Круг чтения Элен Берр
«Беовульф». Средневековый англосаксонский эпос (с иллюстрациями Рокуэлла Кента), 1932.
Луис Бромфилд. «Пришли дожди», 1937.
Морис Бэринг. «Дафна Эдин», 1927.
Поль Валери. «Наброски», 1941.
Роже Мартен дю Гар. «Семья Тибо», кн. 8-я, «Эпилог», 1940.
Генрих Гейне. Стихи.
Оливер Голдсмит. «Добрячок», 1768.
Джон Голсуорси. «Фриленды», 1915.
Элизабет Гоудж. «Островная магия», 1934.
Гуго фон Гофмансталь. «Сочинения в прозе», 1927.
Кеннет Грэм. «Ветер в ивах», 1908.
Федор Достоевский. «Преступление и наказание», 1866. «Вечный муж», 1970. «Подросток», 1975. «Братья Карамазовы», 1880.
Жорж Дюамель. «Жизнь мучеников», 1917.
Андре Жид. «Имморалист», 1902. «Тесные врата», 1909.
Генрик Ибсен. «Бранд», 1865.
Рокуэлл Кент. «Саламина», 1935.
Редьярд Киплинг. «Рикки-Тикки-Тави» (из «Книги джунглей», 1894). «Воскресенье на родине» (из сборника «Труды дня», 1898).
Джон Китс. «Эндимион», 1818. «Гиперион», 1819. «Моя рука — она еще живая», стихотворение, 1819. «Оды» (в частности, «Ода к осени», 1819).
Джозеф Конрад. «Сердце тьмы», 1899. «Лорд Джим», 1900.
Александр Куприн. «Поединок», 1905. «Гамбринус», 1907.
Льюис Кэрролл. «Алиса в Стране чудес», 1865. «Алиса в Зазеркалье», 1887. «Охота на Снарка», 1876.
Уолтер де Ла Мар. «Пирог павлина», 1913.
Герман Мелвилл. «Моби Дик», 1851 (с иллюстрациями Рокуэлла Кента).
Алан Александр Милн. «Винни-Пух», 1926. Стихи для детей, 1924–1927.
Чарлз Морган. «Спаркенброк», 1936.
Аксель Мунте. «Легенда о Сан-Микеле», 1929.
Ги де Пурталес. «Чудесный улов», 1937.
Райнер Мария Рильке. «Песнь о любви и смерти корнета Кристофа Рильке», 1904. «Записки Мальте Лауридса Бригге», 1910.
Лоренс Стерн. «Сентиментальное путешествие по Франции и Италии», 1768.
Лев Толстой. «Воскресение», 1900.
Мэри Уэбб. «Ушедший на землю», 1917.
Олдос Хаксли. «Эти бесполезные страницы», 1925. «Контрапункт», 1926. «Слепец в Газе», 1936.
Томас Харди. «Джуд Незаметный», 1895. «Возвращение домой», 1878.
Эрнест Хемингуэй. «Прощай, оружие!».
Антон Чехов. «Дядя Ваня», 1899. Рассказы — вероятно, в переводе на английский Констанс Гарнетт, 1917–1921.
Уильям Шекспир. «Отелло», 1604. «Кориолан», 1607. Сонеты, 1609. Три пьесы в переводе Ги де Пурталеса: «Гамлет», «Мера за меру», «Буря», 1929.
Перси Биши Шелли. «Освобожденный Прометей», 1820. «Адонис, элегия на смерть Джона Китса», 1821. «Защита поэзии», 1821.
Письмо Элен Берр сестре Денизе после ее свадьбы с Франсуа Жобом 12 августа 1943 г.
Суббота, 10 часов вечера
Dear Mrs[274] Франннсуа (произносить как написано)!
Надеюсь, ты обратишь внимание, в котором часу я тебе пишу — десять вечера — ну? это тебе ни о чем не говорит? Десять вечера — это час наших разговоров на кухне, когда, совершив удачные набеги в нужные места, обшарив буфет, кладовку, обе плиты и шкафчики, мы болтали обо всяких «глупостях» — они были безумно интересны для трудновозрастных особ, но, к счастью, быстро забывались, как только их стопы покидали заколдованный круг, выложенный надтреснутой каменной плиткой. И вот сегодня вечером я грустно поплелась «перекусить» (эвфемизм для обозначения ночного обхода). Действовала как заведено: установила две кастрюли на огнедышащее ложе и заглянула в: 1) газовую духовку (результат нулевой); 2) электрическую духовку (там стояло блюдо для запеканки, но, увы, пустое, вымытое и вычищенное, как будто постаралась ты); 3) кухонный шкафчик (несколько невзрачных вареных картошек в кастрюльке; взяла одну штучку для порядка); 4) буфет (отличный кусочек сыра, который по крошечке сгрызла, — эх, моя страсть к зеленому горошку может Не выдержать конкуренции). И в завершение этого одинокого обхода заглянула в чугунок — он был ПОЛОН макарон с помидорами-кабачками (ты обожаешь эту смесь). And then the melancholy cloud did fall[275]! Я робко окунула палец в это варево и вдруг почувствовала — что твой Гамлет, — как кто-то plucked те by the sleeve[276], этот кто-то был твой призрак; и с той минуты все потеряло вкус (злые языки свалят все на недосоленные кабачки и нехватку сыра), я, как вор, закрыла крышку чугунка, и под этот лязг сердце мое разбилось вдребезги, оно так и осталось бы разбитым, если бы не сбежала из кастрюли и не зашипела на плите моя еда, тем самым вернув меня к действительности.
Отныне уж не будет больше той непринужденной кухонной атмосферы, в одиночку я стану слишком conscious[277] и не смогу наслаждаться своими трофеями. Но я пишу это письмо не затем, чтобы жаловаться. Сама не знаю, для чего взялась его писать: возможно, это завершение тех двух дней, в течение которых я непрестанно думала о тебе и о том, что ты для меня значишь. А может, оно навеяно тем самым кухонным обходом.
Хочешь, я расскажу, что творится у меня на душе, — все очень просто, хотя и удивительно похоже на двуликого Януса: я ощущаю огромную пустоту, будто мне ампутировали руку или ногу и рана еще не зарубцевалась (прошу прощения за этот образ, но он точнее всего отражает истину). С другой стороны, твое счастье (а о нем говорят твои письма) — для меня яркий живой огонь, около которого я греюсь. Вот почему я благодарна тебе за твой брак — потому что ты сотворила этот светлый очаг.
