– Чтобы этого никогда не случалось, – пробормотала она, прикрыв рот ладонью. Ее глаза снова наполнились слезами. – Я сказала ему: «Я хотела бы, чтобы этого никогда не случалось».
Я взяла ее за руку. Лабиринт превратился в сплошной коридор из маковых стен, ведущий только в одну сторону. Астра, крепко держась за меня, пошла вперед. Мы вошли через высокие красные двери, и уже я не смогла сдержать возгласа удивления. Мы стояли в холле особняка Ависов.
Астра судорожно подошла к лестнице, и мы начали спускаться в подвал. Я никогда даже близко не подходила к этой части дома, настолько рьяно Вульфус ее оберегал. Подвал освещался только тусклым светом нескольких свечей, стоявших в настенных подсвечниках. Вульфус с лязгом закрыл за собой железную дверь и недовольно нахмурился. Он быстро запер дверь ключом и повернулся к лестнице.
– Я запретил тебе спускаться сюда.
Астра из воспоминаний, в длинной ночной рубашке и распущенным волнистыми волосами, встала перед ним.
– Я знаю, что тебе нужно. Я знаю, что мешаю тебе. Дай нам уйти, и я клянусь, мы больше не потревожим тебя.
Вульфус ухмыльнулся, прислонился к двери и скрестил руки на груди.
– Хорошо. Ты можешь уйти, – сказала он. – Одна.
– Ты шутишь… Он мой сын!
– Он мой сын.
– Я не понимаю… У тебя могут быть еще дети. От нее. Разве не этого ты хочешь? Я прошу, дай мне забрать его…
Вульфус наклонился над ней и медленно, проговаривая каждое слово, сказал:
– Он останется здесь.
Астра вся тряслась. Вульфус обошел ее.
– Ты не можешь так поступить со мной, – прошептала Астра.
Вульфус, не оборачиваясь, поднялся по лестнице.
– Я могу все.
Они исчезли. На мгновение я забыла, что нахожусь в чужом воспоминании. Дверь, которую запер Вульфус, тянула меня. Я чувствовала, что там хранилось что-то важное, что-то знакомое.
Астра потянула меня за рукав. Она была бледной, ее губы тряслись. Сверху вдруг донесся детский плач и чьи-то отчаянные крики.
Мы бросились вверх по лестнице, поднимаясь пролет за пролетом. Астра знала, куда идти. Мы бежали по коридору третьего этажа. Дверь в спальню Рэя была открыта настежь, а внутри толпилось несколько человек.
Я сразу узнала его. Он был почти таким же, как в день нашей первой встречи, только младше на несколько лет. Тот самый мальчик, который смотрел на меня из окна, когда я, испуганная, вошла через ворота этого дома. Мальчик, который делился со мной всем, что знал. Мальчик, которого я так любила. Ее мальчик.
Астра прижимала его к груди и пятилась к стене. У ее ног валялись полусобранные сумки с вещами. Несколько солдат окружили ее и требовали отдать ребенка. Она дрожала, качала головой и только сильнее прижимала его к себе. Лезвия ножей безжалостно сверкали в руках солдат, упиваясь ее страхом. Взмах, другой. Рэй закричал и выставил перед собой руки, чтобы защитить ее, и на его крошечной ладони выступила кровь. Астра ударилась о стену и соскользнула по ней на пол. Один из солдат вырвал Рэя из ее рук.
Мое сердце сжалось при виде того, как он плакал, звал ее, изворачивался, дергал ногами. Боль Рэя, которую он пронесет через многие годы, эхом отдавалась в моей груди. Его увели. Четыре человека держали Астру, а пятый ударил ее по голове. Она потеряла сознание.
Рядом со мной Астра отчаянно вздохнула и бросилась вперед, но все исчезло, стены комнаты поросли красными лепестками, и мы вернулись в лабиринт. Маковые стены вокруг нас закружили вихрем, вращаясь сильнее и сильнее, пока не стерлись в пыль.
Мы вдруг очутились перед домом, который служил нам убежищем в горах. Молодая Астра сидела в пустом саду, скрыв лицо руками. Она протяжно завыла и согнулась пополам от боли. Эрик показался в дверях дома и бросился к ней.
– Тебе нельзя выходить. Раны еще не зажили.
Присев рядом с ней, он осторожно приподнял край ее рубашки и коснулся пальцами чуть пропитавшихся кровью бинтов. Вздохнув, он взял ее под руку, пытаясь увести. Астра только сильнее прижалась к земле.
– Пойдем в дом. Нужно обработать, – попросил Эрик.
Она покачала головой и зарыдала в голос.
– Я должна вернуться к нему. Я не могу без него, понимаешь?
– Астра…
– Пожалуйста, отведи меня к нему… Мой мальчик… Он ведь будет думать, что я бросила его.
Астра затряслась в бесшумном плаче, и Эрик прижал ее к груди. Я видела, как он отчаянно зажмурился, а когда открыл глаза, в них блеснула странная искра. Он чуть опустил взгляд и сказал:
– Я посадил кое-что. Ты ведь любишь цветы… А эти, они… Они особенные. Маки. Я получил такой от самой настоящей хранительницы и посадил семена. Давай покажу?
Астра покачала головой. Не переставая плакать, она сжала его футболку.
– Отведи меня к нему! – молила она.
Эрик чуть отстранился и вытер ее слезы.
– Эти цветы, они… лечебные. Так ты быстрее поправишься и сможешь вернуться за сыном.
Астра чуть успокоилась, в глазах появилась надежда. Она кивнула, и Эрик помог ей подняться. Клумба с маками была в нескольких шагах.
– Вдохни, – попросил Эрик.
Астра присела и наклонилась над цветами.
– Еще.
Она сделала еще один вдох.
– Еще.
Эрик чуть отвернулся и сжал кулаки. Он смотрел себе под ноги и повторял: «Еще, еще, еще…», а Астра послушно вдыхала аромат маков.
Когда, наконец, Эрик помог ей встать, она смотрела на него с беззаботной улыбкой.
– Давай перевяжем твою рану? – осторожно спросил Эрик.
Астра кивнула и взяла его под руку. Когда они подошли к дому, Эрик оглянулся на клумбу, сжал губы и крепче обнял Астру. Они скрылись внутри и все поплыло перед глазами.
Видения прекратились. Мы погрузились в мрак, но постепенно перед моими глазами начало вырисовываться сосредоточенное лицо Астры. Мы сидели друг напротив друга на лужайке в саду Ависов. На ее лбу сияли капельки пота. Лицо искривилось в болезненной гримасе. Астра распахнула глаза.
– Эрик… – пробормотала она. – Конечно… Он приходил ко мне, говорил, что поможет сбежать. Я должна была собрать вещи… Солдаты напали на меня, бросили в реку. Я думала, что умерла, но он нашел, увез в горы…
Астра прикоснулась к маку, который рос между нами. Она застыла, прерывисто дыша, и вдруг сжала его в ладони.
– Что он наделал, – прошептала она и тут же сорвалась на крик. – Что он наделал!
Астра подняла на меня полные страха глаза. Она походила на маленького ребенка, с которым обошлись несправедливо и жестоко, и который не знал, где искать защиты. Она задышала еще чаще, резко оглянулась на особняк, и, вскочив, бросилась в дом.
