Миссис Уилсон: Конечно! Вон тот справа! Он здесь не в капюшоне и походку того первого не копирует, но гляньте, как у него при каждом шаге опускается плечо. И как он его потирает – точь-в-точь как парень в магазине перед тем, как вытащить нож.
Мистер Тернер: Мы здесь для рассмотрения апелляции мистера Туми. Какое отношение к ней имеет прохожий, личность которого не установлена?
Судья Уэйт: Понимаю вас, мистер Тернер. Мисс Константин, у вас есть еще вопросы, которые напрямую относятся к делу?
Мисс Константин: Нет, Ваша честь. Надеюсь, мы вернемся к этому разговору позже, если дело будет возобновлено.
Представитель обвинения, мистер Тернер, фыркает в кулак. Герти оборачивается и обдает его презрением. Помню, как в прошлый раз Тернер издевался над Ричи. Называл его уголовником, агрессивным преступником, испорченным ребенком, который берет что вздумается. Тернер бледнеет. К моему удовольствию, накидка и парик не спасают его от испепеляющих взглядов Герти.
Встречаюсь глазами с Ричи и, впервые за весь день, расплываюсь в искренней улыбке.
* * *
В перерыве выхожу на улицу и включаю телефон. Сердце не то чтобы бьется быстрее, оно бьется… громче. Сильнее. Все вокруг стало ярче, выпуклее: покупаю кофе, и он кажется крепче; сквозь облака проглядывает ослепительное жаркое солнце. Невероятно, как хорошо все идет. Герти так и сыплет аргументами – и что бы она ни сказала, звучит убедительно. Судьи то и дело кивают. В прошлый раз никто не кивнул ни разу.
Столько раз это себе представлял, а теперь наблюдаю воочию. Как в сказке.
Несколько сообщений от Тиффи. Набираю короткий ответ. Ладони вспотели, боюсь облечь чувства в слова и сглазить. Жаль, нельзя позвонить. Выхожу в «Фейсбук» на страницу Таши Чай-Латте – Тиффи пишет, что она снимает презентацию. Там уже вывешено видео с тысячами просмотров; судя по сводчатому потолку на картинке, то самое.
Смотрю, усаживаясь на скамейке около здания суда и не обращая внимания на стадо папарацци, которые пасутся здесь в надежде подзаработать.
Кэтрин выступает с благодарственной речью. Называет Тиффи. Улыбаюсь. По рассказам Тиффи, редактора часто забывают, а дизайнера – и подавно. Поднимаясь следом за Тиффи на сцену, Рейчел улыбается до ушей.
Камера дергается. Кто-то пробивается сквозь толпу и вспрыгивает на сцену. Узнаю Джастина…
Накатывает сильнейшее желание бросить суд и мчаться в Ислингтон. Следом тут же чувствую вину перед Ричи. Выпрямляюсь, глядя на маленький экран.
Видео кончается после того, как она говорит «да».
Удивляюсь, до чего же больно. Наверное, по-настоящему понимаешь, как относишься к женщине, только тогда, когда она соглашается выйти за другого.
61. Тиффи
Джастин тянет меня со сцены за кулисы. Я подчиняюсь – больше всего на свете хочу, чтобы исчезли шум, свет и толпа, но, как только мы оказываемся за занавесом, вырываю руку. Охаю от боли – хватка у него крепкая. Мы в узком темном пространстве сбоку от сцены. Кроме нас здесь только парень в черном с рацией и кучей проводов у ног.
– Тиффи… – начинает Джастин.
Отчетливо слышу в его голосе фальшивую робость.
– Какого черта!..
Меня всю трясет; тяжело стоять, да еще на каблуках.
– Что ты тут устроил?!
– В смысле, устроил? – Протягивает ко мне руки.
Из-за занавеса врывается Рейчел, скидывая туфли.
– Тифф… Тиффи!
Разворачиваюсь. Она налетает на меня и крепко обнимает. Джастин смотрит на нас сверху вниз, чуть прищурясь, – что-то обдумывает. Я тычусь лицом в густую копну косичек Рейчел и очень-очень стараюсь не заплакать.
– Тиффи! – зовет кто-то еще.
Это Мо. Не пойму, где он.
– Друзья пришли тебя поздравить, – великодушно объявляет Джастин, но его поза скованна и неестественна.
– Мо!
Он появляется из-за спины Джастина через кулисы, которые отделяют нас от основного помещения за сценой; без пиджака, волосы растрепаны, похоже бежал сюда.
Через секунду он рядом. Слышу, где-то позади Кэтрин храбро пытается привлечь внимание аудитории к книге. Джастин обозревает нашу троицу. Рейчел держит меня в объятьях, и я, опираясь на нее, смотрю на него в упор.
– Ты прекрасно знаешь, что я не сказала «да», – говорю я ровно.
– В смысле? – Делает большие глаза.
Встряхиваю головой. Снова знакомое ноющее чувство, будто что-то не так.
– Ты не заставишь меня поверить в ложь.
В его взгляде что-то мелькает. Наверное, думает: «Еще как! Не в первый раз!»
– Больше не заставишь. А знаешь, как такое называется? Газлайтинг. Вид психологического насилия. Когда говоришь, что все не так, как я вижу своими глазами.
Он ошарашен. Не знаю, заметят ли Мо с Рейчел, но я отчетливо вижу: для него это удар. Прежняя Тиффи никогда бы не сказала «газлайтинг» или «насилие». Джастин дрогнул. На меня накатывает волна пугающей радости, будто стоишь возле железной дороги и рядом проносится поезд.
– Нет, ты согласилась!
Сквозь занавес со сцены пробивается свет, прочерчивая узкую желтую полосу на его затененном лице.
– Я слышал! И потом… Ты же хочешь выйти за меня, Тиффи? Мы с тобой одно целое!
Опять тянется ко мне. Явный спектакль. Отстраняюсь, и Рейчел молниеносно бьет его по руке.
Джастин останавливается и молчит. Когда заговаривает, его голос спокоен и чуть обижен.
– За что?
– Не трогай ее! – рявкает Рейчел.
– По-моему, тебе надо уйти, Джастин, – вступает Мо.
– В чем дело, Тиффи? – спрашивает тот по-прежнему мягко. – Твои друзья сердятся на меня, потому что мы поссорились?
Пытается придвинуться, дюйм за дюймом, однако Рейчел меня крепко держит, Мо стоит рядом, и вместе мы – сила.
– Можно задать тебе вопрос? – вдруг спрашиваю я.
– Конечно.
– Посторонним здесь нельзя, – раздраженно произносит звукооператор в черном, и в тот же момент толпа в зале взрывается бурными аплодисментами.
Я его игнорирую, не отрывая взгляда от Джастина.
– Как ты узнал, что я здесь?
– Шутишь? А реклама, Тиффи? Стоит только зайти в интернет!
– Как ты узнал, что я буду на презентации? Что я вообще работала над книгой?
Я знаю, что права. Вижу, как забегали его глаза. Засовывает палец под ворот рубашки.
– Как ты узнал, что я буду на презентации в Шордиче? И на корабле?
Джастин обескуражен. Он презрительно фыркает и впервые за вечер бросает на меня недобрый взгляд. Вот это уже Джастин, которого я помню.
