только что ворвалась в здание. – Мэгги, в школе пожар. Тебе нужно уходить. Не знаю, смогу ли я его потушить!
– Джонни! Нет. Послушай меня! – Она ухватила Джонни за руку, требуя, чтобы он остановился, чтобы взглянул на нее. Придется говорить быстро: по его лицу она ясно видела, что он не станет тратить время на уговоры. – Шад здесь, в школе. Я не знаю, что с ним случилось, но он где-то здесь, и мне нужно его найти.
Джонни выругался и крутанулся на месте, задрав голову, словно пытался уловить в воздухе какой-то запах.
– Огонь и дым мне сильно мешают. Как будто пожар вобрал в себя всю энергию. – Он снова взглянул на Мэгги и потянул ее к выходу. – Мэгги, тебе нужно уйти. Обещаю, я найду Шада и вытащу его отсюда. Все будет в порядке, но ты должна выйти из школы.
Мэгги понимала, что Джонни зря тратит время на уговоры. Без Шада она никуда не уйдет. И тут вдруг она поняла, что происходит в школе на самом деле. Горящее здание – ловушка не только для Шада. Джонни отыщет Шада, в этом она не сомневалась. Но сам он отсюда не выйдет. Если школа сгорит, что станет с Джонни? Она с ужасом взглянула в лицо своего возлюбленного.
– Нужно найти Шада, а потом потушить пожар! – Все ее тело пронзил жуткий страх, куда более сильный, чем раньше. Она резко вывернулась и помчалась обратно по коридору так быстро, что даже Джонни не успел ее остановить.
– Мэгги! Стой, прошу! – В следующий же миг Джонни ее нагнал. Значит, он по-прежнему способен обращать энергию в скорость. – Нет смысла бегать по коридорам, ведь ты не знаешь, где он. Хуже того, за каждым углом тебя может подстерегать раскаленная пропасть.
Он сделал глубокий вдох, явно пытаясь унять нестерпимое желание подхватить ее на руки и вытащить наружу, подальше от грозящей ей смертельной опасности. Он понимал, что тогда она просто вернется обратно. Значит, ему нужно прямо сейчас отыскать Шада, а потом вывести на улицу их обоих.
– Стой здесь… прошу! Если ты хоть немного любишь меня, стой здесь. Дай мне найти Шада. Если я сосредоточусь, то смогу отыскать его, несмотря на дым. Но мне нужно торопиться. Мы не знаем, где он. – Он не сказал, что Шада, быть может, уже слишком поздно спасать.
– Иди! – крикнула Мэгги. – Я подожду здесь, обещаю.
Джонни тут же исчез из виду.
– Без вас обоих я никуда не уйду, – проговорила Мэгги и, опустившись на пол, прижалась спиной к стене. Здесь, внизу, воздух был чище. Мэгги откашлялась, моля небеса, чтобы Шад оказался где угодно, но только не в восточном крыле. Пару минут спустя она краем глаза заметила какое-то движение в коридоре. Может, это Шад? Может, он сумел высвободиться самостоятельно, но потерялся в дыму и вместо того, чтобы бежать к выходу, к свободе, к свежему воздуху, идет в самое пекло?
Мэгги окликнула незнакомца, но тот не остановился. Она вскочила, забыв о том, что нарушает обещание, которое дала Джонни.
– Эй! Уходите, туда нельзя!
Она кинулась вслед за быстро удалявшимся незнакомцем. Тот шел к парадному вестибюлю. Дым становился все гуще. Мэгги добежала до места, где коридор разделялся надвое: одна его часть уходила к лестнице, ведущей наверх, на третий этаж, другая – к лестнице вниз, на первый. Чем выше она поднимется, тем тяжелее будет дышать. Понятно, что незнакомец не пойдет по лестнице вверх, в самый дым. Она кинулась вниз по ступенькам и, выскочив в пустой вестибюль, пригнулась, ища глазами его фигуру. Он двигался совсем не как Шад. Может, это Дерек или один из его дружков? Кто-то из них запер Шада в шкафчике, тут никаких сомнений и быть не может. Но что это за голоса? Ей вдруг показалось, что наверху, у нее над головой, кто-то спорит. Эхо разбегалось по круглому вестибюлю странными волнами. Мэгги не могла сообразить, откуда доносятся звуки, но голоса были мужские, точнее, мальчишеские. Ей показалось, что один из них произнес имя Джонни. Послышались крики, кто-то заорал: «Берегись!»
В вышине у Мэгги над головой грянул выстрел. Она вскрикнула, прикрыла голову, но тут же вскинулась, пытаясь разглядеть в густом дыму, кто стрелял. На самом верху, на балконе третьего этажа, она различила три силуэта. Она увидела, как два из них крутанулись на месте, а потом неспешно, словно в замедленной съемке, перевалились через ограждение балкона, сцепившись руками и ногами в нечто вроде гигантского паука. Третья фигура, так и стоявшая наверху, перегнулась и смотрела, как они летят, как упали, как недвижно лежат на полу.
Мэгги снова вскрикнула. Ужас и тошнота по очереди накатывали на нее леденящими, жуткими волнами. Она подползла к тому месту, где лежали двое упавших парней, один в луже крови, другой со странно свернутой вбок головой, с остановившимися, глядевшими в пустоту глазами. На Мэгги нахлынуло ощущение дежавю.
– Джонни?
Все происходившее здесь было ей прекрасно знакомо. Она вытянула руку, чтобы зажать рану на груди одного из упавших. Ее пальцы свободно прошли сквозь его тело. Это был Джонни – и в то же время не он. Все это происходило не на самом деле, не здесь, не сейчас. Она видела то, что случилось когда-то давно. Эту сценку разыграли для нее прежние исполнители, которых уже много лет не было в живых. Джонни лежал, хватая ртом воздух, не сводя глаз с брата, не видя ее. Он назвал брата по имени, а потом закричал в мучительном, нестерпимом отчаянии. Он был на краю гибели. Мэгги не могла этого вынести, хотя и знала, что будет дальше.
– Не-е-ет! Я никуда не пойду. Меня никто не заставит! – Джонни изо всех сил сопротивлялся хватке смерти.
Внезапно над ними нависла третья фигура, и Мэгги вскрикнула, увидев прямо перед собой лицо незнакомца, прежде стоявшего там, наверху, на балконе.
– Так куда же он подевался? – обратился он к ней. Мэгги потрясенно отпрянула. – Куда ты делся, а, Джонни? – И парень ткнул пальцем в мираж посреди школьного вестибюля.
Этот парень вовсе не был актером из трагической сцены, которую только что видела Мэгги. Он не был простым призраком, игравшим свою роль в спектакле из далекого прошлого. Он вообще не был призраком, он был духом… живым существом, лишенным физического тела. Что-то в этом мальчишке показалось Мэгги очень знакомым. Он был красив – опрятной, аккуратной, правильной красотой. Он взглянул на Мэгги, и его рот скривился в жестокой ухмылке. Эту ухмылку она уже где-то видела.
– Роджер?! – дрожащим голосом проговорила она, не веря своим глазам.
– Правильнее будет сказать «дядя Роджер». Да, Маргарет?
* * *
Джонни двинулся на третий этаж. Ему наконец
