Книга Книга катастроф - Александр Юрченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всего ощутимее были те зловонные испарения, которые в самых различных местах почти непосредственно предшествовали появлению повальной болезни. Писатели из южных стран описывают эти испарения самыми яркими красками. В Малгалле, в Египте, во время эпидемии, когда солнце стояло в знаке Весов, вдруг поднялась сильная буря, продолжавшаяся до утра. С восходом солнца по всей стране разлился такой мрак, что даже стоявшие один рядом с другим не могли узнавать друг друга. Когда прекратилось это страшное явление, то у всех лица казались совершенно желтыми. Свирепость болезни, по-видимому, удвоилась после такого загадочного события. О зловонных парах, распространявшихся с востока, как о предвестниках повальной болезни, имеются также известия с острова Кипр и из Спалатро в Далмации. В Италии уже в 1347 г. были замечены белые пары на большом пространстве («ingens vapor»), направлявшиеся с севера на юг и приводившие всех в ужас. Всего более заслуживает доверия свидетельство гольштинских летописцев, которые говорят лишь о густых туманах, поднимавшихся на севере и стеснявших дыхание. Также мало произвольных украшений и в описании Шалена де Винарио, который говорит только о тяжелом и нечистом воздухе, о густых облаках, закрывающих небо, и о неприятном жаре, утомлявшем тело и дух. Подобно ему, и Ковино толкует лишь о том, что неба не было видно из-за тяжелых облаков, которые появлялись с юга и влекли за собой томительный жар.
В то же время современные писатели упоминают и о всеопустошительных тучах саранчи, которые уничтожали посевы на нолях в Азии и в Европе (до самой Гольштинии) и, по положительному свидетельству летописцев, были не только причиною неурожая, но и порчи воздуха.
Остается без ответа самый тревожный вопрос: если неистощимая жизненная энергия переполняла Италию, то как эта страна пала жертвой эпидемии? И второе: почему чума поразила определенные области, а другие обошла стороной? Ее распространение носило внешний, случайный характер или на то имелись глубинные, внутренние причины? Возникает кощунственное предположение, что не чума вызвала в Италии деструкцию, а, наоборот, чума пришла туда, где царили хаос и усталость.
6 апреля 1933 г. французский писатель и театральный режиссер Антонен Арто прочитал в Сорбонне лекцию на тему «Театр и чума». По мысли Арто, чума не сводится к клиническим описаниям этого бедствия. В распространении чумы угадываются тонкие связи и проявление некой высшей силы. «Если театр похож на чуму, — пишет Арто, — то не только потому, что он воздействует на значительные массы людей и приводит их в сильное волнение по одному и тому же поводу. В театре, как и в чуме, есть что-то победное и мстительное одновременно. Стихийный пожар, который чума разжигает на своем пути, очевидно, не что иное, как безграничное очищение. Полный социальный крах, органический хаос, избыток порока, какое-то всеобщее заклинание демонов, которое теснит душу и доводит ее до крайности, — все это говорит о наличии предельной силы, в которой живо сходится вся мощь природы в тот момент, когда она собирается совершить что-то значительное».
Можно спросить себя: чума 1720 г., описанная лекарями Марселя, та же, что и чума 1347 г. во Флоренции, о которой рассказывает «Декамерон»? История, священные книги и среди них Библия, некоторые старые медицинские трактаты описывают различные эпидемии чумы, более подробно останавливаясь на неслыханно деморализующем впечатлении, которое эти эпидемии оставили в умах, а не на характеристике самой болезни. Может быть, они были правы.
Медицине трудно установить существенное различие между вирусом, от которого умер Перикл у Сиракуз[68] (если вообще слово «вирус» не является сокращенным обозначением чего-то иного), и тем вирусом, о котором речь идет в описании чумы у Гиппократа[69], представленной нам в современных медицинских работах как разновидность ложной чумы. Согласно этим работам настоящей чумой можно считать только чуму, приходящую из Египта, которая зарождается на кладбищах, размытых при разливе 11ила. Библия и Геродот подтверждают факт молниеносного появления чумы, унесшей за одну ночь десятую часть ставосьмидесятитысячной ассирийской армии и спасшей, таким образом, египетское царство. Если это верно, то следует считать такое бедствие непосредственным орудием или материализацией разумной силы, тесно связанной с тем, что мы называем предопределением.
При этом появляются — но не всегда — полчища крыс, которые, например, напали той ночью на ассирийское войско и сожрали за несколько часов конскую упряжь. Нечто подобное произошло и во время эпидемии, вспыхнувшей в 660 г. до н.э. в священном городе Мгкао в Японии по случаю простой смены правления.
Чума 1502 г. в Провансе, которая позволила Нострадамусу впервые применить свой дар целителя, тоже совпала с глубочайшими потрясениями в политическом плане, падением и гибелью королей, разрушением и исчезновением провинций, землетрясениями, возмущением магнитного поля, исходом евреев. На политическом или космическом уровне такого рода явления предшествуют катастрофам и бедствиям или следуют сразу за ними, причем те, кто их вызывает, обычно слишком глупы, чтобы их предвидеть, но не так уж извращены, чтобы действительно желать подобных результатов.
Каковы бы ни были заблуждения историков и врачей насчет чумы, я считаю, что можно согласиться с представлением о болезни как некой психической сущности, которую просто вирус привнести не в состоянии. Если поближе рассмотреть все случаи заражения чумой, которые предлагает нам история и мемуары, то нелегко выделить хотя бы один действительно бесспорный факт заражения через контакт, и приведенный Боккаччо пример со свиньями, сдохшими после того, как они обнюхали покрывала, в которые заворачивали больных, годится только для того, чтобы показать таинственное сродство между естеством свиной плоти и природой чумы, на чем стоило бы отдельно остановиться.
При отсутствии ясного представления об истинной сущности болезни у нас есть, тем не менее, определенные способы выражения, которые могут временно удовлетворить человеческий разум при описании некоторых явлений.
Я думаю, что можно принять, например, следующее описание чумы. Это прежде всего ярко выраженное физическое и психическое недомогание: тело покрывают красные пятна, но больной их замечает не сразу, а только когда они начинают чернеть. Тут ему некогда даже испугаться, голова начинает пылать, становится огромной от своей тяжести, и он падает. Тогда им завладевает страшная усталость, усталость от срединного магнетического дыхания (aspiration magnetique centrale), когда молекулы раскалываются пополам и близки к распаду. Ему кажется, что его жизненные соки, потеряв направление и сбившись в кучу, мечутся как попало по всему телу. Желудок поднимается, он чувствует, что внутренности вот-вот выскочат наружу. Пульс то замедляется, оставаясь лишь слабым напоминанием о самой возможности пульса, то скачет, повинуясь клокотанию его внутреннего жара, растущему помрачению его разума. Этот пульс, стучащий в такт скорым ударам его сердца, полный, сильный и громкий; эти красные, воспаленные, быстро стекленеющие глаза; этот огромный, толстый, западающий язык, сначала белый, потом красный, потом черный, растресканный и как бы обуглившийся, — все предвещает небывалую органическую бурю. Вскоре жизненные соки, как земля под ударом молнии, как вулкан под давлением лавы, начинают искать выход наружу. В центре пятен образуются более воспаленные точки, вокруг этих точек кожа вздувается, как пузыри воздуха под тонким слоем лавы, эти пузыри опоясываются кольцами, последнее из которых, подобно кольцу Сатурна вокруг раскаленной планеты, указывает предельную границу бубона.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Книга катастроф - Александр Юрченко», после закрытия браузера.
