задачей артиллерии являлось обеспечение сосредоточенного огня, как прямого, так и продольного, по флангу противника, выбранному для Schwerpunkt. Во время оборонительных операций ее роль чрезвычайно важна, а артиллерия второй линии (определение неточное и зависящее от организационного строения и построения войск в то время) должна была противостоять возможным прорывам противника и прикрывать фланги войск.
В течение всей жизни он много размышлял о подготовке, подборе и обучении офицеров и о системе управления армии в целом. Существовали всеобъемлющие инструкции для прусских офицеров. Прусский офицер был и должен остаться столпом государства, и патрон возлагалась ответственность за подбор, подготовку, карьерный рост и образование офицерского корпуса. «Король Пруссии, — писал Фридрих в «Первом политическом завещании», — по необходимости должен быть солдатом и стоять во главе армии. Постыдно, когда мягкотелые и бездеятельные монархи передают командование армией другим, и качество подготовки офицерского состава играет важную роль». Основываясь на опыте, Фридрих полагал, что в сражении поведение полковых начальников решает судьбу империй. Офицеры его армии принадлежали к прусской знати. Во время войны он несколько ослабил к этому внимание, но с наступлением мира вернулся к данному вопросу.
Фридрих был слишком разумен и не считал, что только те, в ком течет голубая кровь, могут обладать нужными для офицера качествами. Временами он бывал особенно резок в отношении Adel, дворянства Пруссии; столь же язвителен бывал и в отношении царственных родственников и знакомых. В «Первом политическом завещании» Фридрих называл их «сортом земноводных, зовущимся принцами крови, ни суверенами, ни подданными; ими трудно управлять, их следует исключить из общественной жизни и давать под команду воинские части лишь в случае, если у них есть к этому способности». Порой он противоречил самому себе — в 1769 году написал, что, поскольку служба по юридической, финансовой и дипломатической части является похвальным стремлением дворянства, «все в государстве будет потеряно, если рождение будет цениться свыше всякой меры». Класс землевладельцев представлял значительную силу. Каждая семья с множеством ответвлений ее — местный центр. Фридрих стремился привязать эти семьи к прусской короне, чтобы для их отпрысков стало естественным желанием получить офицерский патент в его полках. Традиционным для этого сословия должно быть не самообогащение, а самоотверженная служба. Если поместье продавалось недворянской семье, то покупатель приобретал не только землю, но и соответствующие обязанности. Например, один из сыновей будет — обязан — служить в армии. Прусское общество под топким слоем Просвещения все еще оставалась феодальным. Таким образом, как кантональная система связывала армию с обществом в целом, так и офицерский корпус фактически являлся продолжением дворянской иерархии. Фридрих поэтому ожидал, что дворянская молодежь будет носить его мундиры, если этому не помешают веские причины.
Потому с течением времени Фридрих узнал все дворянские семьи. У него была прекрасная память на имена и лица. Он выделял обладавших талантами и готовых продвигаться по служебной лестнице молодых людей. Король уделял повышенное внимание подготовке офицеров всех уровней и требовал, чтобы к ним, невзирая на возраст, относились с почтением. Фридрих жестко и детально регламентировал их обязанности в полку; они должны всегда, например, присутствовать в конюшнях при чистке лошадей. Эта система и связанные с ней традиции разрабатывались, направлялись и контролировались королем. Дуэли были запрещены еще Фридрихом Вильгельмом. Фридрих тоже считал их варварством и полным абсурдом, но полагал, что в отдельных случаях они возможны, и отменил этот запрет.
Жалованье офицеры получали невысокое, пока не дослуживались до звания капитана, обычно примерно в возрасте сорока лет, однако для имевших выдающиеся заслуги производство, как правило, ускорялось. Отношение Фридриха к комплектованию офицерских рядов как в зеркале отражалось на высших эшелонах гражданской службы, где практически все посты были заняты представителями знати. Эти люди — им запрещалось заниматься торговлей и коммерцией — были, по мнению короля, членами семей, на которых держалось государство, и поэтому оно обязано их лелеять при условии, что они ведут себя лояльно короне, не эксплуатируют ближних и не стремятся к самообогащению. Фридрих говорил: «Многие хотят командовать, не научившись подчиняться!» Командиры всех уровней должны учиться у старых опытных солдат. Солдаты всегда ворчат, но как только у командира появляется причина заподозрить настоящее неудовольствие, он должен немедленно выяснить повод. Прежде всего «получают ли они ими заслуженное?» Награды и наказания должны быть справедливыми и своевременными.
Фридрих много размышлял о разведке. Он часто писал, используя вполне современные термины, об обращении с источниками и агентами, уделял большое внимание деталям. В отношении источников он всегда был недоверчив. Веллингтон писал, «в том, что называют добычей информации, много шарлатанства», и Фридрих разделял это мнение. Обычные агенты, нанятые за деньги, говорил он, вероятно, способны передать простую, практическую информацию о противнике: «Где?», но не более того. Имеются агенты «по принуждению», чья надежность может варьироваться от случая к случаю. «Важные» агенты — у Фридриха временами было несколько таких — могут оказаться бесценными, но при обнаружении противником их всегда возможно перевербовать, и командиру следует быть готовым к такому развитию событий. Двойных агентов, работающих с обеими сторонами, можно использовать осторожно, для дезинформации, для ввода в заблуждение.
Фридрих также работал над внедрением агентов в зарубежных столицах: «спящие», которые могут быть активизированы в случае нарастания напряженности или ухудшения отношений; «соблазнители» — он держал в Вене некоторое число симпатичных молодых людей, способных развлекать высокопоставленных дам австрийского двора и получать у них информацию. Король всегда следил за секретностью шифров. Если их раскрывали, то лично руководил работой по сведению ущерба от этого к минимуму. Он являлся шефом собственной разведки, хотя всю координацию осуществлял полковник фон дер Гольц. В течение десятилетия, когда отношения с Францией были еще в целом хорошими, он часто преднамеренно делился секретной информацией с французским послом.
В области военной разведки, писал Фридрих, главное заключается в толковании. Физическое состояние противника — одно дело, будущие намерения — другое. Чтобы правильно попять последние, необходима экспертная оценка на перспективу: не только «где располагается, где легкие войска, его рекогносцировочные партии?», но также «где создает базы? Каковы потенциальные возможности?» Фридрих выводит важное правило: «Исходите из того, что разумный противник предпримет такие действия, которые скорее всего доставят вам самые большие неприятности». Будь готов, другими словами, воспользоваться случаем, но отметай желательные варианты и удобные предположения.
В области надзора за обучением и подготовкой армии Фридрих во многом опирался на генерала Ганса Карла фон Винтерфельда. Винтерфельд, грубоватый полевой командир из Померании, был несколько старше Фридриха и обладал большим обаянием. Он играл роль помощника в конфиденциальных делах и был своего рода начальником отдела кадров;
