Она чувствовала, что у нее в душе что-то ломается. Маленькая трещинка… и еще одна, и с каждым разом ей становится все труднее и труднее притворяться, что ее жизнь такая, какой всегда представлялась в мечтах.
Миранда была терпелива. Последнее, чего она хотела от Тернера, так это фальши. Слова «Я тебя люблю» прозвучат ужасающе, если за ними не окажется настоящих чувств.
Но какой смысл углубляться в подобные рассуждения? Не сейчас, когда он так мил и внимателен. Она должна просто наслаждаться счастьем.
И она наслаждалась. Почти. Какая-то крошечная часть ее существа продолжала отравлять ей жизнь. Миранду это злило, потому что она не хотела тратить силы на то, чтобы бесконечно думать о вещах, которых она не в силах изменить.
Надо жить, благодаря Бога за то, что ей дано, и не думать постоянно о том, чего не можешь получить.
Появился Тернер и поцеловал ее в макушку.
— Миссис Хингем сейчас пришлет горничную с подносом.
— Я же просила тебя не спускаться вниз на кухню, — пожурила его Миранда. — Я знала, что ничего еще не готово.
— Если бы я сам не пошел туда, то пришлось бы ждать горничную, которая спросит, что мне надо, потом ждать, когда она спустится на кухню, потом ждать еду, которую приготовит миссис Хингем, потом…
— Хватит! — Миранда подняла руки. — Я все поняла.
— Я не отличаюсь терпением, а теперь мы приступим к трапезе намного быстрее, — теребя ее волосы, пояснил он.
«И я тоже не люблю ждать», — с грустью подумала Миранда.
Но муж не догадывался о ее мыслях — он, улыбаясь, смотрел в окно на деревья, уже покрытые тонким налетом снега.
В комнату неслышно вошли лакей и горничная. Они поставили подносы с едой на письменный стол Тернера.
— Твои документы не перепутаются? — спросила Миранда.
— Все в порядке. — Он отодвинул бумаги в сторону. — Мне важнее тебя накормить. Это самое главное на данный момент.
Горничная не удержалась от вздоха, услыхав такие нежные слова. А Миранда подавила улыбку — слуги, вероятно, думают, что хозяин объясняется ей в любви постоянно.
— Ну вот смотри, киска. Здесь тушеное мясо с овощами. Я настаиваю, чтобы ты все съела.
Миранда с сомнением посмотрела на блюдо, которое он придвинул к ней. Понадобится целая армия беременных женщин, чтобы одолеть это. Куда ей столько?
— Ты шутишь, — сказала она.
— Ничего подобного.
Муж окунул ложку в жаркое и поднес к ее рту.
— Тернер, я не могу…
Он настойчиво засунул ложку ей в рот. Миранда от неожиданности чуть не подавилась, но все же прожевала и проглотила содержимое.
— Я и сама справлюсь!
— Но так веселее.
— Для тебя — возможно.
Ложка снова оказалась у нее во рту.
— Это нелепо! — торопливо глотая еду, сказала Миранда.
— Вовсе нет.
— Ты придумал способ научить меня поменьше говорить?
— Нет, хотя жаль, что эта мысль раньше не пришла мне в голову.
— Тернер, ты неисправим…
— Ты так считаешь?
И снова ложка у нее во рту.
— Да!
Она разбрызгала содержимое ложки.
— Ой, у тебя капли на подбородке!
— Это твоя вина.
— Сиди смирно. — Он слизнул соус у нее с подбородка. — Ммм… Как вкусно.
— Поешь сам. И на тебя вполне хватит.
— Не хочу тебя объедать!
Она фыркнула.
— Ну, еще ложечку. Ой, кажется, я опять попал мимо рта.
Он облизал ей щеку.
— Ты делаешь это нарочно.
— Дорогая, ты обижаешь меня! — Он с оскорбленным видом положил руку на грудь. — Ты считаешь, что я дурно воспитан?
— Может, и не совсем так, но…
Она погрозила ему пальцем.
— Не говори с полным ртом. Это плохие манеры.
Миранда с трудом проглотила еду.
— Я тебе отомщу. Ты…
Она не договорила, потому что ложка попала ей в нос.
— Посмотри, что ты наделала. — Тернер покачал головой. — Ты вертишься, и я нечаянно пронес еду мимо рта. Сиди смирно.
Она плотно сжала губы, но ее тоже веселила эта игра.
— Вот послушная девочка.
Он наклонился и слизал подливку с кончика ее носа.
— Тернер! Щекотно!
— Ты единственная женщина на земле, у которой от щекотки чешется нос, — засмеялся он. — И у меня хватило соображения жениться на тебе.
— Перестань! Сейчас же перестань!
— Что перестать? Пачкать тебя подливкой или целовать?
— Кормить меня с ложечки, а чтобы поцеловать, для этого ведь не нужен никакой предлог.
— Неужели?
— Уж поверь мне!
— Какое облегчение!
Он ткнулся носом в ее нос.
— Тернер!
— Хм-м?
— Если ты тотчас меня не поцелуешь, я сойду с ума!
Он начал осыпать ее лицо легкими поцелуями.
— Этого достаточно?
Миранда покачала головой.
Тогда поцелуи сделались крепче.
— А так?
— Боюсь, что нет.
— Чего же ты хочешь?
Тернер обжег горячим дыханием ей губы.
— А ты? — в свою очередь, спросила она и, положив руки ему на плечи, стала гладить и массировать спину.
— О, Боже мой, Миранда, — застонал он, — это замечательно! Нет, не отнимай рук. Пожалуйста, продолжай!
Она улыбнулась:
— Ты такой податливый!
— Делай все, что хочешь, — стонал он, — только не останавливайся.
— Почему ты так напряжен?
Муж посмотрел ей в глаза:
— Ты прекрасно знаешь причину.
Она покраснела. Во время последнего визита врач предупредил ее, что пора прекратить супружеские отношения. Тернер недовольно ворчал целую неделю.
— Я не верю, — сказала Миранда, убирая руки с его плеч и улыбнувшись, когда он недовольно забурчал, — что я — единственная причина твоих болей в спине.
— Конечно, все дело в тебе. Я страшно расстроен, потому что отлучен от близости с тобой, — это моральный урон, а физический… Я устаю таскать по лестнице твое огромное тело.
— Тебе ни разу не пришлось делать это!
— Пусть так, но я думал об этом, и этого было вполне достаточно, чтобы у меня разболелась спина. Вот здесь.
