– О, Рэнди, прямо на Оскара тянет.
Рэнди оторвался от экрана и посмотрел на Сьюзен. Прошло уже три месяца с момента приезда Сьюзен к Рэнди, и она постоянно следила за тем, как проходит судебное разбирательство. Конечно, она делала вид, что все это ее не касается, но на самом деле это было далеко не так. Даже если она клялась, что за весь день не читала ни одной газеты, она была в курсе мельчайших подробностей того, как идет процесс, и никогда не упускала шанса отпустить убийственное замечание по поводу характера своей матушки. Для Рэнди, однако, куда важнее было то, что за прошедшие месяцы Сьюзен поделилась с ним своими планами: как только Мэрилин выиграет дело, она, Рэнди и малыш переедут в Калифорнию и начнут осуществлять «Операцию Брейди», которая, как надеялся Рэнди, станет следующей фазой его жизни.
– Смотри, Рэнди, она до сих пор носит эти мерзкие обноски и даже темные очки, подделку под «Фенди», которые купила на барахолке в Ларами. – Сьюзен улыбнулась Рэнди. – Ладно, партнер, кажется, пора собирать вещи и идти на запад.
План их был прост. Рэнди с Юджином-младшим и собаками отправляется в Лос-Анджелес. Там он должен будет снять дом и жить в нем с малышом, изображая из себя отца. Сьюзен поселится где-нибудь поблизости и будет ждать, пока не уляжется буря слухов. Ей хотелось свести к минимуму любое внешнее воздействие, которое могло бы сказаться на Юджине-младшем. Но больше всего Сьюзен хотелось, чтобы ребенка держали подальше от Мэрилин.
– Эти загребущие старые лапы никогда не притронутся к Юджину. О, это будет для нее настоящей пыткой – страшнее не придумаешь – никакого доступа к Юджину.
– Рано или поздно, – ответил Рэнди, – парнишке понадобится номер социального страхования. Я хочу сказать, что формально, с точки зрения американского правительства, Юджин-младший даже не существует.
– Рэнди, Юджин-младший будет ребенком каменного века. Я вообще не стану заводить на него никаких бумаг, по крайней мере пока все не уляжется. Эти сумасшедшие репортеры набросятся на нас, как акулы. Бумажными делами мы займемся позже.
Они действовали быстро. В день своего возвращения в мир Сьюзен приехала в Питтсбург с Рэнди и Юджином-младшим и, как никогда рыдая, простилась с ними. Глава ее жизни завершилась так отчетливо, как будто за ней в книге следовала чистая страница. Затем, переодевшись в безликий молодежный наряд – широкие штаны цвета хаки и синий свитер с стоячим воротником, – Сьюзен неторопливо вошла в один из полицейских участков на окраине Питтсбурга. Волосы она причесала на манер знаменитой прически из «Семейки Блумов», связав их в тощий девчоночий хвостик, и, несмотря на возраст, выглядела обманчиво молодо. Теперь она была похожа на Сьюзен Колгейт, снятую для обложки телепрограммки. Подойдя к окну в приемной, она безошибочно почувствовала, что дежурная женщина-полицейский узнала ее – это ощущение мгновенно устанавливающегося контакта было знакомо Сьюзен с тех пор, когда она пребывала в зените своей славы. Женщина – на табличке было написано имя «Брайар» – утратила дар речи, пытаясь мысленно примирить то, что она видела воочию, с тем, что ей было известно.
– Приветствую, офицер Брайар, – задумчиво протянула Сьюзен, словно предлагая образцы сырных палочек с низким содержанием жиров. – Меня зовут Сьюзен Колгейт. Я… – она выдержала эффектную паузу, – я тут немного растерялась, может, вы меня выручите.
Офицер Брайар кивнула.
– Мы в… то есть я хочу сказать, что сейчас мы в Пенсильвании. Верно?
– В Питтсбурге.
– А число?.. Я прочла в «USA Today», на улице. Сейчас сентябрь 1997-го, кажется?
Офицер Брайар подтвердила эту информацию.
Сьюзен огляделась и увидела типичный полицейский участок, совсем как на съемочной площадке: флаг, портрет президента, пуленепробиваемые стекла и видеокамеры. Она старалась посмотреть во все камеры, понимая, что полицейское управление вполне сможет получить достаточно денег на новый парк патрульных машин, продав зрелище, которое она перед ними разыгрывает. Потом обернулась к офицеру Брайару:
– Тогда ладно. Последнее, что я помню, это то, как ехала в аэропорт Кеннеди в Нью-Йорке, чтобы попасть на самолет, летевший на побережье, и вот…
После того как налетел репортерский зверинец, Сьюзен была рада, что ее поместили в камеру в неиспользуемой части гражданской тюрьмы. Ее уединенная частная жизнь сначала с одним Юджином, а потом с Рэнди и Юджином-младшим закончилась.
Ее каникулы, во время которых она была свободна от различных личин Сьюзен Колгейт, подошли к концу.
Помощник шерифа принес Сьюзен небольшую коробочку черничного йогурта и «Цыпленка Кентукки» с картошкой. Сьюзен поблагодарила его, и он сказал:
– По-моему, вы были просто великолепны в «Семейке Блумов». Лучшей в этом сериале.
– Спасибо.
– Мы с подружкой три недели назад взяли напрокат «Залив „Динамит“» и просмотрели от начала до конца, даже ни разу не перемотав вперед, а другую пленку даже и смотреть не стали. Она точно не поверит, что я действительно увидел вас здесь.
Сьюзен ела картошку.
– А какая была другая пленка?
– «Самые ужасные автокатастрофы в Америке». Документальные кадры.
Помощник шерифа удалился, Сьюзен еще немного поела и принялась размышлять. Что ж, Юджин, не ломаю ли я сейчас снова свою жизнь? Думаешь, я чему-нибудь научилась за прошедший год? Она осторожно откусила кусочек курицы, соленой и жирной. Поняла, что хочет есть, и съела все принесенное.
Предназначенная для публики история Сьюзен, заранее разработанная ею и Рэнди, состояла в том, что она ничегошеньки не помнит с того момента, как приехала в аэропорт Кеннеди, до того, как увидела рядом с полицейским участком «США сегодня». Она скажет людям, что фото Мэрилин на первой странице, возможно, и послужило для нее толчком. Полиция часами допрашивала Сьюзен, но расследование не принесло никаких результатов.
Надо сказать, что Сьюзен, решив не общаться с прессой, чувствовала себя спокойно в прохладной и гулкой тишине тюремной камеры. Им на всю жизнь хватит кадров, заснятых камерой слежения. Она также не согласилась встретиться с Мэрилин. Сьюзен не спешила, потому что, как следовало из придуманной ею легенды, она не скучала по матери. Тоска по дому ее не мучила. Авиакомпания предложила ей перелет до Шайенна прямо сегодня вечером. Она согласилась. Самолет прибыл в полночь, и по просьбе Сьюзен она должна была увидеться с Мэрилин на следующее утро. Она сказала, что устала, растеряна и должна привести свои мысли в порядок.
Ее поместили в местную гостиницу, и спала она крепко. Проснулась Сьюзен в половине седьмого, приняла душ и надела блузку и юбку от Донны Каран, предоставленные ей авиалинией. В мини-фургоне ее провезли по Шайенну – городу, который по-настоящему никогда не был ее домом. Стояло исключительно жаркое и сухое лето, и листья на деревьях пожухли, а дороги были пыльными. Она скучала по Юджину-младшему и Рэнди. Она скучала также и по Юджину-старшему. Он был бы в восторге от элементов искусства перформанса, введенных Сьюзен в запланированную на это утро игру.
