давящий на череп гул давно затих. С южной дюны была видна опушка — и обломки деревьев, поломанные стволы, раскиданные на много километров. Среди бурелома поднимался неровный студенистый холм — от удара «обшивка» хасена лопнула, и стометровый «дирижабль» вывернуло наизнанку. Гедимин смотрел на останки, пытаясь понять, что поднимало огромную тварь в воздух, но видел только бесформенную слизь и бессмысленные ошмётки. «Живое,» — он досадливо поморщился. «Никогда не разбирался в биологии.»
— А нам ещё всё это утилизировать, — услышал он шёпот Вепуата. — На чём оно отожралось до таких-то размеров⁈
— База, приём, — кто-то из ликвидаторов вышел из ступора и вспомнил о работе. — Тут кратер на пять километров, весь в ксеноорганике. И поражённая зона ещё на десять. Что? Потерь нет, макаки накрыты. Понял. Ждём!
Над головой Гедимина мелькнул розоватый силуэт. Сармат схватился за оружие, но тут же опустил его — Скхаа, не обращая внимания на сарматов, ровным строем летели к югу. Он следил за ними, пока последний хвост не исчез за облаками — электрофаги летели по прямой, быстро-быстро взмахивая нелепо короткими крыльями, и никто из них не думал сворачивать.
— Мать моя пробирка, — прошептал Вепуат; он стоял на песчаном гребне, забыв и о пульте в руках, и о двух дронах, повисших над останками хасена. — Чем эта туша собиралась жрать такую мелочь⁈
— Про китов слышал? — хмыкнул кто-то из ликвидаторов, пристраивая плазмомёт на заплечные крепления. — Тоже немелкие твари… были. Ремонтник, что там с утилизатором? Не сплющился?
…Ксеноорганика разлагалась быстро — студенистый холм оседал на глазах, жижа стекала, обнажая немногочисленные элементы каркаса. Гедимин по колено в слизи распиливал плазморезом какую-то ажурную кость — белесую с прозеленью, из скреплённых концентрических эллипсов, с дугами отростков с двух сторон. Таких тут было ещё семь — каждая по десять метров в длину, прочная, как корабельная обшивка, но до странности лёгкая. Гедимин украдкой выломал кусок трубчатой структуры и сунул в карман, хотя уверен был, что воспроизвести её не удастся — по крайней мере, без биологической лаборатории Ассархаддона под боком. Плазме кость поддавалась легко — всё-таки хасен был не более чем животным и ипроновый скелет себе не отрастил.
— Бесполётная зона! Сверните на север! — донеслось с побережья — там висели над мокрыми дюнами полицейские глайдеры. — Повторяю — сверните на север!
Гедимин огляделся по сторонам, помахал освободившемуся погрузчику и, переступая через обрывки волокнистых «тросов», побрёл к следующей кости. Слева гудели насосы, и чавкала слизь, понемногу перекачиваемая в цистерну. Ещё одну, наполненную, прицепили к гусеничному тягачу, и он медленно отползал к шоссе. Из трубы донёсся скрежет — вместе с жижей засосали комок «тросов», и насос заглох. Кто-то из ликвидаторов кинулся прочищать.
— Бесполётная зона! — снова послышалось с севера. — Съёмка? Садитесь здесь. Только дроны… один дрон! Нет, запрещено. У тесков спросите. Не мешайте работе! Эй, в зелёном «Бьюике», — двадцать метров к северу! Двадцать к северу, немедленно!
В наушниках кто-то нервно хихикнул.
— Ремонтник, над тобой съёмочный дрон.
Гедимин недовольно сощурился и продолжил резать кость, не оглядываясь на небо. «Надеюсь, в дюнах собрали все ошмётки. Нам отсюда ещё грунт вывозить. И что ему в озеро не падалось⁈»
26 августа 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Все поверхности вокруг блестели от воды и отражали золотистый силуэт — скафандр, лишённый привычной чёрной обшивки, на свету просто «горел», заставляя Гедимина щуриться. Он подошёл к ванне, выловил пригоршню пластин и, отряхнув, засунул под проточную воду. Запаха дезинфектантов он не чувствовал — но только из-за мощных фильтров, дополнительных насадок на респираторе; стоило их убрать — и от резкой вони начинало щипать глаза. «Ещё раз промыть — и на просушку,» — подумал сармат, вынимая следующую горсть пластин. «За пять минут там всё сдохло. Надо было в том лесу „Гельт“ взорвать — он бы всё продезинфицировал.»
Броня была промыта на два слоя вглубь — и всё же сармату, уже в собранном скафандре выходящему из мойки, хотелось вымыться ещё раз. Даже здесь, в штабе, он не сразу решался снять насадки с респиратора — и видел, что другие ликвидаторы тоже не торопятся подышать «свежим воздухом». Ошмётки хасена неделю гнили в лесу, на жаре, время от времени поливаемые дождями и вместе с водой разносимые по округе, — теперь их запах чувствовался от побережья. Сарматы убирали остатки растений, срезали грунт до скального основания, — но Гедимину иногда казалось, что даже гранит пропитался ксеноорганикой. Взглянув на свои руки, он снова вспомнил жирную чёрную грязь, ничуть не похожую на местные лесные почвы, и брезгливо поморщился. «Один „Гельт“ — и не пришлось бы в этом рыться. Вот для чего эти бомбы нужны на самом деле. Не для войн с „макаками“.»
— Выбрался? — Вепуат оглянулся на Гедимина и весело хмыкнул. — Вчера долго мылся, но сегодня — ещё дольше. Что-то тебе совсем поперёк горла этот хасен!
Гедимин запоздало отключил воображение, сглотнул горькую слюну и тяжело опустился на ближайший стул.
— Я же не биолог…
— Изъято три килограмма органических остатков якобы с места падения небесного хищника — хасена, — вслух прочитал Скегги, глядя на экран. — На сетевом аукционе обнаружен восьмиметровый фрагмент ловчего щупальца того же объекта. Все останки были изъяты для уничтожения. Полиция округа предупреждает о строжайшем запрете на нелицензированное хранение или переработку образцов ксеноорганики… Вот кого надо было брать в ликвидаторы. Они этим ещё и торгуют. Tza hasesh!
Гедимин поморщился. «Когда успели? Вроде мы мелкие ошмётки вывезли в первый день. А в саму „лужу“ никто из „макак“ не лез…»
Он покосился на Ренгера — тот молча сидел у окна, разбирая записи, и по нему видно было, что происходящее вокруг его не занимает. На столе было чисто, даже микросканер временно выключили, — осталось подвести итоги очередной серии опытов. «Ренгер работает. И мне надо бы,» — подумал Гедимин, отворачиваясь к стене и включая смарт. «Когда я в последний раз ставил опыты с пульсациями?»
Он пробежал взглядом по расчерченным вдоль и поперёк «записям из Города Каналов» и досадливо сощурился —
