class="p1">А то я без него не в курсе.
— А если признаю вину?
— Получите двадцать пять — тридцать лет, зато у вас будет хоть какая-то жизнь.
Двадцать пять — тридцать лет? Он сам-то себя слышит? С тем же успехом мог бы сказать двадцать пять — тридцать веков. Я не собираюсь так стареть — гнить в тюрьме и медленно, но верно превращаться в тех, кого я здесь навидался. Да лучше пусть повесят.
— А если соглашусь с вами?
Лицо у Клуни засияло, словно елка на Крестовство.
— Тогда я подам ваше новое прошение на рассмотрение суда, и мы сумеем все решить в пределах двух недель.
— А если откажусь?
Улыбка Клуни погасла.
— Тогда процесс, вероятно, затянется на несколько месяцев, а вас все равно рано или поздно признают виновным.
— Ваша вера в меня трогает до слез. — Я едва не сплюнул. — Сейчас разрыдаюсь!
Второе правило Джуда гремело в голове — но в нем звучали нотки и девятого правила Джуда: полагаться можно только на себя.
— Я пытаюсь мыслить реалистично, — сообщил мне Клуни.
— Вы пытаетесь довести меня до белого каления, вот что вы делаете, — ответил я. — И если вы — лучшее, что мне могут предложить, я в глубокой жопе.
— Я на вашей стороне… — начал было Клуни.
— Уже нет. Вы уволены.
— Прошу прощения?
— Дедуля, прибавь звук в слуховом аппарате! Ты уволен. Твои услуги больше не требуются. Топай отсюда.
— Вам нужен защитник, — сказал Клуни.
— Сам разберусь, — ответил я.
— Я бы вам не советовал, честное слово.
— А мне плевать с высокой вишни, что ты там советуешь, — оборвал его я. — Проваливай.
Клуни поднялся на ноги, собрал бумажки, сложил в папку.
— Вы совершаете большую ошибку, — заявил он.
— Возможно, но это моя ошибка, а не твоя, — ответил я.
Клуни посмотрел на меня сверху вниз и покачал головой. Я встал.
— Знаете, что я сейчас вижу перед собой? — тихо спросил Клуни.
— Нет. Что?
— Ходячий труп.
И если бы охранник в этот момент не сделал шаг вперед, я бы прихлопнул этого Клуни как муху. Самовлюбленный козел. Одно очевидно: если я сам буду себя защищать, хуже уже не будет.
Глава 54 × Сеффи
Сеффи, подумай как следует, что собираешься сделать. Кому, как не тебе, знать, что представляет собой Джуд Макгрегор. Если бы ты упала с обрыва и твоя ладонь была приклеена к его ладони, он скорее отрубил бы себе руку, чем вытащил тебя. И он стрелял в твою сестру. Он и в тебя бы выстрелил, если бы не решил, что есть гораздо более удачный способ достать тебя. Не делай этого, Сеффи. Не надо.
Но как же Мэгги? Я перед ней в долгу.
Сеффи, слезай с Креста. Пригодится на дрова кому-нибудь. Ты ничего не должна ни Мэгги, ни кому бы то ни было на свете. Прекрати взваливать на себя беды целого мира.
Если бы не я, Каллум был бы жив. По крайней мере в этом Джуд прав. И я должна помогать Мэгги. Ей и так тяжело пришлось.
Даже если для этого придется спасти твоего злейшего врага?
Это же ради Мэгги…
Точно? А может быть, скорее ради тебя самой?..
Нет, конечно. Чем это мне-то поможет, в самом деле?
А это точно не способ начать лучше относиться к себе?
Я нормально к себе отношусь, спасибо.
Посмотри на себя в зеркало и повтори.
Ты забываешь одну важную деталь. Не исключено, что Джуд на самом деле невиновен.
Посмотри в зеркало и повтори и это тоже. Сеффи, когда ты наконец простишь себя? Когда дашь себе передышку?
Хватит! Пожалуйста, хватит!..
Я застонала и перекатилась на живот — заснуть не получалось. Темнота, которая должна была быть моей союзницей, не приносила прежнего покоя. Раньше мне всегда было уютно в темноте. Я чувствовала себя свободной. Анонимной. Никто не смотрит. Никто не судит. Но теперь темнота словно насмехалась надо мной. Я снова застонала. Если бы кто-нибудь сейчас подслушал мои мысли, меня бы мигом отправили в сумасшедший дом. Лежу и мысленно спорю сама с собой по поводу того, что собираюсь сделать. До чего я дошла!
Но с кем еще мне поговорить? К кому обратиться?
В любом случае я готовилась совершить поступок чудовищно глупый, не говоря уже о том, что опасный, но в глубине души я понимала, что меня ничто не остановит. Я ступила на дорогу в ад.
И назад пути нет.
Глава 55 ∘ Джуд
— К тебе посетитель, — сказал мне охранник-треф.
— Никого не желаю видеть, — прошипел я в ответ.
Я даже не стал смотреть на него. Лежал на своей койке в камере и считал, сколько на потолке еще осталось чешуек краски. Суд должен начаться через несколько дней. Сделано все, чтобы процесс пошел полным ходом. Я хотел еще раз попытаться выйти под залог, но шансы на это были минимальные. Скорее всего, я останусь под стражей до конца процесса. Так всегда поступают с нулями вроде меня. Тюрьма будет моим домом до самой смерти, которой теперь недолго ждать.
Я повернул голову. Охранник смотрел на меня.
— Что? — рявкнул я.
— Посетительница говорит, что ее послал твой брат, — сказал треф.
Тут я невольно дернулся. Мама… Я не хотел снова с ней говорить, особенно после прошлого раза. Не хотел видеть боль на ее лице, когда она смотрит на меня. Я уже одной ногой в могиле. Всем будет лучше, если мама просто уйдет. Но как раз когда я открыл рот сказать, что не хочу ее видеть, слова застряли на языке. Я попробовал еще раз. То же самое. А как же четвертое правило Джуда — любовь равна беззащитности. Никогда не показывай ни того ни другого? Я украдкой вздохнул.
— Ладно, я с ней поговорю, — неохотно проговорил я, сел на койке и свесил ноги.
Чутье подсказывало, что я совершаю большую ошибку, но, кроме мамы, у меня не осталось родных, а это что-то да значит. Я встал и направился к двери камеры. Замок щелкнул, лязгнул, и дверь открылась.
— Мне надо опять надевать на тебя наручники? — спросил треф.
Я мотнул головой. Не хватало еще, чтобы мама видела меня в наручниках.
— Будешь нормально себя вести?
— Я же сказал — буду! — прорычал я.
Если этот треф не перестанет ко мне прикапываться, он пожалеет. Я, может, и лечу под откос, но еще успею прихватить с собой кое-кого из этих ублюдков.
Словно из ниоткуда возник
