Видимо, звук его шагов и заставил женщину оглянуться. Слегка повернув голову, она лишь мельком посмотрела на Матахатиро и тут же отвела взгляд. Неизвестно, успела ли она увидеть Матахатиро — настолько мимолетным было движение ее головы. Но ему этого мгновения хватило, чтобы узнать женщину.
«Это же… О-Рин!» — подумал Матахатиро, чувствуя, как в душу закрадывается легкая тревога.
С первых дней повторной восьмой луны и до начала девятой Матахатиро довелось служить помощником мастера в школе фехтования в пятом околотке квартала Хаяси. Школу содержал один из ронинов бывшего клана Асано по имени Хорибэ. В доме, совмещенном с залом для тренировок, он устраивал тайные встречи со своими соратниками. Именно тогда Матахатиро и познакомился с О-Рин. Правильнее сказать, она сама с ним познакомилась, чтобы разузнать, что за люди приходят в дом к Хорибэ.
Однако, незадолго до окончания работы в додзё, Матахатиро стал свидетелем убийства напарника О-Рин, помогавшего ей шпионить за ронинами. После этого О-Рин исчезла, и Матахатиро никогда ее больше не встречал.
Неизвестно, заметила ли его О-Рин, однако теперь он и в самом деле решил проследить за ней. Замедлив шаг, он чуть поотстал и с этой минуты старался не выделяться из толпы. Он был уверен, что даже в самом людном месте уже не потеряет из вида ее тонкую и прямую спину.
Идущие впереди мужчины внезапно нырнули в боковой переулок. Женщина, не раздумывая, последовала за ними.
В глубине узкого переулка, залитого лучами предзакатного солнца, можно было различить играющих детей. Но трудно было сказать, куда вела эта дорожка — на задворки соседней улицы или в тупик.
«Если это тупик, то дело плохо», — подумал Матахатиро, стоя на углу и наблюдая за удаляющимися фигурами. Собравшись с духом, он решительно вошел в переулок. Пусть его заметят, пусть он даже встретится с О-Рин — что будет, то будет.
Главной причиной, по которой его тянуло идти за этими людьми, было опасение за жизнь О-Рин.
Даже после службы в додзё у мастера Хорибэ, Матахатиро не торопился причислить себя к сторонникам ронинов Асано. Он хорошо понимал их решимость отомстить за покойного господина и даже отчасти восхищался их твердыми убеждениями и сплоченностью, проявления которой ему несколько раз доводилось видеть собственными глазами, но вот желания влиться в ряды мятежных ронинов у него никогда не возникало. Матахатиро считал, что с этими людьми он не связан ничем, кроме работы, на которую, к слову сказать, его наняли за мизерную плату — один бу за три дня, — да и эта единственная нить прервалась, как только он ушел из додзё.
Он и сам не был уверен в своем завтрашнем дне. Из родного клана он бежал, прознав о заговоре против князя и убив человека. Вдобавок за ним по-прежнему охотились тайные убийцы, посланные одним из заговорщиков, управляющим замка Танго Отоми. Один такой убийца разыскал Матахатиро даже в школе фехтования, но, как и его предшественники, был повержен в смертельной схватке.
Потому-то и выходило, что, живо интересуясь деяниями ронинов Асано, Матахатиро, тем не менее, не торопился протягивать им руку помощи. Да они и сами, как ему казалось, не стремились завоевывать новых сторонников.
По этой же причине он не питал никаких особых чувств и к О-Рин — женщине, шпионившей за ронинами. Один раз, правда, они с Гэндаю Хосоей здорово напились за ее счет, однако потом, встретившись с О-Рин в корчме, Матахатиро вернул ей все, что они задолжали.
Но даже после окончания работы в додзё Матахатиро не раз посещали тревожные мысли о судьбе этой женщины, которую он про себя считал шпионкой из лагеря Кодзукэноскэ Киры.
Источником его беспокойства послужило то самое хладнокровное убийство напарника О-Рин, совершенное ронинами Кандзаки и Окано прямо на глазах у Матахатиро.
Для ронинов Асано наступал переломный момент — со дня на день из Камигаты в Эдо должен был прибыть их предводитель Кураноскэ Оиси. Произошедшее на глазах у Матахатиро убийство со всей ясностью показывало, что ронины беспощадно расправятся с любым, кого уличат в соглядатайстве.
Но для О-Рин, хоть она и была самой настоящей шпионкой, Матахатиро вовсе не желал подобной участи. Предостеречь ее он не мог, поэтому оставалось только втайне надеяться, что она сама почует грозящую ей опасность и станет держаться подальше от додзё Хорибэ.
Через несколько дней после окончания работы в додзё Матахатиро устроился ночным сторожем в усадьбу к одному хатамото, которая находилась с внешней стороны замковых ворот Тораногомон. Постепенно тревожные думы об О-Рин оставили его. В восьмую и повторную восьмую луну в эту усадьбу несколько раз залезали воры, поэтому новая работа требовала полной отдачи.
И вот теперь эта случайная встреча. В первый момент Матахатиро хотел окликнуть О-Рин, но, увидев, что она занята делом, передумал. В то же время он понимал, что уже не сможет пойти дальше по своим делам, сделав вид, что ничего не заметил. Он не сомневался, что О-Рин снова следит за ронинами Асано и понимал, насколько опасно ее занятие.
Лекарь и его спутник вошли в маленький жилой дом. О-Рин, не останавливаясь, проследовала мимо, и, дойдя до конца переулка, свернула направо.
Матахатиро ускорил шаг. Из двери дома, в которую только что вошли мужчины, высунулся какой-то краснолицый старик и внимательно оглядел улицу. Сединой он походил на того лекаря, однако был пониже ростом и пошире в плечах. Старик бросил на Матахатиро косой, полный подозрительности взгляд. Он был немного сгорблен, одет в безрукавку, без хакама и без короткого меча, и все же с первого взгляда было понятно, что это самурай.
На мгновенье встретившись с ним глазами, Матахатиро прошел мимо. Он зашел за угол — и остановился в растерянности. За этим поворотом дорога и в самом деле заканчивалась тупиком. Вокруг не было ни души.
Матахатиро медленно пошел вперед, вглядываясь в стоящие по обеим сторонам тупика дома. Три дома с правой стороны и четыре с левой. Далее переулок упирался в черный дощатый забор, за которым виднелась лишь черепица соседних крыш.
Лучи заходящего солнца не проникали в этот закуток, поэтому здесь уже царил полумрак. Было тихо.
Матахатиро так и не понял, в какой из этих домов вошла О-Рин. Отчаявшись, он собрался, было, уходить, как вдруг услышал женский голос:
— Господин Аоэ. Сюда, сюда.
Подняв глаза, Матахатиро увидел, что в доме, напротив которого он стоял, сбоку от входа было приоткрыто выступающее окно, а за решетчатым переплетом стояла О-Рин и, обнажив в улыбке белые зубы, махала ему рукой.
2
Пригласив Матахатиро в дом, О-Рин тут же отправилась на кухню, поджарила рыбу, подогрела сакэ и подала все это на стол. Спустя некоторое время Матахатиро, уже вполне освоившись, сидел в гостиной ее дома и попивал сакэ, глядя на хозяйку, которая пристроилась напротив него, по другую сторону от продолговатой жаровни. Матахатиро пил молча. Мало того, что О-Рин раскусила его слежку, она еще и дождалась, пока он с глупейшим видом не встал, озираясь, посреди улицы, и только после этого позвала в дом. Оставалось только запивать свое унижение горячим сакэ.
