Почесывая голову, Тоби наконец решился.
– Это было поздно ночью, – заговорил он, осторожно понижая голос. – Я видел, как их выкинули из кареты прямо в кучу мусора.
Так вот оно что! Стрелок из арбалета понял, что Мэтью разыскивает его сапоги, и избавился от них.
– А вы рассмотрели карету?
– Ее везла четверка лошадей. Она почти новая, я сказал бы. Краска так и блестела в свете фонаря. А на дверце был герб. – Тоби подробно описал изображение на гербе.
Услышав все, что хотел, Мэтью вытащил монетку.
– Хочешь работать на меня, Тоби? Фунт в год, жилье и сколько хочешь еды.
Предложение сработало. Через минуту Мэтью уже нанимал лошадь, чтобы ехать в Хэмптон-Корт, а Тоби стоял, прислонившись к стене дома, с блаженной улыбкой на лице. Черт возьми, Мэтью был рад, что так поступил, но что теперь делать с новым слугой? Он был слишком грязным, чтобы везти его ко двору.
* * *
Кое-как Мэтью доставил Тоби во дворец. А что ему оставалось делать? В одной из кладовок он приказал приготовить горячую ванну. Тут же появился Кэрью, сгорающий от любопытства. Он уже все слышал. Сплетня бежала по дворцу так же быстро, как команда корабля, высадившись на берег, бежит к источнику свежей воды.
С интересом рассматривая новое лицо, Кэрью оперся о стол и слушал, как Мэтью уговаривает Тоби помыться.
– Ты не можешь остаться здесь, если сначала не вымоешься. А ты ведь хочешь остаться, правда, Тоби? – уламывал его Мэтью, которого так и подмывало приказать тем тоном, каким он приказывал на корабле. – А Стефан поможет тебе. – Он кинул рубашку Тоби кухонному слуге, которого такая перспектива явно не прельщала.
– Вода – это яд. У меня слишком нежная кожа, – возражал Тоби. Он отдал рубашку без возражений, явно рассчитывая, что тут ему дадут новую. Теперь же он с отчаянием, как за соломинку, хватался за штаны.
– Твоя кожа не нежная, а искусанная блохами. Ты так ее расчесал! Если мы избавимся от блох, то все пройдет, и царапины заживут, – говорил Мэтью.
Тоби упрямо поджал губы.
– Вы не можете посадить меня в ванну с водой. Я сразу же погибну.
Мэтью выругался как можно тише, чтобы не слышал Кэрью.
– Мэтью, где вы? Это я, Кори! – прозвучал за дверью веселый голос. – Вам не нужна помощь? – Шаги послышались прямо за дверью.
– Боже всемогущий! Не пускайте сюда благородную леди! – завопил Тоби, побледнев и прикрывая руками обнаженную грудь.
Мэтью спрятал улыбку, сообразив, как воспользоваться моментом.
– Понимаешь ли, Тоби, когда виконтесса Вентворт чего-либо хочет, ее невозможно остановить. – Он поднял голос. – Мы тут, миледи. Мы пока действуем своими силами, но думаю, у вас больше навыка в решении подобных проблем.
– Так я вхожу! – предупредила Кори.
– Смилуйтесь! – С этим воплем Тоби сбросил туфли, кинулся в ванну, даже не сняв штаны, и погрузился в воду как можно глубже.
Кори вошла, шурша складками расшитого голубого платья.
– Ах, бедняга! – воскликнула она, увидев Тоби, съежившегося в воде. – Кэрью сказал мне о нем, и я пришла, как только смогла. У меня есть специальное масло, чтобы успокоить твои болячки после мытья, – произнесла она мягким дружеским тоном, который Мэтью предпочел бы слышать только в свой адрес. Взяв одну из тряпок, Кори стала на колени около ванны. – Я потру вам спину, – предложила она.
– Спасибо, миледи, – проговорил Тоби, боясь пошевелиться. В нем не осталось ни капли упрямства, с которым он протестовал против мытья. Наоборот, он подчинялся Кори смущенно и кротко, как овечка. Стефан тоже включился, и Мэтью отошел к двери, ухмыляясь про себя над стариком. Застигнутый почти раздетым в присутствии леди, он мгновенно потерял всякую способность сопротивляться.
Вскоре Кори вышла, чтобы подыскать для Тоби чистую одежду, хотя Мэтью подозревал, что главная ее цель – дать Тоби помыть более интимные части тела. Мэтью подвинул табурет к ванне и поставил на него ногу.
– Не соблаговолишь ли отдать мне остальную свою одежду? – преувеличенно ласково произнес он. – Мне кажется, она уже вполне чистая.
Тоби хмуро стащил с себя чулки и штаны. Они шлепнулись на каменный пол рядом с ванной.
– Она все делает по-своему, правда? – спросил он Мэтью, и в голосе его чувствовалось глубокое почтение к Кори.
– Именно так, – ухмыляясь, ответил Мэтью. – И умудряется устроить так, что тебе самому это начинает нравиться.
– Она способна заговорить даже прокаженного так, что он поправится. Где вы нашли ее?
– Госпожа Фортуна сделала так, чтобы мы встретились. – А иногда госпожа Фортуна может принести людям большие несчастья, напомнил себе Мэтью, наблюдая за стариком. Он не мог сделать Кори счастливой. Ей не повезло, что приходилось выйти за него, чтобы спастись от убийцы. А теперь Мэтью рассчитывал, что Тоби поможет им обеспечить безопасность Кори. Пусть он стар, но умеет подмечать то, на что не всякий обратит внимание. Как, например, герб на карете, из которой выкинули сапоги.
Кори вернулась, переполненная жаждой деятельности. Она настояла на том, чтобы побрить Тоби. Работая, она вытянула из старика больше информации, чем Мэтью за целый час беседы. В юности Тоби был солдатом, затем странствующим батраком и ремесленником, но, когда он состарился и не мог уже много работать, никто не соглашался нанять его.
– Ты выглядишь великолепно, Тоби, – заверила его Кори, когда он сидел в комнате Мэтью, переодетый в его старую одежду. – Уверена, что и чувствуешь себя лучше. Вот хлеб, эль и фрукты. – Она пожала ему руку. – Мэтью! – Она обняла его и поцеловала в щеку. – Ты прекрасно поступил, что привел его сюда. Я так рада! – С этими словами она стремительно вышла из комнаты, торопясь на службу к королеве.
Мэтью молча смотрел ей вслед. Как бы он ни старался, все, чем до сих пор он мог порадовать ее, была постель. А оказывается, она обрадовалась, когда он помог несчастному старику.
Если так, то он готов делать это бесконечно, лишь бы она почаще целовала его с таким же выражением.
– На какую работу вы меня наняли, милорд? – спросил Тоби, набрасываясь на еду.
– Жизнь ее светлости в опасности, Тоби. У меня есть один помощник, который охраняет ее. Это Хью, мой боцман. Но одного его недостаточно, тем более что здесь живет и мой сын. Мне нужно, чтобы кто-то постоянно приглядывал за ними, даже ночью. Это предполагает дежурство по очереди.
– Вы поручите мне охранять покой ее светлости? – почтительно спросил Тоби, жуя. Мэтью кивнул:
– Она доверяет вам. А я доверяю ее мнению.
– Но она сказала это уже после того, как вы привели меня сюда, – заметил Тоби, подняв редкие брови.
Тут он был прав, и Мэтью замялся, не зная, как объяснить свое решение. Ему показалось, что в Тоби он встретил родственную душу – с израненным сердцем, но твердым представлением о чести.
