спокойнее, если бы у меня были такие замечательные родители.
Не считая нервной Амелии, атмосфера спокойная, все не так уж и ужасно.
– Скажите, Кэрри, вы ведь были на матче в среду вечером? – спрашивает тренер, подавая вино.
Моя вилка застывает в нескольких сантиметрах ото рта.
– Хм… Возможно… В среду вечером, говорите?
Черт возьми, он там был, он видел все безумства, что я вытворяла с Беренсоном! Невинно улыбаюсь. О! Да, он все видел.
– Похоже, я только что потеряла значок идеальной девушки. Это ведь был мой первый раз, так что…
– Эллен запретили приходить на игры Донована.
– Да?
– Она угрожала противникам, их родителям, их детям…
– Я была защитником, это правда, – она хихикает, вытирая рот.
– Кстати, сынок, что тебе сказали в больнице?
– Ты был в больнице? – удивляюсь я, поворачиваясь к Дону. – Когда это?
– Вчера. Делал рентген.
– Из-за плеча?
Он откладывает приборы, вздыхает и сжимает губы.
– Нет, из-за мозга. Не хотел тебе говорить, но, похоже, у меня больше нет выбора…
– О… о чем ты? – мгновенно начинаю беспокоиться я.
– Врачи надеялись выяснить происхождение столь совершенного разума, – говорит он, похлопывая себя по виску. – Они никогда не видели такого блестящего мозга. У них нет даже термина, чтобы описать его.
Он… Он…
– Ну ты и дурак! – злюсь я, вонзая вилку ему в бицепс.
– Донован, ты отвратителен! – восклицает мать, сочувствуя моему испугу.
Он смеется, гордясь сказанной ерундой, и обвивает мою шею своей большой рукой умственно отсталого.
– Да, я проверял плечо. Беренсон ничего не смог сломать, я – скала.
Он пытается поцеловать меня в висок. Тычу вилкой ему в щеку, молча обещая ужасную месть.
– Давно вы вместе? – неожиданно спрашивает Амелия, наблюдая за нами.
О! Она разговаривает!
– Я не расслышала твоего вопроса, – произношу я, пытаясь избавиться от соседа по столу.
– Как давно вы встречаетесь? – говорит она так, будто я глупышка.
Видимо, я правда дурочка, потому что никак не пойму, что она имеет в виду. Учитывая, что она обращается к нам впервые с момента приезда, безусловно, это меня расстраивает!
Я не подружка ее брата, почему она… поворачиваю голову к Дону и прищуриваю глаза. Он надувает щеки и усиливает давление на мой затылок. Откладываю нож, опускаю правую руку ему на бедро и изо всех сил сжимаю, чтобы он объяснил. Он сказал им, что я его девушка?
– Не так давно, но наши отношения очень страстные, – заявляет он, окидывая меня нежным взглядом.
Ах! Ну, да! Какой смысл лгать им?
– Дон… – ворчу я.
– Внезапное откровение.
Каков комедиант! Он хочет поиграть? Не волнуйся. Я не собираюсь выставлять его лжецом перед семьей, но если он считает, что настала моя очередь изображать идеальную девушку, то он выбрал не ту.
– Это так внезапно, буквально со вчера!
Моя рука все еще сжимает его ногу, он накрывает ее своей и похлопывает. Он невыносим.
– Она права, как будто это было вчера!
– Время, и правда, летит так быстро. При условии, что так и будет продолжаться, оно полетит еще быстрее, – иронизирую я, заставляя себя улыбнуться.
Он отрывает свою руку от меня. Кладет ее на спинку стула и продолжает изображать близость.
– Вы тоже на последнем курсе? – спрашивает отец.
– На третьем.
– Тебя не беспокоит, что чемпион переезжает летом? – язвительным голосом произносит Амелия.
– Хм, почему бы это меня беспокоило?
Дон покинет университет через несколько месяцев, но мы с ним никогда не обсуждали планы, потому что наши отношения всегда были эфемерными и существовали только в моей голове.
– Не знаю, отношения на расстоянии не вызывают у тебя проблем?
– У нас еще будет время об этом поговорить, – раздраженно вмешивается Дон. – Пока я ничего не подписал, нет смысла строить планы.
– Но мама только об этом и говорит.
– Эллен, – лепечет Стэн, качая головой. – Ты же знаешь, что подобные вещи не обсуждаются второпях.
– Ты единственный, кто верит в их значимость. Все это существует только в твоей голове! Надеюсь, Никс [17]выберут его!
– Тогда лучше Майами Хит[18], – возражает тот.
– Мой ребенок не поедет в Майами!
Какая милая перепалка. Если бы это были мои родители, уже бы началась Третья мировая. В обычное время я бы вспомнила старые споры родителей, но сейчас просто опускаю нос в тарелку. Известие о том, что Донован собирается покинуть Колумбус, не должно меня расстраивать. Он никогда не скрывал стремления сделать карьеру в НБА, но у меня не было времени обдумать это. Да и зачем мне это делать? Почему я делаю это сейчас?
– Кэрри? – обращается ко мне Эллен.
– Простите?
– Я говорила, что вам следует отпраздновать День благодарения со мной и Амелией. Ты когда-нибудь бывала в Вашингтоне?
– Нет.
– Амелия показала бы тебе университет.
– Мама, – вздыхает Дон. – Если я уеду играть за Уизардс[19], Кэрри не будет менять университет из-за меня.
– Я говорила о другом.
– Конечно… Кроме того, ты ведь знаешь, что День благодарения – это святое для Гонщиков Кампуса. Так что, если Кэрри и нужно куда-то поехать, то ко мне.
– Я буду в Цинциннати, – объявляю я, воспользовавшись паузой. – Но очень любезно было пригласить меня.
– Я найду способ заманить вас домой.
– Не сомневаюсь, – усмехается сын, пытаясь встретиться со мной взглядом. – Ну, давайте перейдем к главной теме: как моя лазанья?
– Вкусно, сынок.
– Спасибо, папа.
– Моя лазанья? – возмущаюсь я. – Кажется, я тоже немного участвовала в ее приготовлении.
– Сегодня мой день рождения, дорогая. Я заслужил это!
– Назовешь меня еще раз «дорогая» – заслужишь кое-что другое, поверь мне.
– В обычное время она мягче, – поясняет он трем парам глаз, наблюдающих за нами. – Мне кажется, она стесняется.
Тренер пользуется возможностью рассказать несколько смешных историй о своей ужасной бывшей жене. Я просто очарована тем, как они общаются. За внешностью спортивного диктатора скрывается неподражаемое чувство юмора, и я не удерживаюсь от того, чтобы дать ему это понять.
– Вы гораздо остроумнее своего сына. Я говорю так, чтобы вдохновить его. Думаю, это в его генах, и он в конечном итоге, когда достигнет половой зрелости, станет весельчаком.
Все разражаются хохотом. Даже Амелия не может сдержать веселого смешка. Победа! Но это, похоже, был ее предел. Она отодвигает стул и начинает собирать посуду. Похоже, ей не терпится увидеть, как мы уйдем, но этот ужин не может так закончиться. Они с Доном даже не поговорили!
Эллен и Стэн тоже встают. Пользуюсь тем, что мы останемся одни, чтобы наброситься на Дона. Не в буквальном смысле.
– Иди с ней на кухню, – шепчу я, подталкивая его локтем.
– Нет.
– Да! Самое время поговорить, ну же!
– Нет, это мой день рождения, день, который должен быть самым счастливым в моей жизни, поэтому я думаю, что это может подождать до следующего раза…
– Я пришла сюда не для того, чтобы смотреть, как ты готовишь лазанью и играешь на пианино! Ты сейчас же оторвешь от стула свой зад от стула и пойдешь к ней.
– Она пошлет меня.
– Но у тебя хотя бы будет возможность дать ей повод пересмотреть свое отношение к тебе.
Он стоит как вкопанный, я разочарована.
– Что? – вздыхает он,
