нас, будто застукали за сексом на пианино. О! Черт возьми, я почти забыла, куда пришла. Это же Волински! Ну почему я сказала «да»? Мне нечего делать здесь, с ним, с ними, с маракасом в руке!
– Сделай мне одолжение, Дон, задуши меня!
Чувствую, как он смеется рядом, похоже, что я сказала это вслух. Как раз вовремя!
– Кэрри, поздоровайся с папой и мамой!
– Ты закончил ставить ее в неловкое положение? – ругает его мать, подходя ближе. – Я Эллен, прародитель этого буйного, и я рада познакомиться с тобой!
Вежливо протягиваю руку, но она предпочитает более тесный контакт. Отталкивая сына, она тепло прижимает меня к себе. Как ни странно, стресс немного ослабевает.
– Как я вижу, мой мальчик доверил тебе исполнение его обожаемой песни! Спешу тебе сообщить, это честь, но поверь мне, к сотому разу ты его за это проклянешь. Тебе захочется сломать ему каждый палец по несколько раз.
– Ух ты! Ох уж эта материнская любовь… – скулит он.
– Его обожаемую песню? – повторяю я, поворачиваясь к нему. – Ты же сказал, что это твоя мама заставляла играть ее?
– Может быть, я обманывал сам себя…
– Я правильно расслышал «Кэрри Волински»? – вмешивается тренер, прерывая мое моральное нападение на его отпрыска.
Я видела его раньше в кампусе, издалека, с солнечным блеском в глазах. Теперь, когда он стоит передо мной, я понимаю, насколько они с сыном похожи. И насколько он харизматичный.
– Приятно познакомиться, сэр.
– Зовите меня Стэн.
Повторяю тот же жест: вежливо протягиваю ему руку. В отличие от своей бывшей жены, его слишком привлекла моя рука. Он трясет ее и притягивает к своему лицу. Он же не собирается ее поцеловать? Он просто наблюдает за ней, как будто кутикулы – его фетиш. Насколько неправильно было бы выдернуть ее?
– Он ищет обручальное кольцо, – уточняет Донован, осознавая мое смущение. – У меня не было времени купить его, папа, мы были пьяны и накачаны наркотиками в Вегасе. Но я обещал своей милой женушке подарить ей большой бриллиант, как только подпишу договор.
Я перевожу глаза от Донована к его отцу, скольжу взглядом по его смеющейся матери и снова возвращаются к Дону. Захотелось его убить. Без жалости. Может, отвесить ему подзатыльник, когда отец закончит осмотр? Наверное, не очень хорошо делать это здесь. Как жаль.
– Не обращайте внимания, он одержим мифом о Лас-Вегасе. Меня зовут Кэрри Волински, потому что у него нет монополии на эту фамилию. Не хочу вас обидеть.
– Какое забавное совпадение, – обрадованно говорит Эллен.
– Это судьба, ничего не поделаешь, – заявляет он, сжимая пучок моих волос.
– О! Замолчи уже!
– Она очаровательна, – восхищается мать.
– Подожди, это она еще не…
– Что-то подгорело, да?
Из-за тренера не видно, но судя по тому, что Донован в ту же секунду меняется в лице, без труда угадываю, кто мог это сказать. Не знаю, сознательно ли, но он сразу приближается ко мне. Ему стоит некоторых усилий сохранять ровное дыхание, он довольно хорошо умеет притворяться спокойным. Если бы я его не знала, то не подумала бы, насколько ему сейчас дискомфортно. Уже не до смеха. Чувствую, как его пальцы обхватывают мое запястье, не задумываюсь ни на секунду и стискиваю его ладонь. Он прижимается ко мне, опускает на меня взгляд и сжимает руку, не оставляя мне выбора. По сравнению с его рукой моя выглядит крошечной. Его ладонь полностью окутывает теплым коконом мою. Это всего лишь безобидный жест, но он никогда не держал меня за руку вот так.
С этого момента я начинаю осознавать важность моего присутствия, и все следы беспокойства исчезают. Он не лгал, говоря, что я ему нужна.
Слышу, как приближается его сестра. Отрываюсь от глаз Дона и перевожу дыхание.
– Амелия, поздоровайся с Кэрри! – говорит Эллен, удаляясь на кухню.
Я представляла ее себе, основываясь на словах Дона. Почему-то я думала, что она хрупкая, бледная, замкнутая девушка. Уж точно не ожидала увидеть настоящую атлетку. Ненавижу генетическую несправедливость. Ее глаза того же цвета, что и у Дона. Сначала они смотрят на наши соединенные руки, а затем поднимаются к моему лицу. Изображаю улыбку. У нее же, напротив, холодное, антипатичное выражение. Вот уж приятно познакомиться!
– Привет.
– Привет.
И все. Даже ни разу не взглянула на старшего брата. Не могу передать свои эмоции, когда она направилась к лестнице с сумочкой в руке. Остается только представить, через что она прошла тогда, много лет назад, но это не значит, что ее брат в этом участвовал! Не думаю, что это так. Понимаю, почему Донован попросил поддержать его сегодня вечером.
Стэн замолкает, я разжимаю пальцы Дона и поворачиваюсь лицом к нему. Приподнимаюсь на цыпочки и поглаживаю его плечи.
– Дыши, и давай накрывать на стол. Может быть, есть воздушные шары? Тема для вечеринки?
– Ты выглядишь по-другому. Где та ворчунья, которую мне пришлось тащить сюда чуть ли не силой?
– Допустим, я только что осознала важность твоей просьбы.
– Я же говорил, она меня ненавидит.
– Все наладится, когда она увидит, какие усилия ты приложил, чтобы стать менее глупым! Послушай, я тоже не так давно терпеть тебя не могла.
– Иногда у тебя очень хорошо получается поддержать. Даже не знаю, как тебя благодарить.
– Старший брат ведь ты? Так что перестань обижаться и покажи, что ты ее не отпустишь. Ты – капитан «Бакиз», а выглядишь как испуганный ребенок. Жалко смотреть!
Мой голос звучит мягко, он знает, что я преувеличиваю только для того, чтобы замотивировать его.
– Кто тут у нас большой мальчик? – обнимаю я его, нежно щипая за щеку.
– Ты сошла с ума, – хрипит он, снова сомкнув руки вокруг моих запястий.
Он не отталкивает меня, и я не отступаю. Когда он выглядит таким застенчивым, мне хочется утешить его, обнять, почувствовать его руки, позволить ему раздеться и… Стоп!
– Ладно, где тарелки?
Освобождаюсь из объятий, не взглянув на него, потому что по моим глазам он может прочитать, о чем я думаю. Не хочу, чтобы он понял, какой эффект на меня производит, особенно теперь, когда рассказал, что у него на примете есть девушка. Это та самая, о которой они говорили в Джаве? Потенциальный гонщик кампуса? Понимаю, что мне неприятно представлять его с другой, но разве не этого я хочу? Больше нет. И это удручает.
Через некоторое время пять столовых приборов разложены. Еда готова – в конце концов, она не сгорела, разве что немного перекипела, – и мы по очереди подходим к столу.
Донован придвигает мне стул, благодарю его саркастическим взглядом. Он действует в точности, как я учила, показываю, что я не дурочка: он использует любую возможность потренироваться, и я не должна об этом забывать.
Эллен наполняет тарелки, дразня своего бывшего мужа, приятно видеть, что они в дружеских отношениях, несмотря на развод. Моя жизнь была бы намного
