не было необходимости принимать лекарства постоянно.
Мелли уже не выдержала — нервно смяла в руках ткань платья. У Роззи бывают очень сильные головные боли. И она всегда безошибочно предсказывает скорую смену погоды. Они даже смеялись, что у Роззи тело старушки, а это, оказывается, болезнь.
Мелисса так погрузилась в свои переживания, что пропустила начало разговора, очнулась лишь когда услышала имя Оливера.
— Так что, — спросил Джеральд. — Кто будет обучать Оливера? Я могу попросить кого-нибудь из школьных преподавателей, но после окончания семестра такого найти сложно — все устали и хотят в отпуск.
— Я могу! — внезапно сказал Леонардо.
Мелли удивленно посмотрела на него. За все время их условного знакомства она слышала от этого человека силы пары фраз. Он казался ей тихим и нелюдимым, а тут преобразился. Нервный румянец, глаза горят. Магнус почему-то стыдливо прикрыл глаза рукой.
— Я обычно разбираю архивы, но ведь для этого не нужно быть магом — тут любой справится. Я могу учить. Да, совершенно другая специализация, но для обучения базы ведь это не нужно, — горячо выпалил Леонардо.
Мелли посмотрела на Алана — тот тоже выглядел удивленным.
— Так сильно надоел архив? — спросил он.
Леонардо опустил глаза. Но Мелли почему-то казалось, что дело не в архиве.
А еще она внезапно поняла, почему этот парень напомнил ей Лавра. Леонардо избалован. Капризен. Он словно обиженный ребенок, которому не дают желаемое — вот то единственное, что его объединяет с Лавром. Но избалованный не равно плохой.
— Я подумаю над этим, — махнул головой Алан и повернулся обратно к гостям: — Тебе остальные три представителя этой семьи нужны?
— Пришли завтра с утра, я бы и кровь изучил, и слепки ауры снял. Заодно узнал бы, почему Оливер не учится в столице.
Мелли чуть сощурилась. Сегодня она чувствовала себя более свободно, поэтому снова включилась в разговор:
— А он должен был?
— Да, — ответил ей Джеральд. — Эти артефакты ведь в школы отправляют не просто так, потому что у короны слишком много денег. Так ищут тех, чьи способности выходят за рамки обычного. Таким детям сразу предлагают перевестись в школу магии, чтобы уникальный дар не пропал.
— Я могу предположить, что они не рискнули предлагать вам, Мелисса, — дар хоть и сильный, но могли побояться: все же в среде не-магов редко отдают девочек на обучение, предпочитают замуж выдать. Но при проверке Оливера у них все должно было зашкаливать, они обязаны были предложить.
Мелли от осознания даже рот приоткрыла, потом резко выдохнула и уточнила:
— Не ребенку ведь делали такое предложение, а его родителям, не так ли?
Джеральд согласно кивнул:
— Ну да. Проверку ведь проводят еще до четырнадцати. Но кто откажет своему ребенку в таком шансе?
Алан несколько зло засмеялся:
— Кажется, вы познакомитесь с такими. Это если вы еще не поняли, кто способен продать собственных детей — вот такие же люди способны отказать им в счастливом будущем.
Мелли поняла, что ее переполняет злость. Она практически клокотала в груди, требуя выхода. Получается, для Оливера все могло бы быть совсем иначе? Когда в их школе проходила проверка, ему было всего двенадцать, но он с этого возраста мог жить в столице. Уже наверняка доучивал бы базовые заклинания и готовился к поступлению в Академию. И все это у него отняли… Почему вообще? Какова причина? Они планировали их продать уже тогда? Растили все это годы, практически как скот?
Внезапно она услышала снизу требовательное мяу. Практически вынырнув из гневных мыслей, Мелли посмотрела вниз. Крошки Данко и Мануш сидели у ее ног, хотя должны быть заперты в комнате.
— Вы что здесь делаете? — испуганно спросила она.
Берти улыбнулся:
— Пришли успокаивать хозяйку. Запирать их бесполезно, они тебя везде найдут.
Мелли подхватила малышей и уложила на коленях. Те синхронно замурлыкали, и гнев немного отступил: разве можно пылать праведной местью, когда у тебя на коленях лежат два комочка умиления?
Глава 22. Неприятные вопросы
Когда Гарольд и Джеральд уходили домой, Мелли оставалась в гостиной: по традиции, до двери гостей провожают мужчины. Она переложила заснувших котят со своих колен на диван и встала, гости по очереди поцеловали ей руку на прощанье и ушли в сопровождении Алана и Берти. Мелли уже ждала Уна — проводить до комнаты.
Но едва они вышли из гостиной в коридор, оставшись наедине, она резко развернулась:
— Слуги ведь еще не спят? Отведи меня, пожалуйста, к той комнате, где сейчас мои… родители.
Она старалась говорить уверенно, только в конце запнулась. Сегодня ей почему-то особенно неприятно было произносить это слово, обращаясь к этим людям.
Уна замялась. Она явно порывалась что-то сказать, даже приоткрыла рот, но в итоге тяжело вздохнула и ответила:
— Хорошо, они должны уже отдыхать. Следуйте за мной.
Мелли почти не бывала в служебных помещениях замка. И уж тем более она не имела ни малейшего представления о том, где живут слуги. Из коридоров, по которым Мелли иногда ходила, они свернули в коридор без окон, довольно узкий и с тусклыми лампами. Здесь не было паркета — обычный дощатый пол. И стены просто побелены. Чисто, аккуратно и максимально просто.
Уна дошла до одной из дверей — почти в самом конце коридора — и несколько раз стукнула костяшками пальцев в дверь:
— Госпожа заходит! —
