Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
Пока Артур говорил, она ждала, когда же история примет неожиданный поворот. Когда все пойдет наперекосяк. Но вот отец уже остановил машину и выжидающе смотрел на нее — мол, я закончил, скажи что-нибудь.
— Что там за мальчик, — выдавила Мэгги.
— Не понял?
— Тот мальчик на фотографиях. Кто он.
Артур важно кивнул:
— Ах да. Рядом с нашей станцией жила семья, и у них был сын. Он к нам иногда заглядывал. Понимать друг друга мы не понимали, но это не мешало нам славно проводить время вместе. Хороший был мальчонка: просто приходил и смотрел, как я работаю. Мы с ним подружились, можно сказать. А те фотографии сделал мой коллега. На старый пленочный фотоаппарат. Недавно я их оцифровал и распечатал. Мне кажется, они немного оживляют дом, а ты как думаешь?
Немного оживляют дом.
Мэгги затрясло.
— Нет.
Артур вырубил двигатель:
— В смысле?
— Нет. Ты ошибаешься. Они не оживляют дом. По-моему, все ровно наоборот.
— Что ты такое говоришь?
— Я все знаю. Знаю, что там случилось.
Артур напрягся:
— Поясни.
— Я знаю про мух, пап! И про сонную болезнь!
Ее слова повисли в воздухе. Артур откашлялся:
— Итан тоже знает?
— Нет. Но должен бы. Не понимаю, как ты с этим живешь! Серьезно. Столько бед натворил… Наслал чуму на целую деревню — пусть и ненарочно, — а потом просто взял и уехал. Безнаказанно…
— Безнаказанно? — перебил он. — Безнаказанно?! А тебе не приходило в голову, что с тех пор я сам себя казню — каждый божий день?
— Это не одно и то же!
— Знаю, что не одно и то же! Знаю, черт подери! Я ждал кары всю жизнь! Каждое утро я просыпался и прислушивался… — Он хлопнул в ладоши. — Но нет! Ничего не менялось! Я по-прежнему чувствовал себя последним гадом! Но вот что я тебе скажу, дорогая моя. Когда день расплаты наконец настанет, приговор выносить будешь не ты. Можешь что угодно обо мне думать, таить на меня любые обиды, но ради бога — не суди меня за это! Ты просто не имеешь права. Тебя там не было.
Мэгги приросла к сиденью. Она и раньше слышала, как отец орет, но такого надрыва и самобичевания прежде за ним не замечала.
— Пойдем, — помотав головой, сказал он. — Давай постараемся не испортить утро.
Мэгги выглянула в окно. Она была так поглощена его историей, что даже не смотрела, куда они едут.
Приют для бездомных животных «Будущий друг» расположился в районе Хилл — итальянском квартале с пекарнями, церквями и пожарными гидрантами, раскрашенными в итальянский триколор. На углу Уилсон- и Маркони-стрит возвышалась во всем своем кирпично-терракотовом великолепии римско-католическая церковь Святого Амвросия. В миле от нее находился парк Саблетт, где некогда работал Женский дом призрения — в XIX веке там лечили и обучали необходимым для жизни навыкам проституток.
Мэгги хорошо знала эти места: в юности она почти все свободное время проводила в приюте, вмещавшем около четырехсот бездомных животных (кроме того, там проводили недорогие операции по кастрации/стерилизации и бесплатно раздавали малоимущим корм для животных). Она с детства была неравнодушна к зверью, особенно к собакам. (Кошки — слишком самовлюбленные, критичные и независимые, слишком похожие на людей — не отвечали Мэгги взаимной любовью, а значит, и возиться с ними не стоило. Кроме того, они были чересчур умные, а Мэгги, дитя университетского профессора, ум не ценила.) Собаки были ее слабостью, ахиллесовым животным: одним взмахом глупого, пушистого хвоста они вмиг рассеивали ее черную тоску.
Долгие годы она работала волонтером в приюте: каждое воскресенье приезжала туда кормить, ласкать и развлекать бездомных псов. Однако нагрузка в университете и растущий интерес к людским страданиям не позволили ей заниматься этим и дальше. Она скучала по зверям. В Дэнфорте ее общение с животными ограничивалось контактным зоопарком, который открывался в кампусе во время сессий — для снятия студенческого стресса. В Риджвуде у нее был только Цветик, несчастный лабрадор семьи Накахара, сутками напролет сидевший в своем захламленном углу.
Вслед за отцом Мэгги вошла в приют. Факт признания им своей вины ставил ее в непростое положение. Как можно стыдить того, кто и сам прекрасно себя стыдит? Артурово самобичевание лишало ее удовольствия, которое она получала, бичуя его. Где этот человек пропадал всю жизнь? И зачем они приехали в приют?
Когда дверь за ними захлопнулась, с потолка на входе посыпалась штукатурка. Администратор за стойкой — женщина с кучерявыми волосами — извинилась перед ними за разруху.
Мэгги вздохнула. «Будущему другу» давно и катастрофически не хватало средств: приходилось сражаться за гранты и пожертвования с двумя другими приютами, расположенными неподалеку. Пару лет назад один из них (проводивший эвтаназию тем бездомным животным, которых никто не брал) распространил по району клеветнические листовки: мол, «Будущий друг» отмывает деньги. Да было бы что отмывать! «Господи, — подумала Мэгги, вспоминая ту историю, — на что только не идут люди ради возможности душить собак».
— Меня зовут Артур Альтер. Я вам звонил — говорил с Сюзанной…
— Да, это я.
— А, здравствуйте! — Он как-то жутко улыбнулся. — Вы говорили, что нам с дочерью можно у вас поработать…
— Да-да.
— Тогда рассказывайте, что делать.
Она открыла ящик, достала оттуда две собачьи расчески и положила их на стойку. То были комбинированные щетки: с одной стороны металлические зубья, с другой — щетина.
— Для новичков у нас не так много работы, — сказала Сюзанна. — Начнем с самого простого. Ступайте к вольерам и по очереди вычесывайте всех зверей. У нас много линяющих собак, а они должны выглядеть презентабельно, опрятно и супермило, чтобы их захотелось забрать домой сразу и навсегда. — Она улыбнулась, и на ее круглых румяных щеках словно поселились солнечные зайчики.
— А я не новичок, — сказала Мэгги. — Я здесь раньше работала.
— Правда? — смутилась женщина. — Что-то не узнаю вас.
— Работала, волонтерила — не важно. Давно было дело. В общем, я знаю, где находятся вольеры. — Она повернулась к Артуру. — Идем.
— Веди!
Они прошли по узкому коридору в освещенное лампами дневного света помещение, где держали собак. По обе стороны от прохода располагались индивидуальные вольеры с шлакоблочными стенами и решетчатыми дверями. Когда Мэгги только начала здесь бывать и спросила, почему собак содержат в тюремных условиях, ей ответили, что подобная обстановка не только малозатратна, но и, как ни странно, способствует пристрою животных. «Если собачкам будет здесь хорошо и привольно, никому не придет в голову их забирать, — объяснила ей тогда сотрудница приюта. — Мы играем на людской совести».
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
