наших саркофагов.
Он принял демоническую ипостась, задрал рогатую голову и руки кверху, будто обращаясь к небу, и начал громко что-то выкрикивать. От его рук во все стороны повалил красный дым, постамент подо мной дрогнул и завибрировал.
Демон опустил голову и, протянув в нашу сторону когтистые лапы, зарычал:
— Сила Тьмы Первородной, жертвую тебе кровь дракона, кровь демона и сердце потомка древних королей. Прими мой подарок и отдай мне силу, что спит под этими камнями.
Надо мной опять появилось лицо в маске, только на этот раз в комплекте к лицу шла рука, а в руке кинжал. Остренький такой, с длинным и блестящим лезвием. При виде этого аксессуара, у меня непроизвольно вырвалось:
— Да чтоб вам повылазило!
Голый демон сначала зло рассмеялся, а потом завизжал:
— Пронзите сердце, пустите кровь! — рука с кинжалом замахнулась, и стремительно понеслась к моей груди.
Последнее, что я видела перед тем, как попрощаться с жизнью, это как кинжал опускается и острие бьет меня в грудь.
А следом пришла темнота…
Глава 59
В детстве я обожала утро субботы. Не надо идти в школу, впереди целых два выходных, и я могу валяться в кровати хоть до обеда. Мама на кухне тихонько звенит посудой, стараясь не разбудить меня и терпеливо дожидаясь, пока я проснусь.
И когда я, наконец, вылезала из постели, то прямо в пижаме бежала к ней обниматься, пить чай или кофе с молоком сидя на широком подоконнике на кухне, и болтать обо всем на свете, глядя из окна на улицу.
Значит я точно умерла, раз сейчас мне мерещится мамин голос и запах кофе. Наверное, как невинно убиенная, я попала в местный рай, и по утрам всем желающим здесь наливают кофе.
И у меня абсолютно ничего не болит, даже дважды разбитый затылок, чего не может быть в принципе. И еще, в меня ведь кинжалом ткнули. Я помню, как мне стало больно, когда острие вспороло кожу. Но сейчас я чувствую себя просто отлично — верный признак, что я в раю.
Вот только откуда здесь мамин голос? Да еще что-то тяжелое придавливает меня в районе талии, и уж очень реальной и странно знакомой ощущается эта тяжесть.
Я немного полежала, прислушиваясь к происходящему вокруг, а потом решилась открыть глаза.
Это место я точно знаю, и это никакой не рай. К счастью, и не ад тоже, а та комната во дворце Арагеса, где я провела две ночи, когда нас прятали от взбесившегося Яниса.
От радости, что жива, я сочно всхлипнула, и тяжесть на моем теле тут же превратилась в крепкое объятие. А хриплый и сонный, но все равно самый красивый голос на свете прошептал:
— Выспалась, любимая?
Я даже голову не успела повернуть, как Арий навис сверху, обнял руками мое лицо и принялся целовать щеки, глаза, нос, подбородок…
— Как ты меня напугала, Реджи! — пробормотал между поцелуями. — Больше ни на секунду не оставлю тебя одну — будешь везде ходить со мной. Или сидеть в окружении вооруженной до зубов охраны.
Представив себя сидящей на стульчике, а вокруг, как деревенский частокол, стоят суровые дядьки с мечами в руках, и еще на подлете ко мне всех ими сбивают, я громко хихикнула и вместо щеки подставила для поцелуя губы.
Арий с удовольствием поменял направление и на время мы напрочь забыли об окружающем мире.
А потом до меня опять долетел запах кофе, и я услышала мамин голос. Я точно слышала, мне не померещилось!
— Арий, Арий, да подожди ты! — зашипела я, пытаясь вернуть на место сорочку, которая непонятным образом сползла чуть не до талии. И продолжала сползать дальше благодаря умелым действиям одного наглого дракона.
— Сначала невеста, потом жена! — возмутилась я. — Где вставание на одно колено и просьбы сделать тебя самым счастливым на свете? Где ухаживания: цветы, конфеты, бриллианты, в конце концов? И с родителями познакомить!
Слова про родителей будто привели Ария в чувство. Он тяжело повздыхал и натянул сорочку обратно. Успев, все-таки, перецеловать все, до чего дотянулся в процессе возвращения одежды на ее законное место. К н и г о е д . н е т
Я, конечно, была только «за», и даже незаметно подставляла ему нужные места, но приличия соблюсти требуется: раз сказано, что сначала конфеты, значит жду бриллианты и на одно колено! А уж потом сама помогу ему снять с себя все лишнее. И с него тоже.
В конце концов, имею право хотя бы помечтать, что все будет именно в таком порядке!
Между тем Арий поднялся с постели и вышел. Через секунду дверь распахнулась и в комнату ворвался волшебный аромат свежесваренного кофе и …
— Мама! Мамочка! — я слетела с кровати и кинулась в родные объятия.
Глава 60
Не успели мы с мамой наобниматься и нарыдаться от счастья, как пришел лекарь. Осмотрев меня, заявил, что находит лишь легкое истощение, а в остальном я практически здорова.
— Я всегда говорил, — пожилой толстячок важно поднял указательный палец, — что неделя в магическом сне поднимет на ноги даже мертвого!
Ничего себе сколько я провалялась в отключке! Серьезно меня приложило. Я покивала, соглашаясь с лекарем о пользе сна, и поняла, что если прямо сейчас не поем, то никакой сон, даже магический не спасет меня от гибели от истощения.
В унисон с моим желанием дверь комнаты распахнулись, и Арий впустил служанку с уставленным тарелками подносом. Я прыгнула к столу, а мама и Арий сели напротив, и с одинаковым умилением на лицах смотрели, как еда быстро исчезает внутри меня.
После обеда я собиралась поговорить с мамой и Арием о произошедшем, но мне вдруг ужасающе захотелось спать. И вместо того, чтобы задать мучавшие меня вопросы, я начала усиленно зевать. Мама строго велела немедленно ложиться в постель, а вечером быть готовой … К чему быть готовой, я не дослушала, потому что глаза сами по себе закрылись. Сквозь накатывающий сон я чувствовала, как Арий укладывает меня на кровать и сам ложится рядом, устраивая мою голов у себя на плече. А после окончательно уплыла в счастливое, сытое забытье.
Проснулась от приятных поглаживаний по спине. За окном вечерело, последние лучи солнца косо падали сквозь распахнутые настежь окна, расцвечивая светлые стены в серо-розовые оттенки. Я потянулась и поудобнее устроилась в объятиях Ария, который, мне кажется, ни разу не пошевелился все то время, что я сладко
