стремился возглавить ополчение. Башмаков же до конца заведовал канцелярией. Через него прошла основная часть делопроизводственной работы. Козьма Минин в этот приказ не вошел, так как все еще исполнял функции земского старосты. Однако, именно вокруг Минина с Пожарским постепенно сложился совет, в который вошли и главные представители нижегородского дворянства, боярства[92] и духовенства. Последнее возглавили архимандрит Печерского монастыря Феодосий и протопоп Спасо-Преображенского собора Савва Евфимьев. Благословение и поддержка архимандрита Феодосия, главы нижегородского духовенства и «Городового совета» Нижнего Новгорода, были очень важны. Именно Феодосий возглавил делегацию, направленную с приглашением к Пожарскому, и с успехом выполнил свою миссию.
Рассылая грамоты в разные города с предложением объединиться, нижегородцы первоначально не противопоставляли себя Первому ополчению и писали о помощи ему. Лишь после того, как «подмосковные таборы» целовали крест «псковскому вору» (псковскому Лжедмитрию), а бездействие и неуправляемость войска князя Дмитрия Трубецкого стали очевидны, руководители Второго ополчения открыто заявили о самостоятельности своих действий. Тогда к февралю 1612 года в Нижнем Новгороде сложился новый орган государственной власти, который позднее получил название «Совет Всея Земли». Его решения поддержала Казань, а чуть позже – Кострома и Ярославль. Такое положение привело к «единомыслию» «низовых» и «верховых» поволжских городов. Всем россиянам становилось всё явственнее и понятнее, что роль, которую суждено было сыграть Нижнему Новгороду в национально-освободительной войне, была подготовлена всем ходом предыдущих событий[93].
С XIV века династия Московских князей, правящая элита, население Москвы и Московского княжества оказались наиболее пассионарными среди населения остальных регионов Русской земли. Потому процесс объединения Русских земель и возглавила Москва. Но роль древнейшего региона (ядра) России проявилась уже в первом и в начале второго десятилетия XVII века. Как только Москва была политически ослаблена и разорена именно в столице древнейшего региона России – в Нижнем Новгороде начался подъём патриотического движения во главе с руководителем посада Мининым и князем Пожарским, направленный на восстановление Российской государственности и освобождение России от захватчиков. С осени 1611 года Нижний Новгород стал практически второй столицей России.
* * *
29 октября 1611 года по улицам Варшавы в открытой повозке провезли пленного Василия Шуйского, после чего доставили его в королевский замок. Там низложенный русский царь публично склонился перед Сигизмундом III, признал себя побеждённым Речью Посполитой, поцеловал королю руку и принёс ему клятву верности. Это был момент величайшего триумфа Речи Посполитой над Россией. Но польский триумф продолжительным не получился…
Тем временем продовольствие для голодного польского воинства в осаждённом Китай-городе и в Кремле собирал в Подмосковье полк Яна Петра Сапеги. В кормление польско-литовскому войску были выделены «стации» (волости) к северо-востоку от Москвы. По свидетельству очевидца Самуила Маскевича, «что кому понравилось, и у наибольшего боярина жена ли, дочь ли, брали их силой»[94]. После гибели Сапеги в сентябре 1611 года тяжёлую задачу сбора продовольствия взял на себя Ян Кароль Ходкевич, великий гетман Литовский.
По сообщению Арсения Элассонского, 27 декабря 1611 года[95] патриарх Игнатий, покинул Москву вместе с войском Ходкевича, намереваясь отправиться к королю Сигизмунду III в Речь Посполитую. Игнатий якобы «взял с собой многие драгоценнейшие предметы: золото, серебро и весьма много жемчуга». Но Ходкевич не намеревался уходить из России. Оставив войско, Игнатий попытался самостоятельно достичь границы. По дороге он и его спутники попали в засаду и были ограблены русскими воинскими людьми. Едва ль не нагими они бежали на Запад. Близ Смоленска Игнатий был задержан польскими жолнерами, которые доставили его в ставку короля Сигизмунда III.
Глава 5
Царь-монах
(1612–1613 годы)
В конце 1611 года до польско-литовского воинства, запертого в центре Москвы, с трудом добрался обоз с продовольствием, собранный воеводой Самуилом Корецким. Казаки Трубецкого «проворонили» этот обоз. В январе 1612 года в Москву смог прорваться небольшой отряд полковника Будзилы. Он подвёз «корма», которые на время облегчили положение осаждённых. Следом в Москву прорвался отряд венгерских пехотинцев во главе с Феликсом Невяровским. Этот отряд продовольствия не привёз. На этот раз казаки не сплоховали, и отбили обоз. Своим приходом в Кремль венгры только ускорили возвращение бескормицы.
Тем временем повсюду разнеслось известие, об отказе патриарха Гермогена призвать Второе Ополчение отложить поход на Москву. Захватчики стали морить его голодом. Замученный «литовскими людьми» Гермоген погиб 17 февраля 1612 года в заточении в Чудовом монастыре.
* * *
Между тем в состав Второго ополчения, благодаря усилиям Козьмы Минина, удалось привлечь и дворянские конные отряды Нижегородского и Арзамасского уездов. Сюда были привлечены «служилые немцы» и «служилая литва» – иноземная пехота, исправно несшая еще с конца XVI века службу в Нижегородском кремле. В январе 1612 года к ополчению в Нижнем присоединились воинские отряды из других городов.
Главными воеводами ополчения стали князь Дмитрий Пожарский, Козьма Минин, князь Иван Андреевич Хованский-Большой и князь Дмитрий Пожарский-Лопата. Правда, из всех воевод только князь Хованский имел к этому моменту значительный полководческий опыт. Князь Дмитрий Пожарский, несмотря на то, что многократно бил врага, ранее не руководил столь крупными военными силами. Князь Лопата-Пожарский до участия в ополчении воеводой ни разу не был[96].
В конце февраля – начале марта ополчение вышло из Нижнего Новгорода по дороге на Балахну. Затем отряды ополчения двинулись на Юрьевец, Решму, Кинешму, Плесо, Кострому, Ярославль. В Ярославль ополчение пришло в конце марта – начале апреля. Здесь оно простояло до июля.
Первое ополчение быстро достигло столицы, но из-за межсословных распрей и отсутствия единомыслия его воевод развалилось. Сердце Москвы продолжало оставаться в руках польско-литовского воинства. Новое ополчение должно было прийти под стены столицы единой, сплоённой силой.
Немалую помощь общему делу могли оказать северные уезды России, еще не опустошенные военными действиями Смутного времени. Однако, там, уже появлялись отряды казаков Трубецкого и польско-литовских захватчиков. Ключевым городом на этом направлении был Ярославль. Отряды ополчения перекрыли дороги на север и тем самым не позволили разорять нетронутые Смутой земли.
* * *
Узнав о гибели патриарха Гермогена, келарь Свято-Троицкого монастыря отец Авраамий решил ехать к Москве и поддержать казаков в стане князя Трубецкого. С ним из Троицы вызвался поехать иеромонах отец Стефан с целью духовного окормления православной казачьей паствы. Приехав к казакам, Авраамий и Стефан полностью погрузились в дела духовные. Они исповедовали, причащали, соборовали раненых и больных. Как могли благоустраивали полуразоренные подмосковные храмы, где служили литургию. Каждая литургия, на которую сходились и съезжались сотни казаков, сопровождалась продолжительной проповедью. Исповедь перед причастием тянулась часами. Лишь в середине августа Троицкий
