, — я улыбнулся, и вжал податливое тело в свои бедра, чувствуя, что малейшее промедление с ее стороны закончится тем, что она упустит свой шанс занять главенствующую позицию, и снова окажется подо мной.
50
Полина
— Ты сегодня как обычно? До трех? — Роберт потянулся рукой к моему лицу, погладил по щеке, и оставил на губах нежный поцелуй.
Это стало нечто вроде ритуала: по утрам он всегда подвозил меня до работы, и целовал на прощание. В бесконечной суете и днях, которые сменяли друг друга, я чувствовала себя почти счастливым человеком. Абсолютно счастливым, если бы смогла хорошенько высыпаться: Дамира была беспокойным ребенком, и на ее фоне Сафина казалась настоящим ангелом.
— До четырех. Сегодня четверг, — напомнила я.
— Точно, — кивнул он. — Никак не привыкну, что по четвергам ты задерживаешься, — он еще раз поцеловал меня, а после я открыла дверцу и выпорхнула на улицу.
В клинике на Казаринсокй я проработала месяц. А чувствовала себя так, будто провела здесь не меньше года. Успела сдружиться с коллективом, привыкла к новому распорядку дня. И не только к своему, но и Сафины: дочка снова ходила в сад и посещала кружки. За Дамирой в часы моего отсутствия присматривала няня, а с мамой Роберта всегда находилась Тамила. Очень отдаленно, но мы начали походить на настоящую и дружную семью. Усилия прикладывались с обеих сторон, поэтому достигать взаимопонимания во многих вопросах получалось значительно проще. Два раза в неделю мы встречались с Сабицкими, бывало, на все воскресенье я отвозила Сафину к Тихомировым. А каждый вечер мы вчетвером выходили гулять после ужина. В жизни появилось подобие организованности и порядка, а еще много свободного времени. Мне больше не нужно было брать ночных дежурств, думать о том, как везде успеть и кто отвезет Сафину на кружки или заберет из садика. Часть обязанностей на себя взял Роберт. Рядом с ним я впервые чувствовала себя настолько необходимой, желанной и защищенной.
