– Ага. Радость по-английски.
– А-а-а! Мне нравится, слушай. Джой энджой… – запел Серый, делая вид, что играет на гитаре, и Ева рассмеялась. Не успела даже моргнуть, как этот нахал сделал ещё один шаг вперёд, приобнял её и закружил в танце, напевая:
– Wоrds likе viоlеnсе
Вrеаk thе silеnсе…
А дальше по–русски:
– На-на-най-на-на…
– Какие-то цыганские мотивы, – заметила Ева, ощущая, как от широкой улыбки начинают болеть щёки. – Слова не помнишь?
– Неа. На-най-на-на…
– Я тоже не помню.
– Какая разница? Всё равно ни хрена не понятно, о чём поют. В инглише я не силён.
– Здесь просто. Слова, словно насилие, ломают молчание. Это дословно.
– Смотря какие слова… – протянул Серый, поднял руку и, не стесняясь – хотя о чём она вообще, стеснение – не про этого парня, – дотронулся до Евиной пряди волос. Потом и вовсе запустил ладонь поглубже, обхватывая затылок. - Красивые у тебя…
– Глаза? - она усмехнулась. Почему-то отталкивать этого обаятельного парнишку не хотелось.
– И глаза тоже. Хочешь, песню про тебя спою сегодня вечером?
– Прям про меня?
– Прям про тебя.
И улыбка на пол-лица. Лукавая такая.
– Спой. Я даже подпою, если узнаю.
Кажется, он хотел сказать что-то ещё, но не успел – в кустах громко зашуршало,и прямо перед ними возникла хмурая Ната. Нахмурилась еще больше, услышав двойное «привет»,и ломанулась в следующие кусты.
– Драго донесёт, - проговорил Серый спокойно, когда шуршание стихло.
– Тебе не всё равно? – спросила Ева с ехидцей.
– Всё равно, - улыбка парня наполнилась предвкушением. - Ну, почти всё равно… Знаешь, как это прикольно – дразнить зверя?
– Не знаю.
– Да ну. Врёшь!
– Вру, - призналась Ева и расхохоталась, ощущая себя абсолютно и бесповоротно счастливой.
Дэн
После завтрака Стас с Егором, Димыч и Никитка, хорошо показавшие себя вчера, а также девчонки – Лена и Ната, – отправились покорять Пельмень на маршрутах второй и третьей категории сложности, каждый в составе своей четвёрки.
Сане я разрешил вместе с Драго отрабатывать лазанье с нижней страховкой. Сначала на пробитой шлямбурами трассе, потом и на дикой скале с использованием закладок. С ними увязалась Дита, но она не столько пыталась чему-то научиться, сколько строила глазки смущающемуся парнишке. Дита вообще уверена, что всё, что ей нужно, она уже умеет, и если и увлекается чем-то ещё,то исключительно со скуки. Позже к ним присоединились другие девчонки, тренируясь лазить с верхней на провешанных* Санькой трассах.
*Провешанная трасса – трасса с организованной из статики верхней страховкой. Веревка пропущена через верхнюю станцию, а два конца её болтаются у земли и ждут своих героев: скалолаза и страхующего.
Ведьма смотреть на «весь этот беспредел» отказалась, спряталась за палаткой и что-то записывала. Наверное, сказочку, где всех нас, а особенно меня, расчленяет тупой пилой. Вчерашний подъем, если не ошибаюсь, дался ей немногим проще моего.
Я же с остервенением траверсировал по стенке, не поднимаясь выше трёх метров и позволяя телу вспомнить, на что оно способно. Например, пройтись по нависающей стеночке на однопальцевых зацепах. Тем смешнее выглядела моя вчерашняя паника на простейшем маршруте.
Периодически я косился на Саньку. Мелкий постигал тонкости скалолазанья и звонко переговаривался с Драго. Да уж, наш великан – сильный, бесстрашный, но не безрассудный, надежный, как скала, - куда больше подходил на роль кумира и образца для подражания.
Я мысленно поржал с себя: да ты ревнуешь, парень! Глупейшим образом ревнуешь. Твоё личное солнце светит не тебе? Xа-ха. Но с какого перепуга твоё личное-то? Впереди две недели похода – а дальше ваши пути разбегутся, и вполне возможно, вы больше никогда не встретитесь. Особенно если мелкий разочаруется в тебе окончательно…
Саша
Дэн почему-то меня избегает. Может… может, он соврал, что не дозвонился Инессе, а на самом деле дозвонился?..
Нет. Не стал бы Дэн мне врать.
Наверное…
Но хоть какая-то радость – я наконец могу лазить с нижней страховкой! Это, конечно, ура, но учил меня не Дэн, а Драго, который, разумеется, классный, но – не Дэн… Мне всё равно было интересно, но…
Что же с ним такое? Вдруг я могу помочь? Надо будет постараться расспросить.
После обеда мы все, кроме Евы, отмахнувшейся от меня «приступом вдохновения», пошли снова покорять Пельмень, но уже по другим маршрутам. А Дэн со Стасом отправились на «двоечку» с парой девчонок, которые хоть и не барбосы, но всё равно нагло на него облизываются. И радость от того, что я шла первой в связке – с Драго, Никитой и Дитой, чтоб ей пусто было, - омрачалась тем, что Дэн меня избегает.
Наверное, он не спал сегодня утром и ощутил, что я лежала буквально на нём. И… вдруг догадался?.. Возбудился же. Или всё-таки не догадался?!
Вот ведь чебурек! Даже не знаю, что хуже. Если проснулся и догадался – плохо, но если проснулся и не догадался – это… нет, это уже не чебурек. Как сказал бы папенций – это хренов апокалипсис!
А Дэн сказал бы «песец». Это я теперь точно знаю.
Моя связка шла по вчерашней «единичке». А «двоечка» Дэна пролегала совсем рядом, метрах в двадцати от нас. Солнце светило сбоку, и я могла хорошо видеть Дэна и его связку, а вот он из-за слепящих глаза лучей вряд ли мог меня рассмотреть. И я этим бессовестно пользовалась, поглядывая в его сторону. И мрачнела, и мрачнела…
Дэн слишком мило улыбался этим подружкам. И мне всё больше хотелось запустить в них камнем. А лучше сразу целой скалой. Ρакетным комплексом «Драго», например…
К третьей станции маршруты наши сблизились ещё больше, и теперь я видела соседей совсем чётко. И вдруг заметила странность: пока рядом с Дэном никого не было, он мрачнел и становился каким-то натянутым. От вчерашнего счастья не осталось и намёка. Если честно, то и девчонкам он улыбался как-то неискренне. Я ведь знаю, как выглядит его настоящая улыбка.
А ещё он всё время шёл вторым в связке.
Поднимаясь на четвёртую верёвку, я снова засмотрелась на хмурого Дэна. И тут камень, за который я взялась, ожил, в смысле сдвинулся с места. От неожиданности я его выпустила, потеряла равновесие и, сделав пару бесполезных хватательных движений, полетела вниз…
Дэн
Крик и это зрелище – Сани, летящего в лучах заката, – заставили меня вспомнить все страхи и кошмары, пережитые за всю жизнь.
