«Пантера» Ausf.А из состава 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» на улице городка Вилворд, севернее Брюсселя. Лето 1944 года.
Благодаря действиям Баркманна немецкие подразделения смогли отойти из образовавшегося «мешка». Сам Баркманн с экипажами своих «пантер» (танки пришлось бросить при отходе) вышел в расположение своей части 5 августа 1944 года. 27 августа его наградили за эти бои и уничтожение 14 американских танков Рыцарским крестом. Кстати, в западной литературе Эрнст Баркманн считается самым результативным танкистом, воевавшим на «Пантере». По немецким данным, на его счету 80 подбитых и уничтоженных танков противника.
Кстати сказать, перед высадкой в Нормандии командование союзников считало, что «Пантеры» будут состоять на вооружении отдельных танковых батальонов (по аналогии с батальонами «тигров») и, соответственно, количество их будет невелико. Однако, как выяснилось, «пантеры» составляли не менее трети всех боевых машин в немецких танковых соединениях. По состоянию на 1 июня 1944 года это выглядело следующим образом: в 12-й танковой дивизии СС — 35 %, в учебной танковой дивизии (Panzer-Lehr-Division) — 39 % (89 из имевшихся 229), в 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» — 31 % (38 на 124 танка и штурмовых орудия), во 2-й танковой дивизии СС «Дас Райх» — 34 % (из 73 танков и штурмовых орудий — 25).
«Пантеры» Ausf.G из состава 1-го батальона 16-го танкового полка, под Люневиллем. Западный фронт, сентябрь 1944 года.
Во многих публикациях говорится о том, что положение с танками в Нормандии сложилось не в пользу союзников, и что единственной боевой машиной, которая могла как-то противостоять «Пантере», был «Шерман-Файерфлай» (британский вариант «Шермана» с 17-фунтовой пушкой). Однако, по мнению автора, это не соответствует истинному положению дел.
Действительно, «Шерман-Файерфлай» мог рассчитывать на уничтожение «Пантеры» в лоб, да и то подкалиберными снарядами. Однако в борт она легко поражалась и 76-мм пушками «шерманов», и 57-мм орудиями британских танков. Например, испытания, проведённые в декабре 1943 года по испытанию обстрелом трофейных «пантер», показали, что они поражаются в борта бронебойными 57-мм снарядами танка «Черчилль» с дистанций 700–800 м, а 76-мм бронебойными с «Шермана» М4А2 — с 900 метров. Так что бороться с «пантерами» танки союзников могли, хотя это и было нелёгким делом. Но не следует забывать, что условия действий в Нормандии сильно отличались, например, от условий на юге России и Украины. Во Франции имелось большое количество населённых пунктов, валов и каменных заборов, живых изгородей. Поэтому во многих случаях преимущество «пантер» в дальности прямого выстрела сводилось на «нет». Например, в воспоминаниях о действиях уже упоминавшегося выше Э. Баркманна сказано: «Привыкший к степным просторам и далям России, он здесь (в Нормандии. — М.К.) пережил свой первый бой из тех многочисленных, которые происходили уже здесь, на пересечённой и узкой местности, с её перепадами и неровностями, требовавшими молниеносной реакции НА КОРОТКИХ (выделено мной. — Прим. автора) дистанциях выстрела, где всё зависело от уровня подготовки и мастерства экипажа и технического состояния каждой отдельной боевой машины. Теперь нечего было и думать о танковых баталиях большого размаха в составе батальона или даже полка! Боевое развёртывание было возможно максимум в рамках роты и взвода. Часто командиры танков были предоставлены сами себе, действовали на свой страх и риск и должны были действовать в бою без поддержки пехоты».
«Пантера» Ausf.G на позиции. Нормандия, лето 1944 года. Хорошо видно крепление ящика для укладки банника для чистки пушки на корме танка, а также сварная бронезащита выхлопных труб.
Таким образом, «Шерман» при должном мастерстве экипажа вполне мог бороться «на равных» с «Пантерой». Правда, следует учесть, что боевой опыт американских танкистов (да и английских тоже), действовавших в Нормандии, зачастую был весьма небольшим (или даже никаким). Поэтому противостоящие им танкисты вермахта и СС, закалённые тяжёлыми сражениями на Восточном фронте, в боях часто одерживали «верх». Кстати, довольно любопытную характеристику танкистов союзников дал немецкий ас-танкист А. Руббель, воевавший в годы войны на «Тигре» 503-го батальона тяжёлых танков: «Опыт и желание воевать у союзников были гораздо ниже, чем у русских или немцев. Я уверяю вас, что русский экипаж американского танка мог сделать втрое больше, чем американский экипаж. У них было желание воевать и храбрость».
Тем не менее немецкие танковые части понесли в ходе боёв в Нормандии довольно существенные потери в технике. Так, в период с 6 июня по 8 июля 1944 года были списаны как безвозвратно потерянные 249 танков и штурмовых орудий, из них 112 «пантер» — треть всех бронеединиц. Наихудшие показатели были у 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд», лишившейся 84 танков, из них 37 «пантер». Ненамного меньше потеряла учебная танковая дивизия — 80 танков и штурмовых орудий, из которых 36 «пантер». К 27 июля 1944 года число потерянных в Нормандии немецких танков и САУ достигло 450, из них 131 «Пантера».
Кстати, ещё одним заблуждением, «кочующим» из издания в издание, является утверждение о том, что во время боёв в Нормандии, да и на Западном фронте вообще, наибольшее количество потерь в танках немцы понесли от действий союзной авиации. Как показывают документы, это не соответствует истине.
Сапёры занимают места на «Пантере» Ausf.G. Нормандия, лето 1944 года. Хорошо видно крепление домкрата и буксирное приспособление на кормовом листе корпуса (СЗ).
«Пантера» Ausf.G из состава 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд», уничтоженная огнём «шерманов» 741-го танкового батальона армии США. Бельгия, район Кринкелта, декабрь 1944 года (СЗ).
«Пантера» Ausf.G из состава 2-й танковой дивизии СС «Дас Райх», подбитая в конце декабря 1944 года у Грандменила в бою с 3-й бронетанковой дивизией (СЗ).
